Вкус ледяного поцелуя - Татьяна Полякова

– Сомнений нет, – начал он весьма эмоционально, имея в виду шофера Игнатова. – У меня, по крайней мере. Чувствую, напали на след. Алиби на то время, когда убили Серафимович и Иванову, у него нет. Вроде на рыбалку ездил, но подтвердить это вряд ли кто сможет. В четверг, когда зарезали Тюрину, был с хозяином на даче. Вдвоем ездили. Конечно, хозяин подтвердит, что весь день они провели вместе, но это же… Самое интересное, он летал в Омск, где в тот же день скончался Вадим Краснов. Соображаешь?

– Ага, – кивнула я, по непонятной причине услышанное меня совсем не радовало.

– То-то, – хмыкнул Вешняков. – Брать его надо. Я из этого гада всю душу вытрясу. Лишь бы адвокаты Игнатова малину не испортили. Детка, убийца у нас в кармане.

– Не зови меня так, – попросила я.

– Что? А-а… извини, вырвалось. Короче, если нам дадут с ним поработать, он сознается и сдаст хозяина. Вряд ли он такой уж крепкий парень.

– И ты получишь подполковника, а я избавлюсь от геморроя.

– Ты чего? – обиделся Артем. – Я ж не из-за звездочки.

– Знаю. Настроение скверное.

– С чего бы вдруг? Такое дело с места сдвинули… Ты из-за Лукьянова? – кашлянув, спросил он. – Укатил в свою Москву?

– Наверное. Мне сообщить не потрудился. Ты работай, работай, – подмигнула я, – зеленый свет я тебе обеспечу.

– Ага. Мне бы только зацепить этого гада. Зацепил он его основательно. Алексея вскоре арестовали, да с такими трофеями, что впору рыдать от счастья: в тайнике в квартире нашли пятьдесят тысяч долларов, о наличии которых, по его словам, он даже не знал, а в хозяйском “Мерседесе” финку, которой, судя по проведенной экспертизе, была убита Иванова. Артем радовался как ребенок, а я занервничала.

– На кой черт он эту финку в машине держал? – спросила я, выслушав его рассказ.

– Чувствовал свою безнаказанность.

– Это после статьи в газете?

– Финка не простая, сработана в зоне. Оставил на память, пожадничал. И спрятал в хозяйской тачке, не в своей. Опять же деньги…

– Может, он о них и вправду не знал? – упрямилась я.

– Я тебя не понимаю, – разозлился Вешняков. – У нас есть подозреваемый, есть неопровержимые улики.

– А что, отпечатки его пальцев на финке?

– Не совсем же он идиот. Слушай дальше. Я его фотографию показывал продавщицам, одна вроде бы вспомнила, что видела его в спорттоварах.

– Что значит вроде?

– Иди ты к черту, на тебя не угодишь. Думаешь, парня подставляют? Кто? Игнатов? Но ведь дураку ясно…

– Подожди, что он говорит по поводу своей поездки в Омск?

– Говорит, что даже не знает, в какой он стороне света. Паспорт потерял несколько дней назад. А в городе отсутствовал, потому что ездил с хозяином в Москву.

– Правда ездил?

– Игнатов ездил, это установленный факт. А вот кто был за рулем его машины…

– В Москве ночевали в гостинице?

– Нет. У Игнатова там квартира. Алиби вроде есть, но ведь его нет. Детка… извини… – смутился он и поспешил продолжить: – Все шито белыми нитками. Игнатов ждал возвращения Краснова из тюрьмы, чтобы разом разделаться с убийцами дочери. И подготовился основательно. То они с шофером в Москве, то на даче… Только подтвердить это никто не может.

– Значит, плохо подготовились. Опять же, не стал бы он покупать билет на самолет на свое имя. Это же глупо.

– Ничего не глупо. Игнатов был уверен, что до него не доберутся. У него деньги, адвокаты. И дочка под чужой фамилией. А здесь маньяк, режущий женщин в универмаге. Шум, гам, разговоры по всему городу. Так при чем здесь приличный человек и удачный бизнесмен? Только это его рук дело, и шофера он из команды Горелика взял не случайно, знал, что тот за деньги кому хочешь горло перережет.

– Вот что, – подумав, сказала я. – Мне надо с ним встретиться.

– С кем? – нахмурился Вешняков.

– С Алексеем этим.

– Ну, ты даешь… Слушай, чего ты дурака валяешь, ты ж сама твердила, что Игнатов…

– Слишком все просто. Чувство у меня какое-то нехорошее, что нас кто-то за нос водит. Профессионально.

– С ума с тобой сойдешь. На неделе семь пятниц. Встретишься ты с ним, и что? Он тебе правду расскажет, которую нам не рассказал? Я тебе гарантирую, через пару дней он напишет чистосердечное признание. Я его так прижму…

– Вот этого я и боюсь.

– Чего? – устало спросил Артем.

– Признания. Ну так что, могу я с ним встретиться?

– Ты у нас птица такого полета, кто ж тебе откажет.

Алексей сидел за столом, осунувшийся, под глазами круги, плечи опущены. Щетина, крепко сжатые зубы и напряженный взгляд делали его похожим на киношного злодея.

– Привет, – сказала я.

Он усмехнулся, покачал головой, все-таки не выдержал и спросил:

– Твоя работа? Молодец, ничего не скажешь.

– Артем, – попросила я, – оставь нас на пару минут.

– Ты что, с ума сошла? – возмутился он.

– Ты за дверью постой, отсюда ему никуда не деться.

– А если он тебе шею свернет, кто отвечать будет?

– Не свернет. Он умный. Верно? – повернулась я к Алексею.

– Свернул бы с удовольствием, только руки пачкать неохота.

– Вот видишь. Иди покури. А мы поговорим. Вешняков в растерянности потоптался у стола, но из комнаты вышел.

– Ну что, Алексей. Улики против тебя. Алиби дохлое, сам понимаешь.

– Улики ваши менты и подкинули. Ни денег, ни финки этой я и в глаза не видел. Это первое. И вот тебе второе: не дождетесь, что я хозяина вам сдам. Знаю, как здесь обрабатывать умеют, ученый. И штучки эти ментовские… держаться буду до последнего. Не заставите чужую вину на себя брать и на невиновного человека зря наговаривать.

– Так ли уж он невиновен? – пожала я плечами. – Говоришь, подставляют тебя? Только вот кто? Может, тебя твой хозяин в унитаз спускает, а ты за него горло дерешь? Подумай об этом.

Я медленно пошла к двери, надеясь, что он окрикнет меня.

– Детка, – позвал он, я повернулась. – Глазами-то не зыркай, не я тебе такое погоняло придумал. Вот что, судя по всему, отсюда я уже не выйду. Либо пожизненное, либо пришьют втихую, ко мне уже подкатывались, советовали ночью спать вполглаза. А ты живи, радуйся. Только знай, я никого не убивал. Даст бог, на том свете встретимся, и ты мне в глаза посмотришь, а я тебе. – Он и сейчас смотрел мне в глаза, а я ему. Взгляды мы не отводили долго. Пока я не заговорила:

– Если ты врешь, сядешь на пару с хозяином, об этом я позабочусь. Получите на полную катушку. А если… я разберусь, обещаю. У меня есть скверная привычка – докапываться до истины.

– Поторопись, – сказал он совсем другим тоном. – Мне пожить хочется.

– Поживешь. Может, еще выпьем вместе.

– Ага, – кивнул он, облизнув пересохшие губы.

Вешняков ждал меня возле двери.

– Ну что, открыл душу?

– Ага. Клянется, что невинен, аки агнец.

– А ты чего ждала?

– Артем, нам этот парень на суде нужен. В целости и сохранности. Ты за него головой отвечаешь. Пусть немного отдохнет, мозги на место встанут и все такое… Позаботься, чтоб соседи его не доставали.

– Может, его на курорт отправить?

– Это как получится. Может, и отправим.

– Лучше меня отправь, у меня от твоих заморочек изжога.

– Не у тебя первого, – осчастливила его я и пошла к выходу, потом обернулась, махнула рукой: – А на курорт съездишь. Обязательно. С женой, как положено.

Позвонил Дед, предложил отобедать вместе. Обошлось без радостного повизгивания с моей стороны, но дала понять ему, что оценила и даже счастлива. Он явился без охраны и выглядел так, точно у него первое свидание.

– Я соскучился, – сказал он с улыбкой. Я тоже улыбнулась, задержав его руку в своей. Надеюсь, это выглядело искренне. Забавно, если он надеется на то же. Не очень веселые мысли, но меня вдруг они рассмешили. – У тебя хорошее настроение, это радует. Признаться, я думал, ты расстроишься, то есть опасался…

– О чем ты? – подняла я брови.

– О Лукьянове, – неохотно ответил Дед. – Он ведь уехал?

– Тебе об этом лучше знать. Теперь его брови поползли вверх.

– Объяснись, – сказал он таким тоном, что юлить мне сразу расхотелось.

– Пожалуйста. Лукьянов исчезает из моей квартиры, не предупредив. Я предполагала, что он уехал, раз работы для него в нашем городе больше нет, но он все еще здесь. Был. Чем занят, неизвестно. Если неизвестно только мне, обидно, но ладно. Если и тебе, то… твои московские друзья не очень-то с тобой считаются.

Лучше бы мне попридержать свой язык. Лицо Деда потемнело. Ну вот, наступила на больную мозоль. Он посверлил меня взглядом:

– Я знаю, что он в городе. Такой ответ тебя устроит?

– Вполне.

– Между вами что-то произошло? – задал он очередной вопрос.

– Между нами всегда что-то происходит.

– Извини, я не так выразился. Он обидел тебя?

– Лукьянов? – искренне удивилась я. – Он не может меня обидеть. Вы с его хозяевами решили, что посвящать меня в кое-какие детали ни к чему, и он съехал с моей квартиры, чтобы продолжить работу в одиночку и не тратить время на пустяки, то бишь на запудривание моих мозгов.