Путь Святозара. Том второй - Елена Александровна Асеева

неспешно вошел вовнутрь и направился к столу, за которым те сидели, что-то обсуждая. Навстречу поднялся улыбающийся Дубыня и обнял Святозара да так, что у юноши закряхтели кости, на что Ярил испуганно вскликнул:

– Да, ты что Дубыня, мальчика моего сломаешь.

Наставник тотчас отпустил наследника, который принялся потирать затрещавшие ребра рукой, и, утерев глаза, молвил:

– Как же мне, родный ты мой, Святозарушка, как же мне тебя отблагодарить, за то, что ты спас моему Стоянушке жизнь. Эх..хе..хе. Мне Молчун вчера все рассказал, как ты конем обернулся, его на спину посадил и поскакал Стояна и Часлава из беды выручать. Да, как потом оковы каменные разрушил, как лечил их, да как кормил и поил, пока други из Беловодья не вернулись. Славный у тебя Ярил сын, такой уж славный!

– Что ты говоришь такое Дубыня, какая же может быть благодарность. Я ведь другов из беды выручал. Да, и вообще, – отворачивая лицо от наставника, добавил Святозар. – Я бы умер от стыда, если бы их не привез домой живых и здоровых. Как бы я тебе Дубыня в глаза посмотрел тогда.

– Что ж, – разумно заметил Храбр и сдвинул темные свои брови, слегка тронутые, словно белой изморозью. – Так часто бывает в походе, что приходится другов терять. И никто в этом не виноват. Мы вот тоже с Дубыней вернулись из Беловодья с тяжелыми сердцами, но нам никто ничего не сказал, потому что все понимали, мы воины. А по воинам и плакать нечего.

Дубыня перевел взгляд со Святозара на Храбра и недовольно сказал:

– Храбр, я вот гляжу на тебя, ты чего-то последнее время больно много рассуждать стал, сразу видно не к добру то.

– А, ты мне еще сделай замечание, сделай, – обидчиво выкрикнул, рассердившийся не на шутку Храбр, и надавил руками на стол вроде собираясь встать и уйти, но после, пожалуй, передумав, лишь сжал их в кулаки.

– Други, други, ну вы что право, я вас последнее время не узнаю, – миролюбиво произнес правитель и пригласил Святозара сесть рядом, да просветленно обозрев сына, заулыбался.

Наследник сел подле отца на лавку, положил руки на стол и посмотрел на присмиревшего Дубыню и недовольного Храбра и чтобы снять неловкость, наступившую в гриднице сказал им:

– Наставники, я хотел вас поблагодарить за то, что вы поддержали моего отца в трудный час. Спасибо вам большое, и не ссорьтесь больше, вы же скоро родней станете.

– Да, кто наследник ссориться, – все еще негодующе буркнул Храбр. Да малеша погодя бросил на Дубыню, сидевшего возле него, уже более миролюбивый взгляд, и, сменив гнев на милость, пояснил, – да, мы вот тут сидели и разговаривали о донесениях с юга. Воевода Жировит из города Лебедянь прислал гонца с вестью, что нагаки набирают войско и собираются походом. Жировит послал, как мы и велели посланников к беку Турусу, который клятвенно заверял, что войну готовит на неллов, но посланникам показалось, что он лжет.

– Отец, а о Нуке, что-либо слышно? – спросил Святозар и взволнованно глянул в его зеленые глаза.

– Нет, сын, – отрицательно мотнув головой, откликнулся правитель. – Никаких вестей, и посланники, предупрежденные о нем, не видели его среди нагаков.

– Это плохо… плохо, отец. Чувствую я это подлое существо, что-то готовит, – молвил наследник и озадаченно потер пальцем левую бровь.

– Ну, я думаю, что ты тревожишься напрасно, – заговорил Дубыня. – Скоро зима, а значит, до весны ничего не случится. Нагаки на нас не нападут зимой, потому что они больно наших морозов бояться, а к весне, я предлагаю правителю выдвинуться с дружиной и воями к границе. Прихватим с собой дружину Велислава, по дороге к нам присоединятся дружины с городов Дубна, Орел и Лебедянь. И я думаю, нагаки увидев нашу силу, не посмеют ступить на нашу землю.

– Если с ними будет Нук, посмеют, – заметил Святозар и на лицо его набежала понурая тень. – Нук уверен в своем черном колдовстве и ничего не побоится.

– Может тогда нас побояться нагаки? – вопросил Храбр.

– Я, думаю, что бек Турус уже ослеплен жаждой наживы, и тоже нас не побоится, – пояснил наследник, и, пристроив руки на стол, посмотрел на полыхающий белым светом камень на перстне. – А значит, нам не избежать войны. Так, что я согласен с Дубыней к маслянице необходимо подвести дружины к границе, оно как на юге теплеет быстрее, чем у нас.

Правитель муторно вздохнул, и, хлопнув ладонью сына по спине, сказал:

– Тогда, так и поступим, пошлем гонцов в города Орел, Дубна и Лебедянь, и велим им выдвигаться к границе, до масляницы. Да я думаю, что надо предупредить дружину Миролюба из города Прилятка, а когда к нам подойдет Велислав со своими другами, мы отправимся в поход.

– Нет, отец, не бери Велислава, – произнес Святозар и насупился, словно обдумывая, что-то весьма тягостное для его души. – Мало ли, что с нами случится на войне, он тогда останется старшим. Будет Туру за место тебя и меня.

Отец неспешно повернул голову, каким-то придирчивым взором оглядел сына, и, покачав головой, молвил:

– Ты, Святозар на войну не пойдешь, я так решил… Хватит тебе по походам хаживать. Война не для молодых. Ты, мальчик мой, останешься в престольном граде и заменишь меня, в случае чего…

– Нет, отец, – не дав правителю договорить, перебил его наследник и еле слышно вздохнул. – Не удастся мне в престольном граде отсидеться, не сможешь ты меня уберечь. Там среди нагаков будет Нук, а вам его без моей магии не победить.

– Уж, как-нибудь, – поддержал правителя Храбр.

– Нет, Храбр… никак…. Никак вы без меня не справитесь. И придется вам взять меня с моей дружиной в поход. А Велислава оставить тут старшим. – Святозар положил руку на плечо отца и негромко добавил, – отец, ты помнишь, что я вчера тебе сказал? Я обязан предать смерти Нука, обязан освободить душу брата из полона, а иначе мне не будет успокоения. Клянусь тебе отец, если бы там не было Нука, я бы тебе подчинился. Но и я, и ты… мы оба знаем, что он там будет, и я прошу тебя взять меня в поход.

Правитель молчал, точно взвешивал все «за» и «против», да лишь тихо постукивал костяшками сомкнутых пальцев правой руки по столу. Наследник видел, как тяжело дается принятие правильного решения отцу и потому опустил глаза, да уткнулся взглядом в ярко полыхающий белым светом перстень.

– Ох, – наконец-то вымолвил правитель. – Как мне не хочется это говорить, сын, знал бы ты. Но я вижу, что ты прав. И поверь мне, с