Книжный на маяке - Шэрон Гослинг

– А почему вы так решили? – поинтересовалась Рэйчел. – Как узнали, что не было балов?

Стефани взяла стопку написанных от руки счетов и развернула их веером.

– Это видно по ежегодным расходам кухни, например, – ответила она. – На кухне постоянно работали около пятидесяти человек. Продовольствие заказывали оптовыми партиями, каждый месяц одно и то же, кроме Рождества. Если бы в доме были гости и приемы, в какой-то момент с кухни должен был поступить большой дополнительный заказ на продовольствие. Но последний такой заказ был в середине 1812 года; кажется, тогда в поместье были гости и оставались несколько недель. Дальше ничего подобного нет. Интересно почему?

Тоби взглянул на Рэйчел и понял, о чем та подумала. После 1812 года Эвелине Макдональд стало не до гостей.

– Может, именно тогда жена Джеймса Макдональда заболела? – предположила Стефани, не заметив, что Тоби и Рэйчел молча переглянулись.

– Что вы имеете в виду? – спросила Рэйчел.

– Ну, вы же слышали эту историю. Она сошла с ума и подожгла особняк, – сказала Стефани. – Не могут же это быть выдумки, как считаете?

– Наверное, нет, – проговорила Рэйчел. – А имя жены Макдональда есть на счетах и чеках? Вы его хоть раз видели?

– Нет, – ответил Тоби, – я не видел.

Стефани покачала головой.

– Ее как будто не существовало, – тихо произнесла Рэйчел.

– Что ж, тут у нас лишь документы, относящиеся непосредственно к дому, – заметила Стефани. – Ничего странного, что ее имя здесь не упоминается, ведь финансовыми вопросами занимался Джеймс Макдональд.

Рэйчел взглянула на часы.

– Мне пора возвращаться. Магазин скоро закрывается, Джилли пора уходить.

Они поблагодарили Стефани и предложили помочь отнести документы наверх, но она отказалась.

– Жаль, что вы не нашли ничего полезного. Но я все равно считаю, что это очень интересный архив. Приходите, если еще что-нибудь понадобится. – Она посмотрела на Тоби и снова покраснела. – Буду рада помочь.

На обратном пути в Ньютон-Данбар Рэйчел молчала, пока вдали не показался маяк и они не миновали мост через реку.

– Думаю, Стефани права, – сказала Рэйчел. – Насчет психического состояния Эвелины в последние годы. Выходит, она стала отшельницей.

– Наверное, поэтому Джеймс и поддержал ее идею со строительством маяка, – заметил Тоби. – Судя по дарственным надписям в книгах Остин, работа поднимала ей настроение.

– Но в конечном итоге это не помогло, – сказала Рэйчел. – Вспомни, что говорилось в записке. «Я здесь, и меня здесь нет». Думаю, поэтому она и построила камеру-обскуру. Чтобы видеть жизнь за границами Бреколла, но не выходить за его пределы. Не контактировать с окружающим миром.

Тоби повернулся к ней. Рэйчел смотрела в окно на маяк. Солнце почти ушло за горизонт и бросало оранжевые отблески на ее переносицу и скулы.

– И все же нет прямых доказательств, что она подожгла дом, – заметил Тоби. – Мне тоже кажется, что мы что-то упускаем. На чердаке остались документы, которые я еще не отсканировал. Может, мы еще что-то найдем.

– Может быть, – согласилась Рэйчел, – но так ли это важно?

– Думаю, да, – ответил он. – Да и ты так думаешь. Если ты не против, я вернусь сегодня в башню. Хочу поработать с документами. У меня нет планов на вечер, а у тебя?

– В магазине надо кое-что сделать. Уборка в сторожке отнимает очень много времени, а Джилли не может делать все.

– Что ж, как хочешь, – ответил он и притормозил у сторожки. – Если ты не против оставить меня в башне одного, я пойду поработаю, а ты занимайся своими делами.

Она улыбнулась и отстегнула ремень безопасности.

– Не самое полезное занятие на вечер.

– Поверь, случались у меня вечера и похуже. Была бы возможность выпить чашку чая, а об остальном можно не беспокоиться.

Рэйчел рассмеялась и открыла дверь.

– Если повезет, может, даже найдешь печенье в буфете.

Так он очутился один в ее крошечной квартирке на маяке. Пока он заваривал чай, солнце скрылось за лесом, видневшимся в узком окошке. Тоби без труда нашел все необходимое: кухня была такая маленькая, что вещи хранить было попросту негде. Но он никак не мог отыскать чайную ложку. Рядом с раковиной ложек не оказалось, и тогда он стал искать в маленьких выдвижных ящичках. В первом оказалась куча бумаг и конвертов; он закрыл его и перешел ко второму. Наконец нашел ящик со столовыми приборами.

У Тоби был острый глаз, и порой это оборачивалось против него. Он подмечал детали неосознанно. Он закрыл ящик с приборами, опустил ложку в чашку и замер. Облокотился о старую столешницу, и мысли закрутились, хотя он пытался их остановить и навсегда забыть то, что только что увидел.

Взгляд скользнул с чашки с неразмешанным чаем к первому открытому ящику – к тому, что был набит разными бумагами. Он не стал открывать его еще раз: Рэйчел пригласила его в свой дом не для того, чтобы он совал нос в чужие дела. Но было уже поздно. То, что он увидел, – пусть даже на долю секунды, – навсегда отпечаталось в его памяти. Теперь он видел это отчетливо, как фотографию. Эта информация отложилась в его сознании вместе со всеми другими сведениями, записанными в памяти, которые его мозг бесконечно перебирал, хотя казалось, Тоби был полностью сосредоточен на другом.

Невинная деталь. Всего лишь имя на старом казенном конверте, адресованном Рэйчел. Вот только адресован он был не Рэйчел Тэлбот, а Рэйчел Гарри.

Миссис Рэйчел Гарри.

Глава тридцатая

– А обязательно читать Шекспира? – спросила Джилли, когда Рэйчел положила перед ней три книги в мягких обложках.

– Как можно не хотеть читать Шекспира? – парировала та, обошла прилавок и встала рядом.

Джилли закатила глаза.

– Вы правда хотите знать ответ на этот вопрос?

– Шекспир входит в школьную программу, – сказала Рэйчел, – и нужно прочитать всего одну пьесу, причем можно выбрать из трех. Так что, считай, тебе повезло. Обычно в школах такой свободы нет.

– Повезло, как же, – буркнула Джилли. – Посмотрите на меня, видите, какая счастливая? Как в лотерею выиграла.

– Будет интересно, обещаю, – успокоила ее Рэйчел. – Возможно, ты даже удивишься. Давай, выбери книгу. Взгляни.

Джилли подвинула к себе маленькую стопку книг. Сверху лежало издание «Ромео и Джульетты».

– Ни за что не соглашусь читать эти романтические бредни, – фыркнула она. – Лучше всю жизнь жить в канаве.

– Категорично, но как скажешь, – ответила Рэйчел и отложила отвергнутую книгу в сторону.

Джилли взглянула на оставшиеся два томика: «Много шума из ничего» и «Юлий Цезарь».

– Трагедию ты читать не захотела, значит, выбирай между комедией и исторической драмой, – сказала Рэйчел. –