Запретная нота (ЛП) - Аларкон Нелия

Я стряхиваю её.

Брови взлетают так далеко, что я вижу их над маской.

— Разве ты не хочешь? — Хнычет она.

Хочу.

Но не с ней.

Я хочу с мисс Джеймисон.

В её классе.

На её парте.

Я хочу, чтобы она задыхалась от моих поцелуев.

Я хочу, чтобы она охрипла от стонов моего имени.

Я хочу, чтобы её ноги были раздвинуты, перед аудиторией пустых стульев и моими жадными глазами.

Я хочу преподать ей столько грязных уроков.

Может быть, я даже дам ей домашнее задание.

Начиная с того, каким будет её наказание, когда она будет говорить со мной учительским голосом. Это строгий, всезнающий тон, и мне хочется впечатать её в ближайшую стену и задрать юбку до щиколоток каждый раз, когда я его слышу.

Позволит ли она мне взять её сегодня?

Наверняка.

Или, по крайней мере, захочет.

Нет ничего сексуальнее, чем прикасаться к ней и наблюдать, как она борется за сохранение дистанции между учительницей и учеником. Зная, что она не может. Зная, что она хочет меня так же сильно, как и я её.

Я погружаюсь в мысли о Грейс и даже не замечаю, что у меня все ещё есть компания.

Только когда девчонка проводит рукой по моей груди.

— Зейн, мы уже давно встречаемся. Тебе не кажется, что мы должны…

Возле входа в спортзал начинается переполох.

По залу прокатываются вздохи.

Люди прекращают танцевать и смотрят на меня.

Я обвожу всех взглядом, чувствуя, как меняется энергия. Двойные двери открываются, и кто-то в длинном платье проскальзывает внутрь.

Моргаю сквозь дымку мягких белых лучей и фальшивых декоративных настенных фонариков, пытаясь разглядеть, кто это.

Женщина в маске делает шаг под свет, и вся комната замирает.

При виде её меня пронзает удар желания. Такое неистовое вожделение всем телом бывает только у одного человека.

Даже в маске и с прямыми волосами я узнаю её.

Это Грейс.

Я делаю шаг вперед.

— Зейн.

Девушка, стоящая рядом со мной, пытается схватить меня за руку.

Прижимаю ладонь к её плечу и отталкиваю, проходя мимо неё и нацеливаясь на Грейс.

Я слишком далеко.

К тому времени, как я прихожу, Грейс уже окружена.

— Можно мне потанцевать?

Один недоумок кланяется ей и тянется к её руке.

Я бью его в грудь.

— Нет, нельзя.

— Да.

Грейс наклоняет голову. Её маска белая, украшенная изящными серебряными драгоценными камнями. Она закрывает большую часть лица, оставляя свободными только полные, аппетитные губы и часть носа.

Грейс ухмыляется мне, обходит моё застывшее тело и уносится прочь с этим панком.

Мои зубы скрежещут.

Я поворачиваюсь и смотрю на них. Не узнаю платье, которое она купила, но, чёрт возьми, оно выглядит невероятно. Сексуально и элегантно одновременно. Спереди оно низко обрезано и показывает достаточно груди, чтобы у парня потекли слюнки.

Панк, с которым она танцует? Он вот-вот поскользнется на собственных слюнях.

Рядом со мной появляется Сол, его чашка только что наполнилась, а аромат водки стал ещё сильнее.

— Кто бы мог подумать, что она так выглядит вне юбок-карандашей?

— Держи свои глаза при себе. — Рычу я.

Сол смеётся и делает ещё один глоток.

Злость пылает во мне, и я пробираюсь к парню, танцующему с Грейс. Она видит моё приближение, но не отпускает руку шутника.

— Я вклинюсь.

— Нет, не вклиниваешься. — Говорит Грей.

— Леди сказала нет, чувак.

— Прогони его. — Рычу я с жаром, достаточным для того, чтобы вызвать ураган. — Сейчас же.

Парень бросает на меня оценивающий взгляд, видит мои сжатые в кулак руки и отступает.

Грейс смотрит на меня сквозь маску. Я чувствую её раздражение, как огонь на своей коже.

— Ты привлекаешь к нам больше внимания. — Огрызается она.

— Тогда давай дадим им что-нибудь посмотреть.

Я обхватываю рукой за спину и притягиваю к себе так быстро, что она вскрикивает от неожиданности. Другой рукой переплетаю наши пальцы и двигаю её вперёд-назад.

— Так вальс не танцуют.

Мои губы скользят по её уху.

— Вальс — это скучно. Я бы предпочел, чтобы ты станцевала со мной.

Её губы сжимаются под маской.

— Именно поэтому мы выбрали эту тему. Она заставляет детей соблюдать приличия.

— Только на публике. — Я наклоняюсь ближе, и сладкий запах отравляет мой воздух, заставляя меня почти кружиться от потребности. — Но я обещаю тебе, что большинство парней потом лезут под юбки своих подружек.

— Скажи мне, кто они, и я остановлю их.

— Позже ты будешь слишком занята.

Я встречаюсь с её глазами, бросая на неё пристальный взгляд.

Её губы слегка подрагивают.

— Зейн, я уже говорила тебе…

— А-а-а. — Я притягиваю её к себе. — Ты сегодня не учительница, помнишь?

— Кто же я, если не учительница? — Выпаливает она в ответ.

Мои слова шепчутся на её шее, и я вижу, как там поднимаются мурашки.

— Пока Датч не даст сигнал, ты моя.

ГЛАВА 36

ГРЕЙС

Я знаю, что студенты подлили пунш. Чувствую запах за милю. И, честно говоря, мне кажется, что сегодня я выпила свою порцию спиртного.

Зейн Кросс — это особый вид наркотика, когда он направляет моё тело в ритме живого оркестра. То, как его бёдра пульсируют в такт моим, выглядит откровенно вульгарно.

И все же в этом есть что-то такое манящее.

Словно дразнящее предвкушение грядущего.

Проявление неапологетичной чувственности.

Я не могу отделаться от ощущения, что это идеальное представление о нас.

Тела, покрытые с ног до головы длинными рукавами и объемной юбкой до щиколоток. Музыка, возвещающая о временах, когда правила были строгими, а приличия — обязательным условием, а не пожеланием.

И все же мы здесь.

В центре этого холодного, неумолимого мира.

Тела прижаты друг к другу, пульсируют в такт музыке и двигаются так, как не подобает.

Руки Зейна лежат на моей талии, обжигая меня сквозь ткань. Каждый шаг он делает обдуманно.

Кружит меня, и, когда снова обхватывает руками, я оказываюсь ближе к нему, чем раньше.

Зейн наклоняется и прижимается ртом к моему уху, мягкий, соблазнительный изгиб его нижней губы касается моей мочки.

— Было ошибкой надевать это платье, тигрёнок.

— Потому что оно было таким дорогим?

Я резко улыбаюсь.

Очень надеюсь, что это ударило по его кошельку.

Его губы проходят по моему плечу и двигаются вверх по шее, вызывая дрожь по всему телу.

— Потому что теперь я хочу продолжать тратить все свои деньги на тебя.

— Какие деньги? Ты ведешь себя так, будто у тебя их много, но разве ты не тратишь папины деньги?

Его выражение лица становится холодным и жестоким. Я взвизгиваю, когда чувствую, как он опускает меня, и цепляюсь за его шею, чтобы удержать равновесие.

Зейн ухмыляется за своей тёмно-красной маской. Это цвет крови и страсти.

— Ещё раз толкнешь меня, и мы отложим план на столько, на сколько потребуется, чтобы раздеть тебя в классе, поняла?

Моё тело гудит от угрозы. Я впиваюсь ногтями в ткань его воротника, моё дыхание становится тяжёлым и резким.

Зейн поднимает меня на ноги. Его улыбка на этот раз тронута победой.

Мне хочется сбить её с его лица, но я слишком занята тем, что дрожу.

Он снова выводит меня из равновесия, испепеляет мой здравый смысл и заставляет считать неправильное правильным.

Я знаю, что это не так. Я чувствую, когда свет уползает и превращается во тьму. Так почему же так легко смириться с тенью и укутаться в черноту, густую, как ночь? Почему здесь становится тепло? А там сладко? И даже разумно жить жизнью, за которую многие бы меня пристыдили?

— У меня есть свои деньги, тигрёнок. Думаешь, мы поехали в тур с Бекс Дейн и получили благодарственную записку?

Я вздергиваю брови.

Он хихикает, но звук получается леденящим. Проводит пальцами по основанию спинки платья, следуя за нитями моего корсета.