Моя маленькая слабость - Юлия Гетта

отстранённо наблюдаю за бесконечным потоком разномастных пешеходов сквозь лобовое стекло.

Ну и что это за херня такая? Почему она на мои звонки-то не отвечает? Снова спит, что ли? До сих пор? Долго. А если просыпалась, почему не перезвонила?

На душе что-то как-то нехорошо так. Предчувствие, что ли, какое. Ну дома ведь она, что могло с ней произойти?

Решаю поехать в зал, побоксировать. Давно уже там не был, надо возвращать форму. Заодно и пар спустить, а то что-то я последнее время стал каким-то нервным.

Заскакиваю домой переодеться, еду в зал, там провожу два часа. После принимаю душ, в который раз заглядываю в телефон, но пропущенных звонков и сообщений от Таи по-прежнему нет.

И что-то так напрягает меня всё это, просто до пара из ушей. Два часа в зале в обнимку с грушей никак не помогли мне справиться с нервозностью.

Какого чёрта, блять, что за игнор?

Время уже десять часов. Она снова решила поиграть со мной? Или случилось что? Хотя что с ней могло случиться дома.

Из зала еду к ней, набирая и набирая её номер на панели громкой связи по дороге. Если не возьмёт трубку, пока доеду, значит, вломлюсь в гости, познакомлюсь с родителями заодно. А что делать.

Спустя полчаса стою у подъезда светлячка, дожидаясь, когда кто-нибудь из него выйдет. В нужную квартиру дозвониться не получилось, и это окончательно убедило меня в том, что наведаться к Тае в гости – не самая плохая идея.

Как назло, из подъезда никто не выходит. Мне быстро надоедает ждать, и я наугад набираю на затертой клавиатуре домофона цифры.

– Кто там? – каркает старый динамик.

– Откройте, это электрик из управляющей компании.

Удивительно, но срабатывает. Такая тупая банальщина, но всегда срабатывает. Какие же беспечные и доверчивые у нас люди.

Поднимаюсь на Таин этаж, отыскиваю месторасположение дверного звонка, уже заношу руку чтобы на него нажать, но в последний момент замечаю – дверь-то закрыта неплотно. Берусь за ручку, аккуратно толкаю – так и есть. Квартира не заперта.

Становится по-настоящему не по себе. Что ещё за хрень? Кто в наше время не закрывает входную дверь на ключ? Вкупе с тем, что Тая весь день не брала трубку, это очень тревожный звоночек. В голову без спросу лезут нехорошие догадки одна краше другой.

До слуха доносятся голоса откуда-то из глубины квартиры, в нос бьёт нехороший запах. Бесшумно переступаю порог.

В прихожей полумрак, но этого оказывается достаточно, чтобы рассмотреть старую мебель ещё, наверное, с советских времён.

Да уж, не самое приятное место. И здесь, светлячок, ты живёшь?

Голоса где-то за стенкой теперь звучат громче. Визгливый женский и хриплый бессвязный мужской, владелец которого разражается вдруг таким отборным матом, какой даже я никогда не использую.

– Да будь ты проклят, алкаш! – не уступает ему в громкости женщина. – Всю душу вынул, скотина! Всю жизнь мне угробил! Сил уже никаких нет!

– За-а-аткнись, ду-у-ура! – пьяно орёт ей в ответ мужик, приправляя эту фразу очередной щедрой порцией мата.

Слышится звон посуды, грохот, и я быстро перемещаюсь по тесному коридору на звук.

Взору открывается крошечная кухня с перевёрнутой мебелью и разбитой посудой на полу. Тощий мужик в засаленной рубашке таскает за волосы вопящую и кое-как отбивающуюся женщину в порванном халате. Я хватаю мужика за шкирку, оттаскиваю от женщины и толкаю в угол, на табурет, с которого он почти сразу сваливается на пол. Женщина же, увидев меня, перестаёт голосить, пятится назад, суетливо поправляя волосы и халат. Смотрит испуганно. И я с удивлением узнаю в ней Таины черты. Она её мать?

Перевожу взгляд на пол, где копошится алкаш, пытаясь встать и продолжая при этом заплетающимся языком сыпать матом. А это, значит, папа.

– Вы наш новый сосед? Из-за шума пришли, да? – нервно спрашивает Таина мать. – Пожалуйста, не вызывайте милицию. Он сейчас успокоится, налью ему, и успокоится. Извините уж нас. Муж-алкаш – горе в семье.

– Тая где? – спрашиваю я не своим голосом.

– Тая? А, так вы к Тае? – растерянно переспрашивает женщина. – В комнате она, болеет…

Я разворачиваюсь и тут же ухожу с кухни. Найти комнату оказывается несложно, здесь она всего одна, если не считать кухню да ванную с туалетом.

Толкаю плотно прикрытую дверь и вхожу – внутри темно и душно. И тоже стоит не самый приятный запах. Перегара, старой мебели и чего-то ещё… Черт, да, лекарств.

Ни черта не видно в темноте, выключатель не могу отыскать.

– Тая… – зову я негромко.

Но она не откликается.

На ощупь переступаю порог комнаты, делаю несколько осторожных шагов и с грохотом спотыкаюсь обо что-то на полу. Свечу туда телефоном, отодвигаю в сторону ногой какие-то цветочные горшки или что-то вроде того.

Глаза, наконец, привыкают к темноте, и я обнаруживаю небольшую кровать в закутке за комодом, на ней кто-то лежит.

Осторожно, чтобы не убиться, добираюсь до кровати, присаживаюсь на край, на ощупь определяю девичью спину под одеялом.

– Тая…

Она разворачивается ко мне лицом. Очень медленно, словно движения причиняют ей боль.

– Ты как?

– Боже, какой стыд… – произносит она едва слышно. – Зачем ты приехал? Уходи.

– Ты не отвечала на звонки.

– Извини… Я телефон где-то посеяла… А сил искать не было.

– И часто он так? – спрашиваю я, кивая в сторону кухни.

Она тяжело вздыхает.

– Периодически. Вчера ночью пришёл пьяный, уснул. А утром проснулся, стал деньги искать по всему дому на опохмел. Вот мама мой телефон от него и спрятала… На всякий случай. А то бы на чекушку его выменял.

Я кладу ладонь светлячку на щеку, ласково глажу и понимаю, что малышка вся горит.

– У тебя температура.

Целую её в лоб – кипяток. Как будто под сорок.

– Тая, нам срочно надо в больницу. Ну-ка иди ко мне…

Заворачиваю её в одеяло, беру на руки.

– Костя, ну зачем, – пытается возражать она. – Не надо. Оставь меня. Завтра я буду здорова…

– Что значит зачем? – злюсь я. – Черт, Тая, ты вся горишь! Неужели так сложно было ещё утром сказать всё как есть?

– Мне стыдно, как ты не понимаешь, – жалобно вздыхает она. – Есть ещё хоть один пункт, по которому я перед тобой не опозорилась? Оставь меня в покое и уходи!

– Прекрати нести чушь и посмотри на меня, – строго требую я. Дождавшись, пока светлячок поднимет глаза, продолжаю ещё более строго: – Я никуда не уйду без тебя, слышишь? Я о тебе позабочусь. Хочешь ты этого или нет. Поняла меня?

Тая молчит, а потом, начинает