Под каблуком у Золушки - Елена Лабрус

сказала, он не уйдёт. Не вычеркнет себя из её жизни как неудачную строку, не перевернёт страницу.

Она такая славная с этим животом.

Он выдохнул тяжелее, чем хотел.

Он так боялся увидеть её беременной. Боялся своего отвращения, неприятия, ревности, но у него чуть сердце не остановилось, когда она прислонилась к нему своим пузом. Кто бы не был его отцом, это был её ребёнок. И он уже его любил. Как любил её запах, её улыбку, её ямочку на подбородке и родинку на левом плече. Или на правом?

Он снова вздохнул.

— Слышь, парень, — обратился к нему сосед по лавочке.

Этот мужик с опухшей рожей, в расстёгнутой рубашке навыпуск и растянутых на коленях трениках протягивал ему пачку сигарет.

— Не знаю, что у тебя случилось. На, закури, может полегчает.

— Спасибо, не курю.

— Как знаешь, — спрятал пачку мужик. — О, Петрович, здорово!

Он поднялся, чтобы пожать руку вышедшему из подъезда Оксанкиному отцу.

— Здоровее видали, — пожал ему руку в ответ мужчина.

Он сел на лавку напротив и краем глаза посмотрел на Кайрата.

— Раненько ты сегодня. Будешь? — предложил и ему закурить щедрый сосед.

— Не, Ваня, бросил я. И ну его, заново начинать.

— А день-то какой намечается. Лето! — он задрал голову к ярко-голубому небу.

— Вот, кому на улице лето, а у кого и в квартире дожди, — покосился он снова на молчавшего Кайрата.

— А чего у тебя протекло что? — посмотрел на него сосед.

— О, потоп там у меня, в четыре ручья, — махнул он рукой. — Одно слово, бабы!

— А ты, значит, сбежал? — усмехнулся мужик, затушив бычок.

— Так там только рот открой, и первый же виноватым окажешься, — разогнулся он, глядя на поднявшегося Ивана. — Домой?

— Да, пойду, — похрустел шеей сосед и свистнул, подзывая собаку. — Шарик, хорош там чужие хвосты обнюхивать! Давай домой!

Из кустов выскочила косматая дворняжка и послушно засеменила к подъезду.

— Ну, а ты чего надумал? — обратился к Кайрату Оксанкин отец, пока он провожал глазами вертлявую псину.

— Ничего пока, — поменял закинутые нога на ногу конечности Кайрат.

— Ты, главное, не сдавайся, — посмотрел на него сочувственно из-под нахмуренных бровей мужчина.

— Да, я вроде и не собирался, — пожал плечами Кайрат.

— Ну, вот и хорошо. А, говоришь, ничего не надумал, — повеселел мужчина и полез в карман на звук заигравшего телефона. — О, потеряли уже!

Он помолчал в трубку, потом добавил коротко: «Да, понял я!» и встал.

— В «Детский мир» собрались. Коляски, кроватки покупать, — пояснил он специально для Кайрата. — Ну, пойду за ключами схожу.

Он больше ничего не добавил, и Кайрат проводил его кивком головы.

Лавочка и не вздрогнула, когда он легко поднялся. В «Детский мир», так в «Детский мир».

Ближайший к двухэтажному логову визжащих детей магазин порадовал Кайрата наличием тёмных очков, бейсболки, футболки его размера с капюшоном и длинных шортов с большими карманами. Переодевшись прямо в примерочной и надев бейсболку козырьком назад Кайрат помолодел лет на пятнадцать и даже вышел слегка вразвалочку, чувствую себя подростком.

В карман с клапаном уютно поместился отмотавший ему руки бирюзовый пакетик. И его кроссовки на голых волосатых ногах смотрелись даже не сильно вызывающе.

Он нарезал уже по паре кругов по обоим этажам, но первым, на кого он наткнулся стал Влад Назаров. В гордом одиночестве он ощупывал мягкие игрушки как повядшие овощи на рынке. С таким же брезгливым лицом.

Кайрат спрятался за стеллажом, наблюдая за ним. Когда удивление на его лице сменилось плотоядным интересом, Кайрат тоже увидел её.

 Оксанка так мило косолапила, выставив вперёд свой живот. И так забавно морщила нос, прижимая к себе нарядных кукол. Он даже решил, что она ждёт девочку. Но вдруг она резко сменила направление и Кайрат едва не столкнулся с пятившимся как рак Назаровым, догоняя девушку по параллельным рядам.

Она вцепилась в белую кроватку, и он готов был душу дьяволу продать за то выражение лица, с которым она гладила её затянутые тканью боковины. Кроватка качнулась в её руках, приделанная сверху игрушка тренькнула весёлой мелодией, а Кайрат едва успел присесть, делая вид, что очень интересуется закрытыми коробками на нижней полке, когда к ней подошёл отец. А ещё он видел дорогие туфли Назарова, застывшие рядом, и безликие заводские коробки показались ему даже интереснее, чем прежде.

Это было смешно, и глупо, и анекдотично, как два взрослых мужика в детском магазине прячутся от беременной женщины, и Кайрат даже улыбнулся и с облегчением выдохнул, когда Назаров, не заметив его, наконец, ушёл.

Улыбался он и когда слушал, как Оксанка говорила маме, что рисунок с котиками и для девочек, и для мальчиков подойдёт. И даже прикрылся какой-то книжкой-пищалкой, потому что вслух рассмеялся, когда она сказала, что ошибки быть не может, и доктор на УЗИ назвала то, что бывает только у мальчиков, «дудочка».

Он так жалел, что его не было рядом. Он так боялся, что она слишком быстро уйдёт. Он готов был целый день ползать хоть под стеллажами, лишь бы слышать её голос, видеть её счастливую улыбку, прикасаться к вещам, которые она только что брала в руки.

Это было безумие. И он был счастлив чувствовать себя безумным, лишь бы быть частью её жизни. Пусть незаметно, пусть призраком, но быть рядом с ней.

То, что Оксанка сказала про Назарова, знакомя его с родителями, повергло его в шок. Он даже застыл истуканом, желая убить взглядом этого урода, и чуть не попался ей на глаза. Её слова, сказанные маме почти на ухо, потонули в общем шуме, но то как его девочка разговаривала с Назаровым ему определённо понравилось.

А этот упырь реально начинал действовать ему на нервы. И то, что он ушёл вместе с ними, таща упаковку с новенькой коляской, давало Кайрату полные основания заняться им вплотную. Если у Назарова и есть на Оксанку какие-то планы, то Кайрат ни за что не позволит им сбыться. И пока у него нет задачи важнее, чем защитить её от этого ублюдка.

Он купил кроватку, которая ей так понравилась. Оформил доставку и зашёл в ближайший салон связи восстановить свою сим-карту.

Как много сможет выудить Роберта из его старого аппарата тоже его слегка беспокоило. И этой недожаренной простипомой он тоже плотно займётся.

—