Маленький дракон с актерского факультета - Лариса Шкатула

Раздумывать было некогда: на землю кружась уже летели белые перышки, а бок попугая окрасился укровью. От страха он ничего не видел, но продолжал звать на помощь:"Катя! Катя!"

В новом облике Кеша не узнал её. Скорее подумал, что подоспел ещё один враг, и, закрыв глаза, приготовился к самому худшему.

– Кеша, - тихонько позвала она, - это я, Катя!

Но попугай её не слышал. Тогда Катя просто поднырнула под обмякшее дрожащее тельце и так. с попугаем на крыле медленно спланировала вниз.

Полактия Фортунатовна щелкнула пальцами и орел, коснувшись земли, очутился рядом с нею уже в образе девушки. Магиня взяла из рук Катерины попугая, подержала в ладонях, дунула и слегка встряхнула. Сказала:

– Все, Кеша, у тебя ничего не болит. Можешь не притворяться!

– Не свое, так и не болит. А стресс? - каким-то новым грубовато-мужским голосом буркнул попугай.

"Вылитый Антип! - вздохнула про себя Катя. - Тот тоже любит, чтобы его жалели."

– Напали на нас, а пострадал Кеша, - мрачно заметила магиня.

– Кто, вы думаете, на этот раз?

– Да кто угодно! Можно лишь гадать - визитки-то не оставили. То ли колдун-одиночка, пробующий свои силы на встречных-поперечных, то ли маг-расстрига, кого выгнали за серьезные нарушения устава из гильдии волшебников, то ли местный маг, притащивший свои знания из глубинки, может, ведьмаческой школы на Лысой горе...

– Но все эти люди нам не страшны, - утвердительно сказала Катя.

– Если нет среди них этакого самородка, прорвавшегося в мир откуда-нибудь из средневековья, а то и вовсе из глубокой древности.

– В НАШ мир? Разве это наш мир?

– Какую этикетку на него не навесь, легче не станет. Не нравится мне все это.

Еще прежде, когда они шли полем с маками и васильками, Катя попросила магиню принять былой юный облик. И удивилась, что та исполнила её просьбу без особой охоты.

– Отвыкла, - пояснила магиня. - Леон не советует такими вещами увлекаться. Считает, напрасная трата сил, ведь природу не обманешь.

– Разве запас магических сил ограничен?

– Конечно, как и сама жизнь.

Наверное, её отвлек разговор с Катей. Или магиня слишком глубоко ушла в свои мысли, а девушка не обладала её чувствительностью... Словом, дурацкая поговорка "нельзя нам, женщинам, расслабляться", оказалась верной и на этот раз.

Лесная чаща вдруг расступилась перед ними, будто деревья одновременно шагнули в разные стороны. При выходе из лесного мрака вечерний свет показался путешественницам чуть ли не ослепительным. Они непроизвольно подняли глаза к небу, и тут на них сверху упала сеть. Обычная охотничья. Крупноячеистая. И довольный мужской голос произнес:

– Ты гляди-ка, птички попались красивые!

И дружное ржание ещё нескольких мужских глоток.

– А ежели они токмо в темноте красавицами глядятся? - нарочито недоверчиво хмыкнул один из мужчин. - На свет вытащим, - мать честная, кикиморы чистые!

– На тебе свет, разглядывай! - хохотнул другой, подбрасывая вверх нечто, похожее на горящее яблоко, отчего поляна в момент осветилась как днем.

– Семь здоровых мужиков, а слабых женщин боитесь. В сеть запутали! отчаянно выкрикнула Катя.

– Ишь, как она нас ловко сосчитала! - восхитился кто-то. - Должно быть, умненькая!

– Дерзка больно, - хмуро заметил другой.

Но сеть убрали. Как-то вдруг её не стало и все.

– Скажите ишо спасибо Дементию. Ежели б Егорка вас ловил, могли бы и в капкан вляпаться!

– В капкане хуже, - согласилась Катя.

– Нет, робяты, я себе другу выберу, черненьку. Та молчит, а я молчаливых боле люблю, нежели болтушек.

– А мне говорунья глянулась. Что за дом, где жена днями в молчанку играет? По мне - пусть щебечет, все веселее.

– Молодой, глупый, - пробасил тот, кто по виду был старше других, тебе бы такую, как моя Степанида, с любой тварью бессловесной жить бы согласился, только бы молчала...

Кто они, пленницы так и не могли понять, но увидели вправду семеро мужиков, к которым подходило одно общее определение: дремучие. Дремучие бороды. Дремучие космы. Серые, будто запыленные сорочки. Весь их облик говорил о старине и глухомани. О людях, которые живут по своим особых законам вдалеке от остального человечества.

Катя догадалась, что старшая подруга молчит не просто так, а внимательно вслушивается, вглядывается, чтобы потом решать, куда они попали и насколько серьезно положение, в котором женщины очутились?

Она на всякий случай проверила мыслезащиту, оставив в голове открытым для постороннего вторжения этакий примитивный наборчик из пары мыслей, вроде:"Куда мы попали?" или "Какой ужас, это, наверное, разбойники!"

Предосторожность не замедлила себя оправдать: один из пленителей погладил Катю по голове как маленькую, и проговорил:

– Не бойся, девонька, никто тебя здесь не обидит. Никакие мы не разбойники.

– Кто же вы? - как и ожидалось, дрожащим голосом спросила она.

– Мы - колдуны! - хором ответили мужчины.

– Как, все семеро? - теперь уже в разговор вступила и Полактия.

– Все семеро, - подтвердил старший. - Оно и понятно, по старым обычаям отец-колдун свою тайну открывает одному сыну, но батюшка сподобился умереть внезапно, потому перед смертью успел одарить Знанием всех семерых, что собрались у его смертного одра...

– А что вам нужно от нас?

– Жениться! - опять хором ответили мужчины.

– Мамочка! - в непритворном ужасе вскричала Катерина. - Нас-то всего двое, а вас... Или вы думаете, что мы... что вам... Как вы собираетесь нас делить?

– Господь с тобой, девка! - насупился старший. - Мы - не антихристы какие. У меня жена есть, у Дементия тоже, а остальные... Могут хотя бы и жребий кинуть. Али каждая из вас сама выберет среди холостых пятерых. Пока же прошу к избе пройти. Жены наши - Степанида и Аксинья - ждут, не дождутся, когда мы вас приведем. Двоим-то скучновато, а вчетвером - не в пример веселее!

Мужчины расступились, и старший пошел впереди, не сомневаясь, что остальные последуют за ним.

– Вот это мы влипли! - шепнула Катя.

– Из огня да в полымя! - согласилась магиня.

Впрочем, колдуны и не прислушивались, о чем девки говорят между собой. Понятно, им поначалу боязно, а только какая не мечтает выйти замуж за хорошего человека!

Вскоре перед идущими возникла изба - скорее, терем, срубленный искусным мастером. Швы между венцами бревен были аккуратно заделаны, крылечко резное, наличники на окнах - резные, - не дом, а царский пряник!

– Что же это они нас возде своего дома ловили? - удивилась Катя.

– Почему - возле дома? Она нас заставили сюда прийти.

– Значит, указатель против колдовства бессилен?

– Против направленного колдовства - бессилен. Если бы его ученый маг делал, а то такой же брат-колдун.

У крыльца все остановились, и Катя, воспользовавшись заминкой, спросила:

– Что это ваш сокол на бедного попугая накинулся?

– Кто ж соперников любит, - хохотнул самый молодой колдун. - В этом небе он хозяин, вот и бьет всякого, в ком его заподозрит.

"Ишь, юный орнитолог! - неприязненно подумала Катя и погладила сидящую на её плече птицу, до сих пор не пришедшую в себя после жестокой трепки.

"Главное, не суетиться! - услышала она мысли магини, которые та для неё на миг открыла. - Немедленно выдавать нас замуж не станут, а там посмотрим."

Глава двадцать восьмая

О нем не говори мне. Если завтраОн победит, его я хуже смертиВозненавижу. Стоит мне представитьСебя подвластной мужу и подумать,Что он - мой победитель, - я с умаСхожу от ярости.

– Глазам не верю, неужели в самом деле ты пришел? - почему-то голосом Катерины, но явно фальшивя, в чем её нельзя было упрекнуть, - запел на плече попугай.

От неожиданности шедший за девушками один из братьев споткнулся и чуть не упал, а остальные дружно заржали.

– Колдун! Глупой птицы испугался. Таких нарочно для женщин сотворяют, чтобы им было с кем поболтать. Мужчина долго не выдержит, а птице - хоть бы что.

– Никто этого попугая нарочно не сотворил, - начала было объяснять Катя, - это обычная птица, которая водится в жарких странах...

И теперь уже сама наткнулась на замершую у порога Полактию Фортунатовну, успев перехватить изумленный взгляд, которым смотрят на кого-то знакомого, кого никак не думал увидеть. Кого-то из двух женщин, что ожидали их среди огромной горницы. Одна казалась заинтересованной приходом незнакомок, на лице другой читалось раздражение и даже гнев.

– Ладно тебе, Стеша! - примиряюще сказал старший из колдунов. - Это совсем не то, что ты подумала. Мы этих девок не в гости пригласили, а сетью поймали.

– Сетью? - удивилась вторая женщина. - А просто приманить силы не хватило?

– Береженого Бог бережет. Прошлую-то упустили. То ли глухой оказалась, то ли колдовством посильнее владела. Ужо все жданки прождали. Братьев женить пора, вконец застоялись...