«Если», 2011 № 10 - Журнал «Если»

Бард, как известно, не брезговал анахронизмами. Режиссеры давно уже превратили это в отдельное выразительное средство шекспировских постановок. Стандартный европейский ход: действие пьесы без изменения текста переносится в иные исторические реалии.

В конце XX — начале XXI века получили распространение осовремененные «гангстерские» версии. Появились «Ромео + Джульетта» База Лурманна с Леонардо ДиКаприо (1996), «Гамлет» (2000) Майкла Алмерейды с Кайлом Маклахленом и австралийский «Макбет» (2006) Джеффри Райта с будущим «аватаром» Сэмом Уортингтоном в заглавной роли. Но куда интереснее выглядят переносы сюжетов в эпохи, близкие к нам, но не совпадающие на 100 %. Тогда вступают в силу исторические аллюзии, а фильмы переходят в редкий жанр «альтернативы».

В 1995 году на экраны вышел «Ричард III» тезки центрального персонажа Ричарда Лонкрейна. Знаменитого горбуна (а на самом деле оболганного Шекспиром монарха) сыграл Йен Маккеллен, тогда еще не успевший стать ни Гэндальфом, ни Магнето из «Людей Икс». Действие разворачивается в Англии 30-х годов прошлого века и показывает становление и крах фашистской диктатуры под залпы танковых орудий. Авторы фильма скрупулезно воссоздали материальную культуру эпохи. Костюмы даже номинировались на «Оскар», соперничая с костюмами другой антиутопии «12 обезьян» Терри Гиллиама.

Таким же образом поступили создатели телевизионной адаптации «Макбета» (2010), где в главной роли выступил антагонист Магнето — «профессор Ксавье» Патрик Стюарт. События также происходят в 30-е годы прошлого столетия. Шекспировский текст сохранен, шотландские аристократы называют друг друга «тан», однако по костюмам и антуражу здешняя Шотландия напоминает то франкистскую Испанию, а то даже сталинскую Россию. Портреты Макбета похожи на плакаты советских вождей из старых фильмов, а герои пьют из бутылок с русскими этикетками «водка»… Намеки вполне прозрачны. Ведьмы же остались ведьмами, только одеты в униформу военных медсестер.

Едва ли не самый «шекспировский» английский кинорежиссер современности Кеннет Брана в 1996-м предпринял дерзкую попытку перенести на экран максимально полный текст «Гамлета». Но и он изменил время действия пьесы: события развиваются в самом конце XIX века, будто предвосхищая начало мировых войн. Неадаптированные поэтические строки входят в противоречие с видеорядом: армия орудует винтовками, но охранники замка Эльсинор, как и положено по пьесе, идут в дозор с одними бердышами. А призрак отца Гамлета появляется, как и сказано, в облачении своих военных побед, то есть в рыцарских доспехах.

Упомянутая Джули Тэймор в своем фильме «Тит, правитель Рима» (1999), экранизации пьесы «Тит Андроник», напротив, смешала визуальные элементы нескольких эпох, Римляне расхаживают в одеяниях, представляющих собой нечто среднее между тогами и костюмами 30-х годов XX века, ездят как верхом, так и на мотоциклах, слушают джаз и пользуются современным оружием не меньше, чем арбалетами. Осовременил Древний Рим в новом «Кориолане» и Рэйф Файнс, знаменитый «лорд Волан-де-Морт» и одновременно глубокий драматический актер и режиссер, а в нынешнем году — председатель жюри Международного кинофестиваля имени Андрея Тарковского, Римские легионеры у Файнса вооружаются автоматами, а поединки ведут не на мечах, а с помощью штык-ножей.

Наконец, различным переосмыслениям подвергается образ самого Барда вследствие загадок, связанных с его именем[1]. В авантюрной комедии «Мигель и Уильям» (2007) начинающий драматург Шекспир вслед за своей возлюбленной путешествует в Испанию и там соперничает за ее сердце со сборщиком податей Сервантесом. Это соперничество и дает толчок появлению как знаменитых пьес, так и «Дон Кихота» (между прочим, малоизвестен факт, что оба гения умерли в один день — 23 апреля 1616 года). Осенью 2011 года выходит фильм Роланда Эммериха «Аноним». Режиссер масштабных фантастико-катастрофических полотен отступил от привычных жанров и впервые в кино обещал показать альтернативный взгляд на то, кто же скрывался под личиной Вильяма Шекспира.

Несмотря на крылатые слова «весь мир — театр», сейчас ближе всего к Барду именно кинематограф. Теперь уже мало кто задумывается, что главной задачей труппы театра «Глобус» было привлечение публики, а Шекспир, если он все-таки был автором или соавтором своих пьес, заработал на них неплохое состояние. Деньги же ему приносил явно не глубокий смысл, заключенный в произведениях.

За отсутствием иных общедоступных развлечений люди шли в театр и отнюдь не ради катарсиса «по Аристотелю». Подавляющее большинство зрителей были даже неграмотны. Призраки, ведьмы, драки на мечах — вот что привлекало публику (и продолжает это делать в фильмах спустя четыреста лет). К тому же Бард говорил со зрителем на его языке, даже разыгрывая драмы из жизни коронованных особ. Это иронически обыграно в известной экшен-комедии Джона Мактирнана «Последний герой боевика» (1993), где в одном из эпизодов Арнольд Шварценеггер в образе Гамлета достает пистолет-пулемет, а затем просто взрывает Эльсинор.

Но постановки «Глобуса» можно сравнить даже не с современными блокбастерами, а, скорее, с продукцией категории «Б» для открытых автомобильных кинотеатров «drive-in». Ведь в «Глобусе», как и в большинстве тогдашних зрелищных заведений, не было даже посадочных мест. Декорациями зрителей тоже не баловали. Поэтому скепсис образованных современников выходца из Стратфорда-на-Эйвоне вполне понятен и объясним не только завистью. Более того, «Гамлет» и другие пьесы относились не столько к трагедии, сколько, как тогда говорили, к «кровавой драме».

Не удивительно, что среди желающих осовременить пьесы находятся и те, кто старается показать весь тот «сор», из которого растут, не ведая стыда, шекспировские стихи. Наиболее хлестко это вышло у известного деятеля кинотрэша, идеолога «плохого кино» Ллойда Кауфмана. Вышедшая в 1993 году «грайндхаусная» лента «Тромео и Джульетта» Ллойда Кауфмана и Джеймса Ганна стала на десятилетие визитной карточкой студии «Трома». Одновременно она может считаться самой абсурдной постановкой классической трагедии. Верону заменяет постоянное место действия фильмов студии — город Тромавилль, вместилище всех мыслимых пороков. Вызывающе дешевые спецэффекты. Насилие, секс, наркотический угар. Здесь из канализации вылавливают мутантов, а Джульетта под действием рокового снадобья не засыпает, а превращается в монстра. Не обошлось и без «хэппи-энда», если язык повернется так назвать инцест между героями… Тем не менее «Тромео и Джульетта» получил приз как лучший фильм на фестивале фантастики и фэнтези в Риме.