Волна огня - Джим Чайковски

время на открытом ноутбуке с ней рядом. По идее, Фиби уже на дне желоба. Джас ощутила укол зависти, но поспешила плеснуть на нее холодной воды.

«Скоро у меня будет свой шанс…»

Она подошла к ноутбуку и просмотрела свою работу. Джас провела день, каталогизируя морфологические и физиологические детали образцов. Для этого требовалось деликатно извлечь керны сантиметрового размера из кусков кораллов, закрепленных внутри специальных камер с высоким, глубоководным давлением. Прежде чем их изучить, каждый такой крошечный образец нужно было медленно привести в равновесие с давлением в одну атмосферу на станции.

Работа была кропотливой.

В течение дня Джас изучала каждый образец, считала у полипов количество щупалец, отмечала их окраску, измеряла длину и размеры. Она прогнала образцы через секвенатор ДНК «НоваСек 6000». И даже воспользовалась лабораторной препаровальной лупой, чтобы, отделив нематоциты, ядовитые клетки, изучить сами щупальца. Последние были уникальны, как отпечатки пальцев, и могли помочь в обосновании таксономии.

Ее ноутбук звякнул, и появилось оповещение электронной почты.

«Наконец-то…»

Джас подвинулась ближе и открыла прикрепленный файл. Он был отправлен командой станции, работающей на сканирующем электронном микроскопе. Она отправила им образцы каждого коралла, чтобы они исследовали их склериты – их известковые эндоскелеты – под разными углами. Это был еще один способ классификации каждого вида. Не существует двух одинаковых по своей карбонатной структуре кораллов.

Джас быстро просмотрела снимки, но особенно образец A17, названный в честь квадранта, где он был взят. Она представила этого черного гиганта, увешанного изумрудными полипами, одинокую рождественскую елку, медленно растущую в темноте.

Она вывела на экран изображение его склерита. Тот показал образец с нескольких ракурсов. Микрокоманда проделала замечательную работу.

Поправив очки повыше, Джас приблизила нос к экрану.

– Кто ты? – прошептала она загадке перед ней.

Образец A17 продолжал сбивать ее с толку и интриговать. Он обладал всеми характеристиками черного коралла, но его полипы имели восемь ответвлений – вместо ожидаемых шести. К тому же его щупальце-метельщик оказалось чудовищно длинным, с жалящим нематоцистом на конце, который был в четыре раза больше, чем у любого другого вида. Даже этот скан его склерита показывал такую плотность полипа, какой Джас никогда раньше не наблюдала ни у одного другого коралла.

«Неудивительно, что вы, зеленые малыши, придумали способ бегства. У вас там слишком тесно…»

Она представила себе, как маленькие полипы в тревоге выбрасываются за борт, когда Фиби брала образец, и даже атакуют металлическую клешню.

Тем не менее самой изматывающей частью дня была ее попытка проанализировать ДНК этого образца. Секвенсор продолжал выдавать код ошибки. Зная, что у нее есть другие экземпляры для изучения, Джас наконец сдалась. Она планировала дождаться возвращения Фиби, чтобы попробовать еще раз.

Проверила время.

«Или, может, стоит попробовать еще раз?»

Джас не хотела подводить подругу. Она рассчитывала завершить свое исследование сегодня и отправить результаты Фиби на «Титан-Икс», чтобы те уже ждали ее, когда она завершит свое погружение.

Приняв решение, Джас откатила стул от рабочего стола.

В этот поздний час в биологической лаборатории всё еще работали и другие исследователи, все как один склонившись в разных позах сосредоточенности. Она встала, зевнула и вышла из лаборатории. Затем пересекла центральный узел и спустилась на следующий ярус, на котором располагалась влажная лаборатория их отдела и камеры высокого давления. Здесь же располагалась дуга станций беспилотных подводных аппаратов.

И даже в этот час каждая кабинка управления аппаратом была занята.

Джас повернулась спиной и шагнула в комнату с камерами высокого давления. Это было все равно как зайти в аквариум. Резервуары были поставлены друг на друга по четыре в высоту и десять в ширину, и все они были огорожены одним и тем же стеклом, окружавшим каждый ярус. Под каждой камерой торчал набор рычагов управления, мало чем отличавшихся от тех, что приводили в движение лапу захвата в автоматах в парке аттракционов. Это давало исследователю возможность манипулировать набором сверл, кернов и всасывающих трубок внутри находящегося под давлением резервуара.

Перед повторным секвенированием ДНК образца А17 Джас хотела взять свежий образец. Здесь уже работали два других биолога. К счастью, никто не занял ее место, что потребовало бы ожидания своей очереди.

Она шагнула к камере высокого давления. В верхнем углу стекла резервуара стираемым черным маркером были написаны их имена – Рид/Патель. Так каждый исследователь пытался застолбить за собой место. Грубо, но эффективно.

Только теперь под их именами было написано новое имя: 김종석.

Хотя Джас не была знакома с различными азиатскими алфавитами, она была почти уверена, что это корейский хангыль. А исследователь – не кто иной, как доктор Ким Ченсук, изучавший ракообразных, в основном креветок. Кореец был также известен своим скверным характером и грубыми манерами, особенно по отношению к исследователям-женщинам.

Джас тщательно разделила каждый из своих образцов кораллов на отдельные пластиковые лотки и разместила их на дне аквариума. Доктор Ким просто бросил в резервуар две дюжины крупных креветок с полупрозрачными розовыми панцирями. Джас узнала в них разновидность Lucensosergia lucensi, или креветку-сакуру, названную так в честь цветка японской вишни. Они плавали, кувыркались и ползали по всему резервуару. Их экскременты усеивали дно, как будто чрезмерно усердный официант поперчил его.

Джас шумно выдохнула свое раздражение. Ученых предупредили, что эти камеры высокого давления будут в общем пользовании, но в настоящее время четыре другие камеры оставались пустыми. На подготовку одной такой камеры уходило несколько часов. Ким явно не желал возиться с этими дополнительными шагами и просто бросил свои образцы в их резервуар.

– Что за придурок, – прошептала Джас, садясь за пульт управления манипулятором. Фиби разозлилась бы не меньше.

Она посмотрела на лотки: теперь, из-за кувыркания креветок, те были беспорядочно сдвинуты. Один ее образец – G5 – был вообще выброшен со своего места. Вернув его при помощи когтя в нужный лоток, Джас, взяв клещи и дрель, переключилась на A17, готовая приступить к работе.

По крайней мере, A17 остался нетронутым. Пластиковый лоток портили лишь несколько зернышек перца. При виде трех розовых креветок, лежащих рядом на боку, она покачала головой. Их ноги не двигались, как и их антенны.

Мертвы.

Очевидно, Ким обращался со своими образцами не лучше, чем со своими коллегами. И его грубое обращение убило эти экземпляры.

Он даже не удосужился отделить живых от мертвых. Другие креветки избегали этого угла аквариума, словно опасаясь своих мертвых собратьев.

Джас потрогала клешнями манипулятора одно из тел. От розовой креветки вверх взлетело облачко маленьких зеленых сгустков. Полипы. Они запульсировали и