Не мой прекрасный принц (СИ) - Надежда Швец

Я промолчала, не желая объяснять орку столь простых истин.

Когда молчание затянулось, Дагон вновь подал голос:

— Я вновь не уберег тебя, пташка.

— Ты не виноват в том, что произошло, — отмахнулась я. — Это закономерный исход. Дальше будет только хуже.

— О чем ты?

— Они ненавидят меня, Дагон. Я здесь чужая. Не будет Исы, так найдется другая желающая покончить со мной. Я ведь даже спать теперь не смогу. Молю, отпусти меня.

— Нет.

Неизменный ответ. Вновь тяжело вздохнув, я отвернулась от орка. Он даже не понимает, что происходит. Считает меня своей забавной игрушкой, с которой расставаться не желает никак. А моя жизнь, тем временем, находится в опасности.

Кто знает, когда и кем будет совершено следующее нападение. Готова поспорить, что Зарабет не последняя в очереди желающих избавиться от меня.

Дагон еще что-то бормотал, выливал в своих словах море раскаяния и также бережно гладил мои волосы. Я же вновь уснула.

День, когда были сняты повязки и швы с моих ран, должен был ознаменовать нечто прекрасное, но для меня все было совершенно иначе. Я сидела на своей уже полюбившейся кровати в лазарете и бездумно сверлила взглядом стену.

Возвращаться в гарем отчаянно не хотелось. Пусть я и знала о вероломстве окружающих с самого детства, но я не привыкла, что я меня набрасываются с клинком. И я жутко боялась, что это повторится.

Когда Урса впервые преподнесла мне зеркало, она улыбалась и говорила, что зря я расстраивалась, все ведь хорошо.

А я закричала, стоило увидеть свое отражение. Хорошо не было — мое лицо с одной стороны пересекал ярко-алый, уродливый рубец.

На следующий день после этого, Урса принесла мне целую кучу разнообразных вуалей, предназначенных прикрывать нижнюю часть лица.

— Я не понимаю, зачем, ведь ничего страшного на твоем лице нет, — пояснила моя мудрая подруга. — Но раз ты настолько не желаешь показываться в обществе из-за этого, то я решила сшить их для тебя.

Вуали были столь красивы, что могли вполне достойно считаться украшением, а не тем, что должно прикрывать уродство. Растроганная, я смахнула слезу и, обняв, сердечно поблагодарила Урсу. Даже не представляю, как бы я пережила все это, не будь ее рядом.

Вот и сейчас я сидела, облаченная в темно-зеленое платье, украшенное золотистой вышивкой и скрывала лицо вуалью в тон к ней.

Отчаянно не хотелось покидать эти стены, вновь попадать в серпентарий.

Дверь распахнулась и в комнату вошел Дагон, немного обеспокоенный и утомленный.

— Кете, — он проследил скользнул удивленным взглядом по вуали, но решил не комментировать это. — Ты готова?

Я горько усмехнулась, чувствуя легкую пульсацию рубца. Неприятные ощущения еще не исчезли окончательно.

— А ты будешь меня сопровождать лично?

— Конечно, — вполне серьезно кивнул орк.

Будто бы мне нужно это сопровождение! Или опасается, что я сбегу?

Впрочем, это было неважно.

Безучастно пожав плечами, я поднялась на встречу орку.

Слегка приобняв меня за плечи, Дагон оставил легкий поцелуй на виске, который был не поврежден, что вызвало у меня очередную усмешку.

Он повел меня длинными коридорами, но шли мы, кажется, совершенно не в сторону общих покоев. Спрашивать я ничего не стала.

В итоге мы действительно подошли к незнакомой мне двери, которую Дагон широко распахнул передо мной.

Это оказалась удивительной красоты комната — стены ее были выложены разноцветными камушками из-за чего создавалось ощущение волшебной пещеры с самоцветами, которая однажды снилась мне.

В комнате находилось широкое, даже с виду мягкое, ложе, застеленное пестрым покрывалом. Пол покрывали ковры, в которых я признала работу Урсы. Так же здесь был письменный стол и мои сундуки с одеждой.

— Где мы?

— В твоих покоях, — Дагон обвел рукой пространство, пристально наблюдая за моей реакцией.

— Покои могут быть лишь у Хозяйки. Когда она появится, то ее может оскорбить факт того, что кто-то не по статусу здесь проживал.

— Много лет назад это были покои моей сестры. Так, что будь спокойна.

— Спасибо.

Голос мой звучал сухо и безжизненно. Увидев разочарование в глазах Дагона, я очень пожалела, что не могу радоваться.

— Это еще не все, Каталина. Скоро прибудет твой страж.

— Страж?!

— Да, пока один.

Пока? От удивления я уставилась на Дагона с непониманием.

— Зачем?

Он приблизился ко мне стремительно, прижал к груди.

— Я ведь обещал, что ты будешь в безопасности. И сейчас пришло время, чтобы организовать ее в полном смысле этого слова.

Я лишь дрогнула в его руках, чувствуя, как что-то под ребрами сжимается. Он чувствует вину, жалеет меня. Надо привыкать, теперь я могу вызывать лишь чувство жалости.

Хотелось плакать.

11 часть

Склонившись над книгой, я тщательно изучала содержимое, стараясь найти хоть что-то полезное. Пожелтевшие от времени страницы и выцветшие чернила давать ответы на мои вопросы, не спешили.

Устало вздохнув, я осторожно отложила книгу к кипе остальных и злостно сорвала вуаль с лица. Последний месяц лета выдался на удивление знойным — палящее солнце безжалостно нагревало стены дома и к обеду воздух становился столь горячим, что, казалось, разрывал легкие изнутри.

Дверь отворилась с натяжным скрипом, а моя ладонь метнулась в сторону сорванной вуали, чтобы вернуть ее на место, ведь заходить ко мне без стука мог только Дагон, а пугать его своим лицом не хотелось.

Не успела, орк уже успел заметить меня, хоть и сидела я за полупрозрачной завесой.

— Каталина, — выглядел он устало и напряженно, что меня немного напугало.

Неужели его столь отталкивает мое обезображенное лицо?

— Что такое? — неуверенно откликнулась.

Я знала, что Дагон собирался посетить совет доминов, но не ожидала его возвращения столь скоро.

Орк стремительно приблизился, откинул тонкую занавеску и уселся рядом со мной, окинул внимательным взглядом, я едва подавила порыв прикрыть шрам ладонью.

— Я хочу, — начал Дагон, — чтобы ты кое-что пообещала мне. Я знаю, пташка, что это будет не просто, но это очень важно.

Я встревожилась еще больше. За последние дни вообще, казалось, Дагон как-то изменился. Растерял насмешливую расслабленность, стал серьезным и словно… слишком взрослым. Меня это отчаянно пугало, ведь создавалось впечатление, что не малую роль в этом сыграла и я. Или мое уродство.

— Не тяни уже! — вскрикнула я, не выдержав напряженного взгляда желтых глаз. — Говори!

— Я хочу, чтобы ты была очень послушной и хорошей. Выходила только в сопровождении Ульва, а лучше вообще не высовывалась из дома.

Я непонимающе захлопала ресницами, ожидая продолжения. Кажется, Дагону неприятен этот разговор. Смутные, неприятные подозрения начали подтачивать душу.

— Ты куда-то собрался?

— Да. Я отплыву с