Житие мое - Ирина Сыромятникова

Ни фига ж себе "попытки"!

- А вам не кажется, что давать им пастись на воле как-то... стремно?

- Риск неизбежен, но общество должно доказывать свою историческую состоятельность непрерывно, хочет оно того или нет.

Черный говорил о проблеме, словно бумажку читал, спокойно и отвлеченно, наверное, так он ее и воспринимал. Паровоз был обычным человеком и действовать подобным образом не умел. Что делать детям, жизнь которых исковеркают фанатики-родители? Случайным свидетелям, безвинно пострадавшим? Сколькие из сорока тысяч жителей Нинтарка действительно хотели участвовать в масштабном магическом эксперименте?

Координатор заметил тень на лице подчиненного и кивнул:

- Будут жертвы. Но попытка избежать жертв, во что бы то ни стало, как раз и отличает наших противников. Какой результат это дает, вы знаете. От нас требуется сделать так, чтобы списки пострадавших ограничивались группой риска.

Вот только кто в нее войдет? На днях к Паровозу приезжала очередная родственница, обещавшая летом показать своим детям зоосад. Маленькая племянница (двоюродная, а может, и троюродная, со стороны мужа сестры матери) взахлеб рассказывала дяде, что в их городок зимой приезжал Черный Рыцарь, выгнал из ратуши приведение и катал ребят на мотоцикле (два раза вокруг церкви). Капитан проверил инцидент по сводкам и понял, что с этой своей родственницей вполне мог никогда не увидеться. И виноват в этом был бы Грокк, а через него, опосредовано, тот, кто тщательно организовывал хаос в редстонском округе, ради достижения своих мутных целей. Поэтому, что бы ни говорил черный маг насчет исторической необходимости, Паровоз надеялся найти мерзавца и истребить, вне зависимости от того, насколько законно это будет выглядеть.

И видит Бог, это сильно улучшит общественное устройство.

Глава 19

Меня спас Лючик.

Наш начинающий белый маг вместе с приятелями пробрался на поминки, чтобы посмотреть на пьяных (не подумайте, у нас не так уж часто напиваются до синих риз). Он видел, как я пошел за гараж, но не видел, чтобы я возвращался. Презрев риск быть наказанным за непотребство, Лючик отправился к старшим и стал требовать от них найти меня. Когда делегация с зачарованными фонарями (без них в Краухарде никуда) явилась за сарай, Шороха и след простыл. Так брат спас брата.

Потом был Джо, который делал мне искусственное дыхание и массаж сердца сорок минут без перерыва, пока грузовичок старосты добирался до окружной больницы (кто пробовал, тот поймет, меня хватило бы максимум на четверть часа). Я пришел в себя через два дня в палате интенсивной терапии и первые пять минут был уверен, что попал на тот свет - все было такое белое, сияющее и чуть в дымке. И даже вроде ангелы... Причудится же такое!

Всей глубины моих проблем здесь никто не понимал. Я из кожи вон лез, убеждая всех, что полностью здоров, а лечащий врач, с извращенным удовольствием, доказывал мне обратное. И он еще называет себя белым! К концу недели мне это его "батенька" в печенках сидело. Отчасти, он был прав: пару дней у меня периодически слабело зрение, а при попытке встать мышцы пронзала острая боль, но потом-то все прошло.

- Не спорьте со мной, батенька, - добродушно шепелявил лекарь, постукивая меня молоточком по коленке. Хорошо еще иголки под ногти не совал! - Нормального человека такая доза убила бы на месте, но черные маги - исключительно крепкие сволочи.

А если доктор так говорит, то ему надо верить. В итоге, он запретил мне колдовать еще минимум два месяца, даже справку в Университет написал.

- Куда ты так спешишь? - недоумевал шеф Харлик, лично пришедший меня допросить. - Твоему боссу мы позвонили, он отнесся с пониманием, до начала семестра можешь гулять совершенно свободно. Мне бы такое начальство!

Стоило ли мне объяснить мужику, что, если я не обновлю реанимирующие заклятья, то Макс перекусает половину Краухарда? Мне не хотелось приучать собаку к людоедству.

- Итак, что произошло?

Он внимательно выслушал мой рассказ, кивком подтвердил подозрение об отравлении дяди, но делиться успехами расследования не стал:

- Тех двоих мы обязательно найдем. Жаль, что ты не рассмотрел их получше. Знаешь, что они искали?

- Без понятия. Я думал, дядька вам что-нибудь сказал.

Он пожевал губами.

- К этому мы еще вернемся. За два дня до смерти Гордон получил посылку, что-то небольшое и легкое. Не знаешь, от кого? - наверное, он понял ответ по выражению моей физиономии. - Ладно, отдыхай. Еще увидимся.

И тут я решился задать один очень важный для меня вопрос:

- А как умирают от Шороха? Давно хотел спросить.

Он пожал плечами:

- Трудно сказать, свидетелей-то не бывает. Обычно на месте остается скелет и много-много бурой пены.

Тут я вспомнил смотрителя Острова Короля. С другой стороны, не сам же он себе челюсть оторвал?

- А как вы лечите пострадавших?

- Да никак! Ждем, пока перебесятся. Положительная реакция на контакт с потусторонним остается на всю жизнь. Шорох, знаешь ли, меченных не забывает. Надеюсь, это риторический вопрос?

Я дернул бровью:

- Профессиональный. У нас в Университете лекция про потустороннее была.

- А, как же, слышал! - он оживился. - Порезвился у вас какой-то крендель, да?

Я поморщился:

- Зато всех потом так парили...

- Ничего, это нашему брату только на пользу!

Он отвалил, а я остался размышлять о тщете сущего. Если рассказать им о Шорохе, они просто-напросто запрут меня на сорок дней, за такое время пес-зомби точно сбесится. С другой стороны, никто другой чудовище не видел, если положительная реакция обнаружится позже, я всегда смогу сказать, что это - результат визита на Остров Короля. Поди докажи! Главное, самому быть осторожнее и уехать побыстрей: скелет и бурая пена - это не мой стиль.

На следующий день меня выписали, и стало ясно, что укатить в Редстон немедленно не получится.

Родственники приехали за мной всем скопом, на вместительном драндулете старосты. Лючик радовался так, словно я вернулся с того света (почти правда), мама рыдала у меня на груди. Я, конечно, черный и, безусловно, бессердечный, но просто сказать всем "чао!" у меня не получилось - внезапный отъезд не вписывался в ситуацию чисто логически. Надо было погостить дома хотя бы недельку (и никуда не уходить по ночам).

- Какой ужас, - не знаю, в который раз повторила мама (по дороге она немного успокоилась, но за руку мою цеплялась так, словно меня вот-вот отберут), - и в дом Гордона кто-то пытался забраться, стекла побили и ушли.

И я даже знаю, что их спугнуло. Надо иметь фантастическое нахальство, чтобы дважды появиться в месте, которое охраняет зомби.