Загадки первых русских князей - Александр Королев

Глава 9

Русы на Балканах

Вернемся к вопросу о времени перехода власти над Киевом к Святославу. Итак, политика правительства Ольги состояла в максимальном сближении с Византией или любой другой христианской страной, имеющей влияние на «моравский вопрос», в борьбе за земли Великой Моравии, в конфронтации с Болгарией, венграми и в распространении на Руси христианства. Приход же к власти в Киеве «языческой партии» Святослава, вероятно, сопровождался бы отказом от этих направлений во внешней и внутренней политике. Кроме того, утверждение Святослава в Киеве было возможно лишь после столкновения его с более чем 20-ю князьями, поддерживавшими Ольгу, и победы над ними. Только учитывая эти условия, можно хотя бы примерно определить время перехода власти к Святославу. Между тем, вплоть до начала наступления русов на Болгарию в конце 960-х годов, в наших источниках не содержится даже намека на изменения в политике Киева. Обратимся же к истории похода Святослава на Балканы.

Повесть временных лет ничего не сообщает о причинах и целях появления Святослава на Балканах, ограничившись фразой: «В лето 6475 (967). Пошел Святослав на Дунай на болгар. И бились обе стороны, одолел Святослав болгар, и взял городов их 80 по Дунаю, и сел княжить там в Переяславце (болгарском. — А.К.), беря дань с греков». Вся дальнейшая история балканских войн Святослава представлена летописцем как цепь военных побед русского князя. Историки давно отмечают явную тенденциозность летописного текста. Дело здесь не только в стремлении книжников прославить доблестного князя. Интерес к войнам Святослава связан и с заметной активизацией внешней политики Руси на Дунае из-за участия киевского князя Владимира Мономаха в 1116 году в попытке его зятя «царевича» Леона захватить несколько дунайских городов. Дочь Мономаха Мария была замужем за этим Леоном, выдававшим себя за сына византийского императора Романа Диогена, который попал в плен к туркам и лишился престола. Престол перешел к династии Комнинов. Правда, византийские источники ничего не знают о Леоне Диогеновиче. Есть только упоминание о Константине Диогеновиче, убитом в сражении с турками, и о появлении потом самозванца того же имени, который бежал к половцам, воевал с их силами против империи, был захвачен византийцами в плен и ослеплен. Однако произошло все это в 1095 году. За кого же выдал свою дочь Мономах и кого он поддерживал в 1116 году, неизвестно. Скорее всего, этот Леон также был самозванцем, которому удалось-таки обмануть русского князя. Леон попытался, с помощью тестя, начать войну с императором Алексеем Комнином с целью добыть себе какую-нибудь область. Несколько дунайских городов (которые и при Святославе были взяты русами) ему удалось занять. Но император Алексей подослал к нему двух наемных убийц, которые и убили его в Доростоле. Владимир Мономах попытался удержать за собой захваченные зятем города, посадил в них своих людей, но, в конце концов, не преуспел в этом своем предприятии. Летописцам же было важно доказать, что эти земли некогда принадлежали русам, были завоеваны киевским князем Святославом (отсюда и стремление летописцев сделать его таковым чуть ли не с рождения) еще в X веке.

Византийский историк Лев Диакон, современник балканских войн Святослава, излагает события более полно и отлично от нашей летописи. Причиной столкновений на Балканах он считает конфликт между Болгарией и Византией. Болгарские послы, явившись к византийскому императору Никифору Фоке, потребовали уплаты обычной дани, которую греки выплачивали болгарам со времени заключения мирного договора 927 года. Никифор Фока не только отказался платить дань, но и оскорбил послов. Собрав армию, император выступил в поход на Болгарию, но, подойдя к границам этой страны, побоялся пересечь горы, где греки до этого часто терпели поражения, и повернул обратно{259}. Вернувшись в Византию, Фока возвел в достоинство патрикия (почетный титул высокого ранга) «Калокира, мужа пылкого нрава и во всех отношениях горячего, и отправил его к тавроскифам, которых в просторечии обычно называют росами, с приказанием распределить между ними врученное ему золото, количеством около пятнадцати кентинариев, и привести их в Мисию (Болгарию. — А.К.) с тем, чтобы они захватили эту страну»{260}. Калокир прибыл к Святославу, завязал с ним дружбу, «совратил его дарами и очаровал льстивыми речами», а затем уговорил выступить против болгар{261}.

В хрониках Иоанна Скилицы (конец XI века), Георгия Кедрина (конец XI или начало XII века) и Иоанна Зонары (первая половина XII в.) история зарождения болгаро-византийского конфликта изложена несколько отлично от «Истории» Льва Диакона. Скилица и Кедрин сообщают, что Никифор Фока направил письмо болгарскому царю Петру с просьбой, «чтобы тот воспрепятствовал туркам (венграм. — А.К.) переправляться через Истр (Дунай. — А.К.) и опустошать владения ромеев». Но Петр не исполнил просьбы императора и отказал ему, предоставив разные на то объяснения. Тогда-то Никифор и пожаловал Калокира, сына херсонского протевона (градоначальника. — А.К.), званием патрикия и послал к Святославу. Далее изложение событий у Скилицы и Кедрина совпадают с изложением Льва Диакона{262}. Скилица и Кедрин сообщают, что Святослав выступил в поход против болгар «в августе месяце 11 индикта», то есть в августе 968 года.

Зонара повторяет изложение Скилицы и Кедрина, поясняя, что Петр отказался исполнить просьбу Никифора Фоки, так как «был недоволен императором за то, что тот не подал ему помощи, при подобном случае, за несколько лет перед этим. Он отвечал Никифору, что не получив от него войско против этих самых угров (венгров. — А.К.), принужден был заключить с ними мир и теперь не может без причины нарушить его»{263}.

Арабский писатель начала XI века Яхъя Антиохийский также считает причиной начала войны русов с болгарами договор с Византией, который заключили русы: «Болгары воспользовались случаем, когда царь Никифор был занят воеванием земель мусульманских, и опустошали окраины его владений и производили забеги на сопредельные им его страны. И пошел он на них и поразил их и заключил мир с русами — а были они в войне с ним — и условился с ними воевать болгар и напасть на них. И возгорелась вражда между ними, и занялись они войною друг с другоми одержали русы верх над болгарами»{264}. В отличие от византийских хронистов, Яхъя пишет, что война началась с нападения болгар на владения Византии. Что же касается его сообщения о войне русов с греками незадолго перед войной на Балканах, то речь здесь идет, вероятно, о столкновении русов Святослава с греками во время восточного похода Святослава, в ходе которого русский князь достиг земель ясов, касогов, Тмутаракани и вполне мог вступить во владения Херсонеса. Недаром на переговоры с ним был послан сын херсонского протевона Калокир. И византийские авторы, и Яхъя считают, что русы напали на Болгарию, по договоренности с Византией, за плату. Неудивительно, что представление о Святославе, как о наемнике Византии, достаточно распространено в историографии. Правда, согласно Константину Багрянородному, обычными исполнителями подобных операций являлись печенеги, которые «когда пожелают, либо ради собственной корысти, либо в угоду василевсу ромеев (императору Византии. — А.К.) могут легко выступить против Булгарии и, благодаря своему подавляющему большинству и силе, одолевать тех и побеждать»{265}. Почему же на этот раз византийцы решили использовать русов? Возможно, Никифор был занят войнами с арабами и не хотел тратить сил на Болгарию? Кроме того, грекам важно было отвлечь внимание Святослава от Херсонеса. Наконец, может быть, Никифор рассчитывал, столкнув Болгарию и Русь, ослабить обе стороны. В ряде работ Святослав, согласившийся помогать Никифору, изображается как безумный авантюрист и грабитель, каковым его, впрочем, считает и Повесть временных лет. Правда, та же летопись описывает, с каким равнодушием отнесся Святослав к дарам, присланным ему греками, желавшими, якобы, примирения с ним. Но позже «бессребреник» Святослав, заключая договор с греками, клянется именем «Волоса, скотья бога», то есть именем бога богатства. Летописец следует традиции изображения Святослава, идеальным князем-воином, чуждым мелочных, денежных забот. Каким был Святослав на самом деле, определить трудно. Например, под 6472 (964) годом летописец сообщает, что перед каждым походом Святослав обращался к будущему врагу со словами: «Хочу на вас идти». Описание же самих походов показывает, что обычно Святослав нападал внезапно, без предупреждения.

Если согласиться с византийскими хронистами, уверенными, что русы появились в Болгарии в роли простых наемников Византии, нанятых за 15 кентинариев, мы неизбежно столкнемся с некоторыми противоречиями. 15 кентинариев — много это или мало? На первый взгляд может показаться — много. Известно, что 1 кентинарий = 100 литр = 7600 номисм (солидов) = 91 200 милиарисиев. Это около 455 кг золота. Если сложить общую стоимость «даров», полученных Ольгой и ее окружением в Константинополе, то получится около 2900 милиарисиев, а 15 кентинариев = 1 368 000 милиарисиев.