Боги выбирают сильных - Борис Толчинский

Внезапное возвращение молодой хозяйки вызвало переполох в фамильном дворце Юстинов, больший, нежели известие об отставке старого хозяина и торжестве давнего врага юстиновского рода. София тотчас приказала всем слугам и рабам собраться вместе.

— Я вижу страх на ваших лицах, — сказала им она. — Но знайте: для вас не изменилось ничего! Вы будете служить мне, как и прежде, лучше, чем прежде. А если кто изменит мне, того сам император не спасет! Клянусь кровью Фортуната, изменщиков ждут каменоломни Оркуса! Никому из вас до исхода дня не позволяется покидать дворец. все ясно?

И хотя после такого объявления воцарилась мертвая тишина, София была довольна. Слуги и, особенно, рабы знали крутой нрав молодой хозяйки: что обещает — то исполнит…

Впрочем, некоторые слуги все же покинули в тот день дворец Юстинов — они исполняли секретные поручения Софии. Невидимая работа закипела, а сама хозяйка тем временем отдала себя в руки врачей и косметологов. София возвратилась в Темисию, и это означало, что снова ей надлежит блистать и покорять; недолгий сон пленил Софию, пока Юний мчал ее в столицу…

Итак, возвращение Софии удерживалось в строгой тайне — однако в три часа пополудни во дворец Юстинов неожиданно явились Эмилий Даласин и Медея Тамина. Эти двое, которых никогда раньше не видели вместе, преодолели сопротивление перепуганного майордома и предстали перед Софией.

Она быстро оценила их взглядом и прошептала, точнее, прошипела, единственное слово:

— Предатели!

— Позволь, мы объясним тебе… — начал было Эмилий, но София, подобная разгневанной эринии, подлетела к нему и бросила в лицо:

— Хватает дерзости тебя являться, трусливый эфиальт! Ты бросил в Астерополе меня… ужели ты на самом деле столь беспробудно туп, Эмилий Даласин?! На что ты уповал, злосчастный? Что подлость твоя, вкупе с бушующей стихией, меня задержат? Надеялся вместе с Корнелием отпраздновать позор династии Юстинов?..

— Остановись, София! — сумрачным голосом произнес Эмилий. — Не смеешь так ты разговаривать со мной! Я объясню…

Он отшатнулся, столь неистов был ее ответный взгляд.

— По твоей вине, — отчеканила София, — я потеряла драгоценные часы, и жизнь моя была в объятиях Танатоса! Вот все, чего добился ты, а задержать не смог! Ты знаешь меня двадцать восемь лет — оказывается, вовсе ты меня не знаешь! Оставь никчемные слова, Эмилий! Ты перечеркнул все эти годы. Благодари богов, создавших тебя Фортунатом; не будь ты отпрыском династии священной, я стерла бы тебя… Но ты член Дома Фортунатов — спеши же к ним, пусть кесарский венец спасет тебя, душою слабый человек; отныне дом Юстинов для тебя закрыт! И радуйся, отделавшись столь дешево! Dixi!

Потрясенный и униженный так, как никогда не бывало в его жизни, кесаревич Эмилий повернулся и вышел вон, не произнеся ни слова.

— Зачем ты так, — услышала София, — он любит тебя! Он страдает…

Медея осеклась, приняв на себя пылающий взор Софии. Медея знала, что наступает ее очередь.

София еще раз оглядела Медею — и поняла, что показалось странным при первом осмотре.

Медея была облачена в новый цивильный калазирис с двумя генеральскими звездами.

Эти две звезды сказали Софии все.

К изумлению Медеи, ожидавшей шторма, София рассмеялась, приложила палец ко рту и молвила:

— Ни слова больше, милая подруга! Ты поступила мудро, облачившись в этот калазирис. Когда только успели его сшить? Тобой горжусь я, как стыжусь Эмилия. Он проиграл — ты выиграла. Неважно, что при этом ты предала меня, которую звала подругой. Медея твое имя; глупа бы я была, если б ждала преданности от Медеи!

— Тебя не предавала я!

— Ложь!!! — пронзительно воскликнула София; куда и девался ее саркастический тон. — Мы, помнится, уславливались об одной звезде, о чине прокуратора! А вторую звезду тебе Творец пожаловал?! Нет, не Творец — тебе, продажной Эрифиле, пожаловал ее Корнелий Марцеллин — награду за предательство! Ты только и ждала случая предать меня; я это знаю! Вот он представился, удобный случай: ты предала и сразу получила чин проконсула! Из мандаторов — в проконсулы, всего за три дня: невероятная карьера! Странно, почему он не сделал тебя сразу логофетом; архонт Дориды носит калазирис логофета, а чем твоя Илифия хуже его Дориды?.. Ну а теперь, когда я увидала твой триумф, — прочь с глаз моих! Но, уходя, запомни, злополучная: тебе звезда вторая не больше счастья принесет, чем Эрифиле пеплос Гармонии. Недолго вам с Корнелием глумиться надо мной!

— Я не уйду, пока ты не узнаешь правды, — взволнованно, но твердо сказала Медея. — Я не уйду обиженной, ибо, в отличие от твоего кузена, ни в чем не провинилась пред тобой я! Если ты выгонишь меня, как выгнала его, то это значит, гнусная интрига удалась: Корнелий разлучил меня с тобой!

— Умеешь речи ты красивые слагать, — недобро усмехнулась София.

— Но лучше всяких слов свидетельствуют факты: ты получила больше, чем хотела, а я всего лишилась, на что рассчитывала и что уже имела!

— В том-то и был его расчет, Корнелия! — пылко воскликнула Медея. — Меня возвысил он и возбудил в тебе, повергнутой, обиду! А что мне оставалось?.. О София, ну как ты можешь делать выводы, не зная, что здесь произошло?! Позволь, я расскажу тебе; даже приговоренным к смерти дается заключительное слово!

София скрестила руки на груди.

— Ну что же, защищайся. Посмотрим, как у тебя получится защита, бывший прокурор!

— Начну с той ночи на твоей галее… когда князь Гектор Петрин подверг меня жестокому насилию.

— Не начинай с лукавства. Ты получила удовольствие, не отрицай.

Медея едва заметно покраснела, подтверждая правоту слов Софии.

— Я видела твое лицо, когда… когда кесаревич застал нас. Ты радовалась моему позору! Нарочно ты понудила меня предстать перед гостями нагой, ты знала, что Гектор Петрин похотлив и несдержан, особенно когда выпьет лишнего… Ты использовала меня, чтобы спровоцировать Гектора!

Ты думала, удастся через Гектора повлиять на отца, Клавдия Петрина… на принцепса, и он поддержит тебя.

— Теперь это неважно, — нахмурилась София. — Что было дальше?

Мне факты говори, а домыслы оставь себе.

— Утром проснулась и узнала, что ты загадочно исчезла. Галея возвратилась в Темисию, но я… я страшилась выйти из своей каюты… мне казалось, все будут указывать на меня пальцем и говорить: вот она, та самая женщина, ходившая на людях обнаженной и соблазнившая великородного князя!

— Представляю, как ты проклинала меня в те часы, — не без ехидства вставила София.

— Я набралась смелости и покинула галею, но тут же была остановлена людьми твоего отца. Он требовал меня к себе. Я поняла, что меня ждет возмездие…

— Ты обманулась.

— Да… Тит Юстин принял меня в Малом Квиринале, в своем кабинете. Тит сказал, что нужно ехать к императору, представлять меня как новую архонтессу Илифии. Ему и мне.

— Т-так! Приличный предлог для внезапного визита на Палатин. А ты и поверила, что ради тебя старается.

— И мы поехали, в одной карете. На нем был парадный калазирис с консульской звездой, на мне — обычное патрисианское платье… Он ни о чем не говорил со мной, и я боялась его спрашивать. Мне не верилось, что это происходит наяву… Мы прибыли на Палатин. А дальше… дальше все случилось столь быстро, что я ничего была не в силах изменить!

— Этому верю. Успешные заговоры всегда застигают врасплох. Но продолжай, я тебя слушаю.

— Меня к Божественному Виктору не пропустили. А Тит вошел к нему и оставался там более получаса. Я ждала в Приемной. Наконец Тит вышел и, не обращая на меня внимания, удалился. Я не находила себе места. Референт Его Величества указал мне никуда не отлучаться, сидеть и ждать…

— Тебе нужно было прорваться к императору!

— Прости, София, я… я не осмелилась! Ведь я и так впервые была в Большом Дворце…

— И он ошеломил тебя. Ох, бедная моя провинциалка!

— Час спустя Тит Юстин возвратился, и с ним пришли…

— Позволь, я догадаюсь: Корнелий Марцеллин, Клавдий Петрин и Кимон Интелик.

— Да, эти трое… заговорщики! — с убеждением выдохнула Медея.

— Понятно, почему они не позвали понтифика и первого архонта, — кивнула София. — Заговорщики спешили! В который час это случилось?

— Вчера днем… в половине второго, кажется.

«Ergo, принимая меня, риши уже знали о заговоре, — подумала София. — Знали и ничего мне не сказали!».

— Продолжай, Медея.

— Четверка провела у императора почти два часа…

— Это хорошо! Стало быть, Божественный Виктор не хотел назначать дядю первым министром.

— Да, именно! Сегодня мне это подтвердил Эмилий… которого ты выставила вон. Божественный Виктор хотел выслушать тебя. И даже посылал за тобой палатинов. Но ты исчезла, а твои враги… они уговорили императора! Чтобы соблюсти все формальности, Тит сначала представил Корнелия как нового министра финансов, затем Божественный Виктор принял отставку твоего отца и назначил Корнелия исполнять его обязанности… Мне это сам Корнелий рассказал. Выйдя из Малого Тронного Зала, он сразу направился ко мне. Я первая узнала о перевороте. «Медея, ваша судьба в моих руках, — сказал он мне. — София проиграла, но вы мне нравитесь, и я хочу, чтобы вы были архонтессой Илифии. Обратите внимание: я рекомендую вас Его Божественному Величеству, не выдвигая никаких предварительных условий. Также я рекомендую пожаловать вам чин проконсула».