Дух волков - Дороти Херст

Мы не могли перемещаться в лесу так же легко, как на открытой местности, но носорогу было еще труднее. Я ожидала, что сейчас он сделает попытку прорваться назад, но он остановился, посмотрел на меня и заговорил. Некоторые наши жертвы говорили с нами, некоторые нет. Я не знала, что носорог умел это делать.

– Зачем вы им помогаете? – спросил он низким скрипучим голосом. – Так поступать нельзя. Это не в обычаях вольных охотников. – Он тяжело ворочал головой, с храпом выпуская из ноздрей воздух. – Вы должны драться с ними. Они убьют вас с такой же легкостью, как меня. Когда-то нас было много. Очень много, но они истребили почти всех. За это я их убиваю. Они уничтожат всех нас.

К носорогу подбежали три человека. Зверь опустил рога и кинулся на них, но деревья сковывали его движения, а люди беспрепятственно кололи его своими копьями. Животное отчаянно отбивалось, стараясь хоть что-то сделать в густых зарослях. Аззуен, Пелл и я нападали на него всякий раз, когда он, отбиваясь от людей, отворачивался от нас. Лаллна попыталась укусить носорога в глаз, и он едва не проткнул ее рогом. Несколько человек испустили торжествующий крик. Они забрались на деревья и били его копьями сверху. Три копья вонзились ему в шею, и носорог, зашатавшись, упал.

– Не помогайте им, – прорычал он, умирая. – Они всегда берут больше, чем дают, – но это был уже не голос, а предсмертный хрип.

Волки и люди снова набросились на него, и вскоре носорог был мертв. Дыхание жизни покинуло его.

Однако его предостережение продолжало звучать у меня в ушах.

Я встряхнулась, стараясь избавиться от тяжкого впечатления. Жертве всегда надо что-нибудь сказать в надежде на пощаду и сохранение жизни. Но теперь носорог перестал двигаться и превратился просто в груду вкусного мяса и доказательство нашей полезности людям.

Не знаю, кто дышал тяжелее, стоя вокруг поверженного великана, – люди или волки. Лаллна уже пыталась прокусить мех и шкуру, но все остальные просто стояли вокруг, уставившись на убитое животное.

Хесми внимательно смотрела на меня и Тали. Лаллна оторвалась от своих тщетных попыток перекусить и перевела взгляд на меня. Она, наверное, ждала, что сейчас я как-нибудь изъявлю покорность. Я с трудом сдвинулась с места – лапы просто гудели от усталости, – вспрыгнула на тушу и высоко выгнула спину, заявляя свои права на нее. Аззуен восхищенно вздохнул, а Тали поощрительно улыбнулась. Тлитоо одобрительно каркнул, и они с Хлелой улетели в глубь леса.

Сначала засмеялся один человек, потом другие подхватили. Когда я спрыгнула с туши, ко мне приблизился мужчина огромного роста. Я думала, он дружески ткнет меня в бок, как часто делали другие люди, но он вместо этого подхватил на руки и оторвал от земли. Я запаниковала, решив, что сейчас он изо всех сил швырнет вниз, но он просто покрутил меня в воздухе и осторожно поставил на землю.

– Мне нравятся твои волки!

Мужчина улыбнулся Тали, а потом подошел к ней и тоже повертел ее в воздухе. Когда он поставил девушку на землю, несколько человек ласково похлопали ее по спине. Хесми тепло смотрела на них. Лаллна, которой наконец удалось оторвать от туши кусок мяса, тоже поглядела на меня с улыбкой. Пелл церемонно поклонился и убежал в лес, подальше от людей.

В отличие от людей Широкой Долины охотники Каара не возражали, чтобы мы получили свою долю добычи. Они сами нам ее предложили. Через несколько часов после того, как людям удалось освежевать огромную тушу, они стали нарезать мясо, и мы знатно попировали вместе с ними. Иногда среди них вспыхивали споры из-за куска мяса, но так бывает после охоты в любой стае. Я заметила огорченную физиономию Давриана и оскалила зубы. Он некоторое время смотрел на меня, а потом по его лицу скользнула кривая ухмылка, и он что-то шепнул Инимину. Они чего-то ждали, но я не поняла чего. Решив не тревожиться понапрасну, я взялась за следующий кусок мяса.

С наступлением сумерек люди закончили разделку туши и сложили куски мяса на салазки, которыми пользовались для перетаскивания больших грузов. Аззуена эти салазки просто околдовывали. Люди делали их из кусков дерева, которые хитроумно сплетали друг с другом гибкими ветками. Вот и сейчас Аззуен решил зубами попробовать на прочность одно из соединений салазок, сделанных из ствола молодой осины. Меня же больше интересовало мясо, оставшееся на брошенном в лесу скелете, – и люди оставили там приличные куски. Мы могли пригласить Стражей полакомиться убитым носорогом.

Ко мне, виляя хвостом, подбежал Праннан. Сытый Аззуен с трудом вспрыгнул на салазки, которые нагружал Брелан.

Неподалеку остановились незаметно подошедшие Давриан и Инимин. Их появление вызвало у меня тревогу. В руках они держали горящие ветки, которыми люди освещают себе путь по ночам. Они стояли далеко, не подозревая, что волчий слух острее человеческого.

Давриан показал факелом на Аззуена.

– Вон тот волк напал на Миклана. Я видел, как он стоял над спящим мальчиком, желая его загрызть. Потом он заметил меня и убежал. Он оставил Миклана в покое, но теперь, наверное, замышляет убить кого-то еще. Этого волка в Широкой Долине мы называли Детоубийцей. Если он укусит человека, тот станет наполовину волком. Чем больше человек общается с волками, тем скорее сам превратится в зверя.

Раньше он обвинял в этом Марру. Давриан не мог даже отличить одного волка от другого.

– А это волк-призрак, – добавил Инимин, указав рукой на Лаллну, мех которой серебристо сиял в свете луны. Она была так занята мясом носорога, что даже не подняла головы. – Это дух, который может во время сна высосать жизнь из человека. А вон та волчица – Кровавая Луна, – Давриан посмотрел на меня. – Она самая опасная. Они все ее слушаются.

Хесми слушала эти рассуждения с насмешливым видом, но несколько человек нахмурились, восприняв слова Давриана и Инимина всерьез. Я подбежала к Аззуену.

– Я все слышал, – сказал он. – Они так говорят обо мне с тех пор, как Давриан увидел Марру, игравшую с Микланом, – он глянул в сторону людей. – Многие ему верят.

Лаллна, смеясь, подползла к нам сзади.

– Значит, я волк-призрак, а ты – Кровавая Луна? – Она с трудом сдерживалась, чтобы не расхохотаться в голос.

– Не смешно, – сказала я. – Это очень опасно, и именно поэтому Марре пришлось уйти.

– Ты же знала, что они придумают еще какую-нибудь гадость, Каала, – заметил Аззуен. – Знала, что они изо всех сил станут вредить Тали, чтобы она не стала крианой.

– Я понимаю. – Я не чувствовала ничего, кроме безмерной усталости. – Нам нужно произвести хорошее впечатление на Хесми.