Литературная Газета 6301 ( № 46 2010) - Литературка Литературная Газета

Мелихов. Я-то вообще считаю, что литература не учит и не воспитывает – она защищает. Защищает от ужаса нашей мизерности. Человек, который обладает литературным даром и с восторгом прочёл какие-то прекрасные книги, живёт в более красивом мире, воображаемом красивом мире, чем те, кто не обладает начитанностью и эстетическим вкусом. А красота нас защищает от ужаса. Разве экономика или информатика защитят нас от старости, смерти, утрат, предательств, от унижений? А литература защищает. Не так неотразимо, как хотелось бы, но ничего лучшего всё равно не придумано. И те умники, которые хотят оставить людей без литературы, оставляют их без экзистенциальной защиты. Наедине с безжалостным космосом.

Гранин. Можно и так понимать. Разные есть вещи, которые привлекают к художественной литературе. Во-первых, ты лучше узнаёшь человека. Лучше узнаёшь злодея, лучше узнаёшь доброту, душевность и т.д. Откуда мы узнаём бескорыстное и красивое состояние человека? Вот «Дон Кихот» например. Достоевский считал книгу «Дон Кихот» величайшим произведением мировой литературы. Помните, «Остановись, мгновенье, ты прекрасно!» – это мы знаем из «Фауста». Мы знаем 1812 год из романа «Война и мир»… Литературные герои избавляют от одиночества, сопровождают нас.

Кроме того, обогащается речь; сравнения, метафоры, синонимы – вся эта оснастка языка русского возникает из литературного чтения прежде всего.

Мелихов. И ещё. Сегодня в государственную повестку дня поставлено патриотическое воспитание. Но патриотизм – это прежде всего эмоциональное единение с предками. И где же мы знакомимся с этими самыми предками, как не на уроках литературы? Те, кто изгоняет литературу из школы, тем самым подкапываются под национальное единство, не побоюсь этого штампа, ибо уничтожение литературы ведётся под куда более демагогическими лозунгами. Разумеется, это зависит от власти – продвигать литературу в школу или задвигать её в подвал. Так кто-нибудь во власти производит ли на вас впечатление человека начитанного и умеющего ценить хорошую литературу? Если судить хотя бы по его речам?

Гранин. Насчёт речей ничего не могу сказать, потому что речи им пишут, это зависит от спичрайтеров – «Ой, не хватает нескольких пословиц» или «Юмор надо добавить». Это составляется по таким рецептам, которые не свидетельствуют о знании литературы или языка… А литература у нас, по-моему, довольно прочно отодвинута, потому что считается, что нужны практические знания, математика нужна. Компьютер не требует стихов, компьютер требует математики, физики, химии и так далее, компьютер требует способностей логического мышления. И что мы имеем в результате? Мы убедились вначале, что это действительно не нужно. Ну не нужно это и не нужно. А нужно овладеть информатикой, нужно, понимаете ли, для того, чтобы уметь пользоваться этими машинами, машинками, железяками. А стихи не нужны. Но, кажется, мы начинаем убеждаться, что это пагубная идея. Это пагубная идея, которая погубила во многом наше общество. Рыночные отношения плюс отсутствие гуманитарного образования – они заодно сделали очень много для того, чтобы испортить человека. Советский человек был более моральным, чем сегодняшний «рыночный» человек. Бессовестность, понимание того, что только деньги всё решают, что никакие, понимаете, ваши законы, политика, ваша забота о Родине – всё это пустые слова. Деньги! Деньги важнее Родины, деньги важнее истории нашей, деньги важнее красоты. А что важнее денег? А ничего – ни ваши Толстые, ни ваши Чеховы – нет ничего важнее денег. И поэтому пошли вы все подальше с вашими разговорами.

Мелихов. А возможна ли столь вожделенная всеми нами модернизация с таким человеком, с чистым прагматиком? Считается, что Россия должна модернизироваться, а модернизация – это рациональность. Есть люди (я буду пересказывать вам их идеи с мрачным выражением лица), уверенные, что прагматизм и рациональность одно и то же, хватит-де нам витать в облаках, пора сделаться рациональными, и тогда Россия модернизируется сама собой.

Гранин. Может быть, отчасти они правы. Ну а для чего нам эта модернизация? Для чего, если мы уже бессовестные люди, если мы перестали ощущать красоту природы, нас это не волнует? Музыка не волнует. Зачем нам технология? Чтобы мы были не хуже других? Это не мерка. Будем не хуже, чем японцы или американцы, минус то моральное, религиозное и эстетическое воспитание, которое у них имеется и которое они хранят и пользуются им. Я был в Японии как раз в то время, когда цвела сакура. И вот японцы говорят мне: «Поедем». И мы приехали в красивый сад. Японские сады – это чудо. Сели возле цветущей вишни. Я посидел пять минут, насилуя себя. Ну цветы, ну пахнут, ну красиво, ну что ещё? Встал, пошёл гулять. Я вернулся – они всё ещё сидели совершенно разомлевшие от счастья.

Мелихов. И такими мы не будем?

Гранин. Я не знаю. Это воспитание вековое. Но я понял, какой я во многом примитивный человек, хотя люблю бывать на природе, но вот такого проникновения мне всё больше не хватает в нашем рыночно-кошельковом мире.

Мелихов. Мне кажется, что литература – это и есть наша сакура. Если мы её отрежем, то останемся без ничего. Без того, что нас объединяет и радует.

Гранин. Наверное, правильно вы сказали.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Делать жизнь с кого?

Словесник

Делать жизнь с кого?

КРУГЛЫЙ СТОЛ

С лишнего человека веков минувших или героев нашего времени

Престижная должность, машина, квартира, часы от Картье, отдых на мировых курортах. Культура в современное понятие успешности не вписывается. Стоит ли, впрочем, этому удивляться, если даже в школе единственный предмет, который говорит с ребёнком как с носителем души, отодвинут на задворки? Об этом, о месте традиционных ценностей и классической литературы в школе и жизни, шла речь на состоявшемся в нашей редакции круглом столе, в котором приняли участие педагоги, авторы учебников, издатели.

Леонид КОЛПАКОВ, первый заместитель главного редактора «Литературной газеты»:

– Уходящий 2010-й – Год учителя превратился в «год чёрного пиара учителя». Трудно рассчитывать, что из школы начнут выходить люди с широким кругозором и наша страна вернёт себе имидж самой читающей. Даже студенты гуманитарных вузов не читали ни «Анну Каренину», ни «Хаджи-Мурата»…

Елена РОМАНИЧЕВА, кандидат педагогических наук, декан филологического факультета Московского гуманитарного педагогического института:

– Ситуацию с потерей чтения европейские страны уже пережили. И когда они её проанализировали, выяснили, что усилия профессионального сообщества ничто, если они не находят отклика в семье. В Англии, например, существует специальная программа, поддерживаемая на государственном уровне, – совместное чтение детей и родителей. И у нас сейчас главная проблема со взрослыми, а не с детьми. Пока дети в школе, мы их хоть как-то окормляем, окультуриваем.

Из домашних интерьеров пропадают библиотеки. Загляните в журналы, которыми завалены все киоски и в которых в последнее время каждая звезда пытается показать свой интерьер. Нет библиотек. Сегодня я купила для мамы журнал «Антенна» с телепрограммой: там нет ни одного интерьера, в масштабе которого есть книжка.

Алексей ЛУБКОВ, доктор исторических наук, проректор Московского института открытого образования:

– На мой взгляд, мы в лучшем положении по сравнению с Западом: они свою национальную культурную идентичность во многом утратили. Наша перманентная модернизация в разных её вариантах – дореволюционная, столыпинская, сталинская – всё время задавала некий вектор идентичности. И мы по-своему в него встраивались. Когда в 30-е годы Сталин решил сделать акцент на неких национальных культурных основаниях, были возвращены и преподавание истории, и некоторые классики, но далеко не все. Достоевский не был возвращён, и это неслучайно: всё, что касалось духовной стороны бытия личности, должно было уйти. Проект создания нового советского человека, советской идентичности исключал необходимость и возможность обращения к внутреннему миру.

Но литература, несмотря ни на что, продолжала дореволюционную традицию. Вот здесь, на стене кабинета, в котором проходит наш круглый стол, висят портреты главных редакторов «Литературной газеты»: многие из них как раз умели, несмотря на все сложности, эту традицию поддерживать. Отказавшись от советского наследства, к другому, новому берегу мы пока ещё не приплыли. Может быть, новый берег – это наша старая добрая русская традиция.