Вкус ледяного поцелуя - Татьяна Полякова

– Доведем расследование до конца, – сказала я.

– Только и всего? – Он вздохнул. – Как мы докажем, что Игнатова убили? Меня к этому делу не подпустят.

– Еще бы. И ты не вздумай к нему интерес проявлять. Сразу смекнут. Верить никому нельзя, поди разберись, кто на кого работает. Риск большой, потому все придется делать самим. Твоя задача, чтобы обвинение против шофера Игнатова развалилось, тогда прикрыть дело они не смогут. Тут Дед прав – убийства взбудоражили весь город, Игнатов теперь в мире ином, и кто ж будет отвечать?

– Да это все ясно, – кивнул Вешняков. – Ломать не строить. Развалю в лучшем виде. Там такие нестыковки, работы на два дня. Паспорт действительно украли, и он об этом в тот же день заявил. И в аэропорту конфуз вышел, девушка обратила внимание, что обладатель паспорта на свою фотографию мало похож, он еще что-то сострил по этому поводу, так что парня она запомнила.

– Отлично.

– Проверю, может, их с Игнатовым и на даче кто-то видел в то время, когда произошло убийство. Короче, развалю… Мы ведь парня могли ни за что в тюрьму отправить, – вздохнул он. – Если хоть одно доброе дело сделаем, уже не зря. Верно?

– Ты в пессимизм-то не впадай, – потрепала я его по руке. – У нас есть свидетель убийства Игнатова. Домработница.

– Я с мужиками говорил, она ушла как обычно, в восемь, на следующий день отпросилась, мать заболела. Соседи видели, как она в восемь уходила из дома, они в это время всегда с собакой гуляют.

– Больше они никого случайно не видели?

– Никого.

– Почему в доме не было охраны? – спросила я, как будто Вешняков мог знать ответы на все мои вопросы. Но он в самом деле успел узнать предостаточно.

– А охраны в доме вообще никогда не было, охранников, я хотел сказать. Дом на сигнализации, плюс тревожная кнопка, которой, кстати, не воспользовались, а должны бы, если чужаку дверь открыли, а чужак явился с дурными намерениями. Значит, убийцы каким-то образом проникли в дом.

– Дверь не взламывали и застрелили Игнатова в его кабинете.

– Вот-вот, выходит, он сам их впустил и при этом не опасался. А кого он мог впустить, не опасаясь? В одиннадцать вечера? Зная, что под него копают?

– У убийц были ключи, – усмехнулась я, вспомнив сцену в гостинице, когда я застала Лукьянова с женой Игнатова, той самой женщиной, которую очень скоро застрелили в упор. Неужели сердце не екнуло? Впрочем, о чем это я? Опять же, не обязательно сам, ведь почти наверняка убийц было двое. – Вошли спокойно и тихо. Пригрозили, что жену убьют, вынудили написать записку. Пока один держал Игнатова, другой поднялся к его жене. Застрелил ее из охотничьего ружья, позаимствованного тут же, в кабинете, и вернулся помочь дружку.

– И все это видела домработница? Тогда почему она жива осталась?

– Успела выпрыгнуть в окно.

– И до сих пор до нее не добрались?

– Она ж заявила, что ее в доме не было.

– Вдруг действительно не было? А белье гладила жена Игнатова. Почему нет? Может, ей это занятие нравилось? Кто-то любит пироги печь, кто-то гладить.

– Она была в спальне. Утюг включенным оставила, окно открытым?

– Забыла. Я вот тоже все забываю. Ну, хорошо, хорошо. Допустим, ты права. Видела она убийц. Можешь мне поверить, они сейчас тоже голову ломают: видела, не видела, и, как только мы проявим к ней интерес, голову ломать перестанут и бабу уберут, чтоб не рисковать. Теперь скажи, как мы сумеем к ней подобраться?

– Пока не знаю. Но придумаю. Вдвоем мы такое дело не потянем, а довериться никому не можем. Если только Лялину. Это бывший начальник…

– Да знаю я, кто это. И что твой Лялин?

– Ну, Лялин много чего может. Связи у него будь здоров и башка работает. О том, что творится в городе, он знает лучше всех.

– Тогда поехали к нему, – вздохнул Артем.

Как я и предполагала, Лялин нам совсем не обрадовался.

– Катитесь отсюда, – сказал он сурово, когда мы ввалились в кабинет, пользуясь тем, что секретарша куда-то вышла и предупредить его никто не мог. Вешняков вздохнул, вроде бы даже с облегчением, что в общем понятно, а я слова Лялина не стала принимать близко к сердцу, прошла и устроилась в кресле, Вешняков топтался у двери.

– Лялин – сказала я, – помоги нам.

– Ага. Нашла дурака.

– Почему же дурака? У нас свидетель есть. Мы сможем доказать, что Игнатова убили.

– Слушать тошно, – перебил Лялин, глядя не на меня, а на Вешнякова.

– Шесть трупов, – сказал Артем, – шесть человеческих жизней.

– А можно без патетики? – скривился Лялин. – Я помню, ты присягу давал… Ты мне попросту скажи, чего вы добиваетесь?

– Чтобы люди, устроившие все это, понесли наказание.

– Кто? Киллеры? Допустим, ты их найдешь. Допустим, посадишь. Кто еще? Всерьез веришь, что зацепишь кого-нибудь покрупнее? Хрен тебе на глупую рожу. Трупами завалят или вам шею свернут. Даже если повезет, ну, устроите скандал, ну, отправится Дед в отставку. Что, на его место честный придет? Ни фига… как бы хуже не было.

– Кончай с политинформацией, – не выдержала я. – О честности никто и не говорит. Но убивать людей – это совсем другое, это не особняк отгрохать за государственный счет. Всему есть пределы, и не худо бы им об этом напомнить.

– Ага. Они поплачут, покаются и станут хорошими.

– Нет. В другой раз поостерегутся.

Лялин покачал головой и стал разглядывать свои ладони. Я молчала, и он молчал.

– Твой свидетель – домработница? Как только ты к ней сунешься, ее уберут.

– Развалим обвинение против шофера, соберем доказательства, поставим под сомнение факт самоубийства… Главное, сохранить женщине жизнь, чтобы в нужный момент…

Лялин кивнул, потом сказал:

– Я вам не товарищ в таком деле. Не для того я выскочил из всего этого дерьма… я старый человек…

– Хватит, Олег, – скривилась я.

– Я старый человек, – сердито повторил он. – И я не верю в то, что мы выиграем. А с таким настроением в бой не идут.

– Хорошо. Не ходи в бой, просто помоги.

– Чего ты от меня хочешь? – спросил он недовольно.

– Можешь сделать так, чтобы домработница двадцать четыре часа в сутки была под охраной?

– Под наблюдением. Под охраной – это значит, что мои ребята будут рисковать жизнью. Я о таком их просить не могу.

– Хорошо, пусть под наблюдением.

– Договорились.

– Еще Карпов.

– Это кто такой? А-а… На что он вам? И так все ясно.

– Ясно, – передразнила я. – Мне доказательства нужны.

– Попробовать можно. И все, – хлопнув ладонью по столу, категорически изрек Лялин. – Звонить только на мобильный и только в исключительных случаях.

Мы молча кивнули и удалились. Артем отправился домой, а я к Деду. Накрасила губы поярче, очень стараясь выглядеть счастливой. Старания мои увенчались успехом.

– Какая ты красавица, – пропела Ритка, когда я внедрилась в святая святых.

– Как он? – кивнула я на дверь.

– Задумчив. Но настроение вроде бы неплохое. Эта дура звонила пару раз, ревела. Он разговаривал доброжелательно, но твердо дал понять, что ей ничего не светит. У вас что, наладилось?

Я напомнила себе, что Ритка, несмотря на свою любовь к здоровой критике, Деда по-своему любит и по-собачьи ему предана, не стоит ее разочаровывать. Я сладко улыбнулась:

– Только бы не сглазить.

– Доложить, что ты пришла? – широко улыбнулась она.

– Ага.

Ритка доложила Деду о моем приходе, и мне милостиво разрешили войти.

– Отлично выглядишь, – приглядываясь ко мне, сказал Дед. Я устроилась на его столе так, чтобы оказаться в максимальной близости к нему, и хихикнула:

– У меня настроение хорошее.

– Правда?

– Вру. На самом деле отличное. Давно себя так не чувствовала. – Я вновь хихикнула.

Он все-таки улыбнулся и погладил мои коленки.

– Не расскажешь мне о причине?

– Моего отличного настроения? Ты знаешь. Кстати, мне знакомая звонила, из Москвы. Ее друг собирается открывать здесь представительство своей фирмы, ему нужно снять квартиру. Это где-то в декабре. Зачем моей квартире пустовать? Как думаешь? Деньги предлагают приличные.

– Решать тебе, – пожал плечами Дед, но глаза его потеплели.

– К декабрю мы с этим делом точно закончим, и я смогу переехать.

– Почему к декабрю? Что, какие-то сложности?

– Нет, – развела я руками. – Все нормально, тьфу, тьфу. Сегодня заезжала к Лялину… – Напряжение из глаз Деда исчезло, выходит, уже донесли. Неужели за мной следят? Вот черт… если за мной, то за Артемом тоже.

– Зачем? – кашлянул Дед.

– Олег умный мужик, и поговорить с ним всегда полезно. Посоветовал заглянуть к врачам Игнатова, может, тот обращался к психотерапевту?

– Сама хочешь заняться этим?

– Мне хватает возни с шофером Игнатова. Помогаю Вешнякову в меру сил. Есть определенные проблемы. Возможно, исполнитель не он. Если дело развалится, а исполнителя не найдем… на худой конец все можно объяснить шизофренией Игнатова.