Тайна жёлтых нарциссов - Франк Хеллер

временами суровая и отталкивающая, даже меньше подходила его изнеженным художественным наклонностям, чем ложь. Когда он говорил о коварстве Одетты Райдер, Сэм слушал очень внимательно и напряженно. По его представлениям, для такой твари, как эта, не было достаточно тяжкого наказания, она не заслуживала ни капли сочувствия. Торнтон, рассказывая, не забывал наблюдать за Сэмом, ему необходимо было видеть, какое впечатление производят на Сэма его слова.

— Скажите мне только, — с дрожью в голосе прошептал Сэм, — как разделаться с этой канальей! А я уж сделаю все, хоть в ад спущусь, но отомщу за вас этой особе!

— Приятно слышать, — ответил Лайн, наливая из бутылки с длинным горлышком полную рюмку. Это был любимый напиток Сэма. — А теперь я скажу вам, дружище Сэм, как я представляю это дело.

И они еще несколько часов просидели вместе, составляя план ужасной мести Одетте Райдер, девушке, которая так тяжко задела самолюбие и тщеславие Торнтона Лайна и чье независимое поведение распалило ненависть этого порочного человека. 

 IV

Вечером того дня, когда Сэм Стей вышел на свободу, Джек Оливер Тарлинг лежал, растянувшись на своей жесткой кровати, с сигаретой в зубах и читал книгу о китайской философии. Он был сейчас весьма доволен собой и в ладу со всем миром.

День прошел в хлопотах, связанных с расследованием крупной растраты в одном банке. Это дело могло бы поглотить сыщика целиком, если бы у него не было одновременно небольшого побочного занятия, не сулившего никаких выгод, но весьма и весьма любопытного.

Тарлинг, услышав легкий скрип двери, опустил книгу на грудь. В комнату беззвучно вошел Линг Чу и поставил поднос на низенький столик рядом с постелью своего господина. Тарлинг заметил, что китаец одет в домашнюю шелковую синюю одежду.

— Ты, значит, вечером не собираешься выходить на улицу?

— Нет, Ли-Иен.

Они разговаривали между собою на мягком мелодичном шантунгском наречии.

— Был ли ты у того господина с хитрым лицом?

Вместо ответа китаец вынул из внутреннего кармана конверт и подал его Тарлингу.

— Вот где она живет, — сказал тот, прочитав адрес на конверте. — Мисс Одетта Райдер, 27, дом Керримора, Эджвар Роуд.

— Да, — сказал Линг Чу, — в этом доме живет очень много людей. Я ходил туда по твоему поручению и видел, что люди входили и выходили беспрерывно, но ни разу я не видел одного и того же человека во второй раз.

— Что сказал тебе хитролицый, получив мое письмо?

— Он молчал, господин. Он все перечитывал письмо, и у него было такое лицо...

Линг Чу стал подражать улыбке и мимике мистера Мильбурга, потом добавил:

— Он читал, читал, потом написал тебе вот этот ответ.

Тарлинг задумался, глаза его уставились в пустоту. Через некоторое время он оперся на локоть и взял чашку чая, принесенную китайцем.

— А что тебе удалось разузнать про человека с мягким белым лицом? Разыскал ли ты его?

— Да, господин, я его видел, — серьезно ответил Линг Чу. — Это человек без неба.

Тарлинг кивнул. Он знал, что китайцы употребляют слово «небо» вместо слова «Бог» и что Линг Чу — хороший наблюдатель и определение, данное им Торнтону Лайну, значило одно — это человек, лишенный духовных способностей.

Сыщик выпил чаю и поднялся.

— Линг, этот город и эта страна слишком мрачны и печальны. Думаю, что долго я здесь не проживу...

— Разве господин снова хочет вернуться в Шанхай? — спросил китаец без тени удивления.

— Да, мне так кажется... Слишком здешние места скучны, да и работа... Пара жалких афер, мелкие кражи и брачные истории, — нет, я не хочу больше слышать об этом.

— Да, все это мелочи, — с философским спокойствием ответил Линг Чу. — Но, господин, ты ведь помнишь, что говорит Учитель.— Он имел в виду философа Конфуция.— Все великое начинается с мелочей... Может, завтра маленький человек снимет голову с большого, и тогда тебя, господин, позовут изловить убийцу.

— Ты, Линг, большой оптимист. Но я не уверен, чтобы при поисках и поимке убийцы потребовалась бы именно моя помощь. В этой стране в подобных случаях никто не зовет частных сыщиков и не спешит привлечь их к расследованию.

Линг Чу покачал головой.

— Но мой господин должен вылавливать убийц, иначе он не будет больше Ли-Иеном — Охотником-На-Людей!

— Ну и кровожаден ты, — внезапно буркнул Тарлинг на английском, которого китаец почти не знал, хотя и учился в лучших миссионерских школах. — Сейчас я ненадолго уйду, — продолжал сыщик уже по-китайски. — Мне над» навестить маленькую женщину, которую так жаждет заполучить «белое лицо».

— Господин, должен ли я сопровождать тебя?

Тарлинг минуту колебался.

— Хорошо, можешь идти за мной, но держись неприметно, позади.

Дома Керримора составляли целый квартал, лежавший между двумя фешенебельными зданиями на Эджвар Роуд. Нижние этажи занимались магазинами, благодаря чему квартирная плата для жильцов не была чрезмерной. Все же Тарлинг предположил, что квартплата не была и чересчур низкой, особенно для девушки, служащей в магазине и проживающей отдельно от семьи. Но у швейцара он кое-что выяснил. Оказывается, девушка занимала крохотную квартирку в полуэтаже, где помещения имели низкий потолок, и вследствие этого мисс Райдер платила за квартиру недорого.

Вскоре сыщик стоял перед гладко отполированной дверью из красного дерева и размышлял, под каким предлогом войти ему к молодой даме в столь поздний час. Когда она открыла дверь, он сразу по ее взгляду понял, что без объяснений не обойтись.

— Да, я мисс Райдер, — сказала она.

— Могу я несколько минут поговорить с вами?

— Мне очень жаль, мистер, но в квартире я одна и не могу пригласить вас к себе.

Это было плохим началом.

— Но, может быть, вы согласитесь немного со мной прогуляться? — спросил он озабоченно.

Несмотря на всю странность данного предложения, девушка улыбнулась, но ответ ее был весьма строг.

— Для меня это невозможно... Гулять с вами? Мы ведь даже не знакомы, я никогда вас раньше не видела.

— Я вполне понимаю ваши затруднения, мисс Райдер. И действительно, здесь, в Англии, меня мало кто знает. Вот моя визитка.

Она взяла карточку в руки и прочла.

— Частный сыщик? — В голосе ее послышался испуг. — Кто послал вас ко мне? Уж не мистер ли...

— Нет, не мистер Лайн.

Она колебалась