Зыбкое равновесие - Ande

отцом, военным министром Чернышевым, и Бенкендорфом. Все страньше и страньше. Мы миновали парадные коридоры, приемную монарха, и вошли в тот самый кабинет, где я объяснялся с английским послом.

— Без чинов, господа. — сказал император усаживаясь за стол. — прошу садиться. Алексей Александрович, прошу тебя, коротко, введи Сашу в курс.

Мы уселись за стол. Отец откашлялся и заговорил. Дело в том, что пятидесятитысячный немецкий корпус, действительно напал на Империю. И с боями, но успешно, продвигается вглубь территории. На границе, и вообще в зоне боев, слишком мало войск. Более того, сейчас, на Военном Совете, принято решение сосредоточить Армию на подступах к Кракову. На случай, если остановить противника не удастся.

— Разрешите вопрос? — сказал я, император кивнул — а в чем проблема то? Отделение магов легко уничтожит противника. Не сразу, но достаточно быстро.

Император закурил.

— В зоне боевых действий не действует магия. — сказал он.

— Совсем?

— Совершенно. И поэтому мы вспомнили про тебя, и твои с Бергом дальнобойные пушки. Их применение в этих условиях возможно?

— Конечно. В любых условиях. Но хотелось бы подробнее про невозможность магии.

— Нам удалось понять, — открыл наконец рот Бенкендорф — что в какой то момент, при приближении противника, магия исчезает. Маги не могут обратиться к источнику. Артефакты перестают действовать. Поэтому твое заявление выглядит странным, Саша. Как я понял, ваша пушка — всего лишь артефакт.

— Да, ваше сиятельство. Но они построены на других принципах. И вполне смогут решить проблему.

— Прямо решить? — усмехнулся Император.

— Ну да. Можно расстрелять противника на марше. Но лучше бы — в битве. Когда он будет в боевом построении. Разом накрыть…

— Это уже сказки — буркнул Военный Министр.

— А в чем затруднение то, Алексей Иванович? Давайте я попробую, не получится, так будем искать другой выход.

Император сказал:

— Сидите, господа, — встал и подошел к большой карте империи на стене — вот здесь, под Дрезденом, стоит семитысячный корпус графа Аракчеева. Граф намерен на этой неделе дать бой противнику вот тут. Ты сможешь поддержать наши силы?

— Не буду хвастаться, ваше величество, но я их уничтожу.

— Что тебе для этого нужно?

— Приказ генералу Аракчееву исполнить мои пожелания.

— А если у тебя не получится?

— У графа Аракчеева будет сорок не худших солдат. — засмеялся я. — но, в принципе — главное своих не задеть.

— Вы, граф, наглец. — холодно сказал Военный Министр. — и именно поэтому я, ваше величество, рекомендую поступить так, как он просит. Это наконец собьет с него спесь. И возможно даст ему конструктивные идеи.

Император помолчал и сказал:

— Быть по сему.

Глава 20

Мрачное настроение генерала Аракчеева было легко объяснимо. Несколько успехов и однажды улыбнувшаяся удача на время отвлекли от масштаба катастрофы, что надвигалась.

Была какая то злая ирония в том, что именно ему приходилось расплачиваться за пренебрежение идеями, которые он старался донести до высших лиц. Дело в том, что сам Алексей Андреевич был слабеньким магом огня. И, наверное, именно поэтому крайне плохо относился к магии вообще, и её применению в армии. Он считал, что для обороны державы нужны более надежные и не зависящие от капризов и случайностей средства. Будучи человеком энергичным и организованным, он неуклонно претворял свои идеи в жизнь. Сын обнищавшего дворянина, только по счастливой случайности попавший в кадетский корпус, он был, по сути, родоначальником полевой артиллерии. Умудрившись убедить в её пользе и необходимости Императора Алексея. Его сын пока не нашел возможности вникнуть в идеи Аракчеева. Но именно благодаря им удалось замедлить движение немцев в сторону Дрездена.

Полторы недели назад немцы, неожиданно легко сбив пограничные заслоны, вступили в боевое соприкосновение с войсками Аракчеева. И генерал понял причину этой легкости. Командир корпусных магов Бестужев доложил, что, по непонятным причинам, магия невозможна. Осознав положение дел, Аракчеев не запаниковал, а дал бойвсеми наличными силами. Остановив передовой отряд противника, изрядно его потрепав, он оставил заслон и отступил. А потом принял революционное для этих времен решение бороться с противником из засад и укрытий. Нападая неожиданно и с тылу. Но командующий немецким корпусом, генерал Мольтке, был человеком умным, и не собирался двигаться дальше, имея в тылу организованные силы противника. Дальше он, совершив своими силами пару маневров, прижал корпус Аракчеева к реке Эльбе. Путь к ближайшему броду был перекрыт противником. Наводить переправу, не было времени. Стало ясно, что предстоит сражение, исход которого был предрешен.

Их столицы сообщили, что рассматривают его войска как корпус прикрытия, и просят удерживать противника как можно дольше, для подготовки отпора. И генерал Аракчеев принял решение дать бой.

А теперь разглядывал в подзорную трубу расположенный верстах в трех лагерь немцев. За три дня, что прошли после того как он отдал приказ становится лагерем и готовится к бою, немцы неплохо устроились. Их лагерь был почти образцовым. Заодно они подтянули тылы и отставшие части. Надежды на плохую погоду не оправдались. Завтра они начнут.

Генерал развернул коня и поехал в штабную палатку, стоящую с наветренной стороны от лагеря. Там он довел до всех вызванных офицеров диспозицию завтрашнего боя, и отпустил их готовится. А сам прошел в совою палатку, и, вместе с начальником штаба, полковником Уваровым, начал готовить приказы на завтра, стараясь учесть максимум возможного.

За стеной палатки текла привычная армейская жизнь, звуки которой военачальники привычно не замечали. До тех пор пока в обычный шум воинского лагеря не вмешался некий посторонний звук. А потом недалеко от палатки на повышенных тонах зазвучали чьи то голоса, среди которых Аракчеев узнал голос своего адъютанта. А спустя мгновение поручик Дубельт предстал пред командующим.

— Господин генерал! К лагерю подехало несколько повозок возглавляемых странными людьми. Один из них заявил, что он прибыл к генералу Аракчееву с личным посланием от Императораи военного министра. Он назвался графом Орловым.

Аракчеев вспомнил, что фон Лемке, отвечавший в его штабе за вопросы связанные с тайной канцелярией, еще третьего дня докладывал, что к нему на испытания направляется батарея орудий, под командованием графа Орлова, и кивнул адъютанту.