Самый быстрый - Сергей Анатольевич Савинов

нас у девочки орихалк, после чего ты их основательно обработаешь, чтобы молчали. Впрочем, за деньги, что мы им предложим, они и сами согласятся держать рты на замке.

— Может, все-таки самим? — задумчиво протянула Сирена, тряхнув светлыми волосами и закусывая большой палец. Она всегда так делала, когда волновалась или, наоборот, находилась в каком-то радостном предвкушении. — По-моему, у тебя чересчур сложный план.

И опять в сознании Ящерицы шевельнулись страх с подозрением.

— Я не понимаю, почему ты боишься причинить вред этому Стрижевскому или кому-то из его семьи, — Сирена томно вздохнула. — Из-за него мы тогда чуть было не попались «Защите», из-за него погиб наш друг…

— Мне очень не хватает Барвинка, — призналась Эльмира, и в глазах предательски защипало. — Но смертью одного из Стрижевских мы его не вернем.

— Я поняла тебя, — Сирена прикрыла глаза. — Ты права, мертвых мы не поднимем. Рассказывай дальше. У тебя ведь есть на примете желающие?

— Есть одна банда, — кивнула Ящерица, откинувшись в кресле. Новый костюм еще не разносился и жал везде, где только можно, особенно узкие сапоги на гигантских каблучищах. Но ей нравился этот новый вызывающий образ, который максимально ее раскрывал. Росянка была бесстрашной и пылкой. Но при этом ей не хватало женственности. А вот Ящерица, ее новая суть… Это совсем другое. Дерзкая и привлекательная женщина-вамп. Тем более что искра, горящая в ней, позволяла Эльмире выглядеть гораздо моложе своих тридцати пяти.

— Рассказывай, — Сирена легко считала самолюбование подруги и снисходительно поторопила ее, поняв, что та сейчас думает больше о том, как выглядит.

— Так вот, — Эльмира тряхнула роскошными каштановыми локонами и блеснула карими глазами, ничуть не смутившись. — Члены этой банды зовут себя «Гадами» и, как я успела понять, слывут довольно своенравными. Меня свели с Анакондой, у него давние счеты с главарем, так что он рад будет пошуметь без его разрешения. На данный момент это самая подходящая кандидатура.

— Я бы все-таки перестраховалась, — одобрительно кивнув, сказала Сирена. — Помнишь Кривого из Благовещенска?

— Конечно, — с осторожностью ответила Ящерица.

— Так вот, я очень долго думала, почему он умер, — голос Сирены обрел сталь. — Искала похожие случаи в интернете, читала книжки, которых нет в электронном виде. Оказывается, сильные менталисты умеют заставить принять смерть. Может, ты права, и я тоже так могу? Есть такой запрещенный прием: ментальная закладка на смерть. Обычный безобидный метод, который используют для лечения зависимостей, один игиг с Гаити доработал до бомбы замедленного действия. Культ Вуду, помнишь?

Эльмира похолодела.

— Помню, — сказала она и не узнала звук собственного голоса.

— Вот-вот, — кивнула Сирена. — Только вся эта мишура с куклами и булавками — полная чушь. Зомбирование, ментальные закладки на болезни и даже гибель — в этом настоящая сила гаитянских менталистов. Так вот, ты натолкнула меня на мысль. Я испытаю такую закладку на Анаконде, и если все получится правильно, он уедет в морг с обширным инсультом при первой же попытке вякнуть что-нибудь лишнее. Преподы ставили мне «десятку», так что я справлюсь.

Внутри у Эльмиры все словно упало. «Десятка» — это считалось очень круто, хоть эта шкала не использовалась официально. Среди известных менталистов максимум были те, кого оценивали в восемь и девять. А Сирена не хвасталась, преподавателей школы действительно восхищала ее искра. Ей прочили большое будущее, но она выбрала иную дорожку. Впрочем, это был не только ее выбор. Эльмира понимала, что про нее можно сказать то же самое.

— Давай без этого, — попросила она. — Мы уже почти у цели, незачем продолжать этот кровавый шлейф.

— Как мы заговорили, — неожиданно зло сказала Сирена. — Тебе напомнить, в какой фарш ты превратила Овчинникова? Или ты, может, забыла, что тыкала в сканер его вырванным глазом? Впрочем, это все ни в какое сравнение не идет с тем мелким аристократом из Харбина — ты, кажется, затащила его под пресс, хладнокровно зная, что сама выживешь даже при давлении в сорок тысяч тонн?

— Замолчи, — в ужасе прошептала Эльмира, с горечью осознавая, что подруга права. Обе достаточно покуролесили, ведя себя как самые настоящие кровавые фурии. И от этого понимания было больнее всего.

— Запомни, — голос Сирены словно молоточками вбивал в мозг подруги слова. — Мы с тобой не такие, как они. Нам не плевать на людей, которые умирают от неизлечимых болезней, пока в корпорациях тратят миллионы только на то, чтобы игиги заращивали царапины. Если бы у нас уже сейчас был этот артефакт, Барвинок остался бы жив. Твой отец бы не умер от лейкемии. И мой брат бы не погиб в экспедиции Урусова и Пожарского.

Сирена поднялась со своего стула, подошла к креслу и села на краешек, буравя глазами Эльмиру. В них можно было утонуть, девушка даже словно увидела себя со стороны ныряющей в теплую темную воду. А где-то рядом шипела и плескалась огромная змея, свернувшаяся пятнистыми кольцами.

— Помнишь? — стальной голос Сирены сменился вкрадчивым шепотом. — Люди должны сами выбирать себе судьбу…

— А мы им в этом поможем, — закончила мысль Ящерица, окончательно погрузившись в теплую воду.

Глава 2

Длинный день все никак не заканчивался, и перед новым выходом Никто в люди неплохо было бы поспать. Но вот беда — сперва неоднозначный танец с Ехидной, а потом и сообщение от Русалки напрочь отбили весь сон.

«А ты, Дима, оказывается, тот еще ходок, — веселился в моей голове Горин. — Смотри, беспорядочная личная жизнь еще никого до добра не доводила».

«По себе знаешь?» — парировал я.

«Я был женат на работе», — пафосно произнес Борис.

Под эту легкую перепалку мы добежали до моей тайной комнаты в имении Стрижевских, и оттуда я вышел уже в деловом костюме без маски игига. Обычный парень, сын разорившегося аристократа, зашел вечером проведать семью. Мои родители, разумеется, знали о моей искре, но Василий и особенно Лиза пребывали в неведении. Брат, конечно, догадывался, что я в «Рускосмосе» не бумажки перекладываю, но тему эту не затрагивал. А сестренке и вовсе пока не обязательно знать, что я — это Спринтер.

«Почему, кстати?» — поинтересовался Борис.

«Для ее же безопасности, — ответил я. — Она еще ребенок и может сболтнуть лишнего, не задумываясь. Ну, представь, это все равно,