Не будем о личном. Только секс - Валерия Иванова

чего пришли сюда, — сказала я, и все посмотрели на меня. — Я вообще-то страдаю.

Подруги успокоились и сели обратно на пол.

— Я слышу каждую из вас. Мне очень больно, и я не знаю, как буду ходить на работу и видеть его там… Но, наверное, Нина — голос разума, она права. Я не могу себе позволить потерять работу. Я не знаю, как буду выплачивать неустойку. Мне нужно попросить у него контракт, чтобы разобраться с юристом. Спать с Берестовым я больше не буду, не после всего… Наверное, я дура, да?

— Нет!

— Что ты!

В один голос воскликнули Саша и Нина. Настя же сказала:

— Да.

Все посмотрели на неё. Она лишь плечами пожала.

— Секс — это секс, зачем туда приплетать какие-то чувства, Нат. Надо быть проще и воспринимать всё проще.

— Не все же такие, как ты, — пробормотала я.

— Ну, я не ввязываюсь никуда, если не уверена в своей победе. А тебе Берестов и до всего этого нравился. Это ты решила, что сможешь обезличить всё, что между вами. Ты не пришла к нам, когда начались проблемы. Ты сама приняла эти условия. На что ты рассчитывала? Вы меня сейчас все ненавидите. Но, Нати, я люблю тебя. Я считаю Давида уродом за то, через какую боль он заставил тебя пройти, я готова его четвертовать, но… Ты сама виновата, подруга.

— Я это и без тебя знаю, — сказала я холодно.

Слова Насти очень сильно меня зацепили. Её прямолинейность порой вообще ни к месту. Я и сама всё это знаю.

— Я хочу спать, вам пора уходить.

— Нат…

— Будете уходить, прикройте за собой дверь.

Я встала с пола и пошла в ванную. А когда оттуда вышла, подруги уже ушли. Я допила остатки вина и решила взять больничный. У меня есть знакомая врач, она всё оформит, и у меня будет время обо всём подумать.

Но я даже и представить себе не могу, что вновь увижу Давида. Ещё слишком рано и больно… Мне нужно набраться сил.

46

Давид

Я люблю тебя.

Эти три слова постоянно крутились у меня в сознании. Я постоянно прокручивал последнюю нашу встречу с Наташей в голове. То, как оставил её одну в отеле.

Бл*ть, я просто ненавижу себя за это!

Помню, что был оглушен её признаем. Такое чувство, что мне битой по башке зарядили. Я ничего не соображал. Я тогда спустился вниз, сел в машину и просто сидел, не двигаясь. А когда смог трезво мыслить, вернулся обратно в номер, то её там уже не было.

Я люблю тебя.

Чёрт, я знал, что с Юницкой просто не будет. На что я рассчитывал? Сам себя загнал в угол. Она не из тех женщин, которые могут отделить одно от другого. И всё же я рискнул.

А всё почему?

Потому что хотел её до ломоты в пальцах. Но нельзя было. Замужем была. Чужая женщина. А когда она ночью в моём офисе появилась в том развратном платье и без белья, меня повело. Затем я узнал, что она развелась. Меня больше ничто не сдерживало. Я увидел возможность и воспользовался ею.

Я люблю тебя.

Всё должно было пройти легко. Просто секс и всё. Мне не нужны отношения и всё, что с ними связано. Я всегда получаю женщину, которую хочу. А Наташа была самой желанной. Наверное, я сам себя обманывал, когда думал, что у нас выйдет обычный контракт.

А теперь она на работу не ходит и на звонки не отвечает. Я бы мог поехать к ней домой, но уверен, что она не откроет. Слишком сильно я обидел её. А она занозой засела, не продохнуть. Наверное, так даже лучше. Далеко не зашло, и потом будет легче. Ей.

В кабинет вошли без стука, я хотел уже послать подальше наглеца, поднял голову от бумаг, и слова застряли в горле.

— Привет, папа, — радостно сказала Алла и села в кресло напротив меня.

— Привет, малышка, как школа? — сразу же оттаял я.

— Нормально, как обычно, ничего интересного, — сморщила точёный носик. — А у тебя что?

— Тоже ничего интересного.

— Понятно… А Наташа на работе? — спросила дочь.

Я очень сильно не хотел, чтобы Алла привязывалась к Юницкой. У меня уже был негативный опыт. И дочери такой не нужен. Алла слишком хорошая, чтобы её обижали.

— Нет, Наташа, она… Болеет, — ответил после некоторой паузы.

Алла внимательно посмотрела на меня. Клянусь, этот ребёнок может залезть в самую душу!

— Что ты сделал? — требовательно спросила она.

— В смысле, что я сделал?

— Ты прекрасно понимаешь, о чём я, — всплеснула руками моя плоть и кровь. — Что ты натворил? Обидел Наташу чем-то?

— С чего ты это вообще взяла? Она моя подчиненная и она заболела. Конец дискуссии.

— Подчинённая, как же, — усмехнулась дочь. — У меня есть глаза, и ваши «рабочие отношения», — девочка сделала воздушные кавычки, — давно уже перешли на другой уровень.

— Я твой отец, и ты должна мне верить!

Ребенок засмеялся.

— Пап, мне уже не девять, чтобы верить всему, что ты говоришь! Я знала, что Деда Мороза не существует, с пяти лет, но ты упорно наряжался им.

— И этот год не будет исключением, — сказал с улыбкой.

— Поговори со мной, — сказала Алла.

Я тяжело вздохнул.

Когда узнал, что у меня есть дочь, совершенно не обрадовался. Я жил полной жизнью, и ребёнок в ближайшие планы совершенно не вписывался. А потом увидел малышку на больничной койке, всю утыканную трубками, и только тогда я стал отцом. Знать — это одно, нужно прочувствовать. Я пообещал себе, что стану для неё лучшим родителем. Бог свидетель, я стараюсь. Алла всегда будет на первом месте для меня. И мне так хочется, чтобы она была счастлива и как можно дольше оставалась ребёнком. Но она такая умная и проницательная, что мне иногда не по себе. Вот, как сейчас, например.

— Я обидел Наташу, очень сильно. Не думаю, что она меня простит, — признался я.

— Думаю, простит, если ты нормально попросишь прощения и не будешь Господином Засранцем, — с улыбкой сказал дочь.

— Ты откуда знаешь это прозвище?

— Все его