В поисках любви - Антон Сибиряков

Русские солдаты никогда не бросали своих товарищей. Ни живыми, ни мертвыми. Но в этот раз враг превосходил их в количестве, и им пришлось отступить. Они и не знали, на что обрекли одного из своих друзей. Я выбрал для него тьму бессмертия. Проклятие, которое должно было показать, насколько я готов перенять учение старого колдуна.

Это был долгий обряд. Я не стану его описывать. Я выбрал одного из убитых случайно, он лежал у скалы, с переломленными ногами и обгоревшим до черноты лицом. И только потом я узнал, что по странному совпадению он оказался моим земляком. Владимиром Сибиряковым. Позже, вернувшись на родину, я переехал к нему в город и узнал, что у него была семья. Жена и сын Антон. Мальчик, так похожий на своего отца… Наверное, если б я знал об этом раньше, я бы сделал другой выбор. Но все случилось так, как должно.

Я дал ему вечную жизнь, воскресив в нем древнего шумерского демона Lilu. Это существо, в нынешнем мире, известно больше под именем Инкубус. Или Инкуб. Демон мужчина, ищущий сексуальных связей с женщинами. Настолько темный в своих желаниях, что вся его любовь сводится к извращениям и убийствам. Я знал, насколько далеко он может зайти в своих играх. Лишенный тепла, он был обречен скитаться по земле в поисках любви. Но зов крови привел его обратно, в родной город.

Тогда-то я и вспомнил о нем. Впервые за долгие годы. Когда в городе начали пропадать девушки, я понял — это он. И ищет он не только любовь. Каким-то образом демон обрел память. И это возбудило в нем желание увидеть сына. Не знаю уж, для каких целей, ведь демоны не способны любить…в этом заключено их проклятие. Они не могут даровать жизнь. Их семя создано лишь для того, чтобы заливать холодом внутренности изнасилованных женщин. Но, так или иначе, он вернулся. В мою жизнь, и в жизни тех, кто был рядом. Хотя на тот момент, я снова остался один…

Какая бы память ни терзала его, он не был больше человеком. А демоны существуют лишь для того, чтобы доставлять людям страдания. Инкуб не мог остановиться, голод мучил его. Я знал, он поселился в подвале моего загородного дома. В том месте, которое лучше всего подходило для его жестоких игрищ. Ведь я сам сделал из него камеру пыток…

О, Оксана, мне так жаль…Но именно в тебе я увидел свою дочь. И именно ты стала тем мостом, по которому она перебралась обратно в мир живых. Я готовился к этому обряду долгие годы, выискивая среди сотен девушек ту единственную, которая возродила бы во мне отцовские чувства. Остальных я использовал, как шлюх, а самых порочных забирал инкуб. Он часто следил за моими сеансами. Когда в дом приходил кто-то незнакомый, я слышал, как тихо открывалось окно, и демон прятался в темных углах, рассматривая свою очередную жертву. Я не дал ему Оксану, хотя он очень желал ее…

…я воскресил свою дочь. Но радость моя оказалась преждевременной. Девочка, вернувшаяся из мира мертвых, не была человеком. Не могла им стать снова, после стольких лет забвения…Я держал ее дома, боясь слухов, которые разносятся по этому городку так быстро… И все чаще и чаще заставал за вещами, от которых волосы у меня вставали дыбом. Она ела сырое мясо из холодильника. Издевалась над белками и птицами, которых заманивала в квартиру через окно. А иногда и вовсе занималась мастурбацией. Разве ЭТО могло быть ребенком, моей дочерью? Я ругал ее, но в такие моменты ее глаза чернели и я отшатывался назад, запираясь в кабинете на ключ. Но просыпаясь утром на кушетке, я находил девочку рядом с собой, мило посапывающую под ватным одеялом. В эти спокойные часы у меня был шанс сделать то, о чем я стал задумываться бессонными ночами. Я должен был вернуть ее обратно. Туда, откуда забрал.

Нужно было просто положить пальцы ей на шею и крепко сжать…Но у меня не хватало сил…

Нам дано так мало времени на этой земле… Мы не должны забывать об этом. И ценить каждую минуту. Потому что однажды может стать слишком поздно.

Все мы смертны.

В этом наше проклятие. Но и наш дар.

Но хочу вернуться к незабываемым годам, проведенным мною в горах Афганистана…»

Кладу папку на край стола.

— Теперь ты знаешь правду.

Дочь Волшебника шепотом ускользает из осязаемого мира, пробираясь ко мне в голову.

«Исполни обещание»

Роюсь в карманах в поисках зажигалки.

«Огонь испепеляет память. Возвращает нас к свету»

Приглядываюсь к оставшимся делам. На том, что сверху, крупные кольца букв превращаются в цепь. Бьют по глазам.

«Антон Сибиряков»

Рассматриваю собственное имя. Слушаю голос памяти.

«Ты должен отыскать ее. Должен спасти!»

Кто-то знакомый в моей голове повторяет одни и те же слова.

Я вижу. Морщины в уголках его рта. Седые глаза. Худые пальцы. Но не могу собрать картину воедино. Понять, кто он.

«Все это бред!»

Смятая бумага прыгает по ступеням, падая в лестничные проемы. И острый, кривой нож разрывает горло, выворачивая из него хрящи.

Открываю папку, склоняясь над столом.

«История…»

Замираю, прислушиваясь. В зале тихо раскрывается окно. Скрипит петлями.

Тихо выключаю свет, не спуская глаз с дверного проема. Присаживаюсь у стола на колено. Рука скользит в карман, нащупывая ручку револьвера.

Я так и не зарядил его…

«Когда в дом приходил кто-то незнакомый, я слышал, как тихо открывалось окно, и демон прятался в темных углах, рассматривая свою очередную жертву»

Аккуратно вытаскиваю коробку с патронами.

Серая тень, отбрасываемая высокой фигурой, ползет по полу, словно змея. Вползает в кабинет и останавливается.

Стараюсь не дышать. Вытаскиваю из коробки холодные патроны. Совсем новые, в масле, они выскальзывают из пальцев, не желая убивать.

Может ли это существо быть моим отцом?

Тень не двигается. А я вкладываю, наконец, первый патрон в барабан.

Можно ли изгнать демона, не навредив человеку? Что сделал волшебник с дочерью, когда понял, что в ней поселилась тьма?

Гильзы входят в каморы, заполняя пустоты. Револьвер принимает их вес. Становится тяжелее.

Мой отец геройски погиб в горах средней Азии. А человек умирает лишь раз. Тварь, что передо мной — не он. Нечто страшное, тьма, вырвавшаяся из-за печатей света.

Я должен отомстить за Леру. За Оксану. За всех девушек, которые умерли в том страшном подвале.

Наш мир отразился в зазеркалье… Могут ли в отражениях жить наши сны и мечты? И смогу ли я увидеть в них правду?

Заполняю барабан и возвращаю его на место. Тихий щелчок заставляет тень в дверном проеме насторожиться.

Сглатываю. Большим пальцем отвожу курок.

Второй рукой упираюсь в пол и чувствую, как ладонь проваливается во что-то мягкое. Поднимаю ее к глазам. Рассматриваю черную грязь на пальцах. Откуда она здесь?

Во тьме нет правды, Антон. Здесь ты не найдешь ответов.

Пока я разглядывал руку, тень исчезла. На полу осталось только пятно лунного молока, посеребренное белой пенкой.

— Черт…

Поднимаюсь на ноги, выставляя револьвер вперед. Его массивное дуло готовится озарить тьму ярким светом. Я буду стрелять, пока не услышу сухие щелчки. А потом перезаряжу пистолет и открою стрельбу по новой.

Медленно приближаюсь к двери. Думаю лишь о том, как колотится сердце.

Я не буду сомневаться ни секунды. В этом мое предназначение. Мой долг. Разгонять тьму…

Какая-то тень мелькает в тусклом свете так быстро, что я не успеваю понять. А потом я слышу, как бьется стекло и с хрустом ломаются оконные рамы.

— Сукин сын!

Выскакиваю в зал, бросаясь к окну. От него осталась только дыра, с рваными краями. Мелкое стекло, засыпавшее все вокруг, хрустит под ногами. Выглядываю на улицу, окунаясь в холодные ночные глубины.

Пятый этаж…твою мать!

Замечаю фигуру, перебегающую пустынную дорогу. Она скользит по бумаге пространства росчерком тонкого пера, еле уловимым для моих глаз. Отсюда мне в него не попасть.

Убираю револьвер. Смотрю, как тварь прыгает на забор парка развлечений. Перебирается через него и теряется среди многочисленных аттракционов.

— Черт…

Занавески на окнах колышутся от ветра. Присаживаюсь и щелкаю зажигалкой. Голодный огонь впивается зубами в кружевной тюль. Облизывает его оранжевым языком. Взбирается к потолку.

Я выполнил свою часть договора.

— Теперь ты станешь свободной.

Ответы, которые я узнал, сгорят вместе с логовом Волшебника. Никто, кроме меня, не узнает о том, что случилось. Мир погрузится во тьму, но примет это как данность. Люди свыкнутся с тьмой. Так было всегда. Борьба с демонами должна проходить не здесь. Внутри каждого из нас.

Инкуб попытается сбежать через мир зазеркалья…

Я знаю, куда он направился. В детском парке развлечений есть зеркальный лабиринт. Там, каждый день, сотни детей оставляют свои улыбки. И они застывают в отражениях навсегда. Тьма рождается в людях, когда они меньше всего защищены. А кто может быть уязвимей ребенка?