Никто не виноват ! - Джоржетт Хейер

- Я прекрасно вас понимаю, мадам. И заверяю вас - вашу дочку никто не терзает! Наоборот, она сама была настолько любезна, что поведала мне весьма любопытные факты. У вашей дочери живой и пытливый ум, мадам. И теперь мне понятно - откуда. Безусловно, из того же источника, из которого она почерпнула свою красоту!

Эрминтруда, приятно пораженная его речью, тем не менее нашла в себе силы спросить достаточно суровым тоном:

- Зачем же, в таком случае, вы ее искали?

- Я ее вовсе не искал, - ответил инспектор Хемингуэй. - Если на то пошло - она сама ко мне обратилась. Впрочем, не вижу причин скрывать от вас тему нашего разговора, тем более, что вы все равно про нее узнаете. Ваша дочь считает, что выяснила, зачем ваш муж отправился навестить мистера Уайта в воскресенье.

- Да что вы! - воскликнула Мэри. - А вы уверены, что она... Словом, не думаете ли вы, инспектор, что Вики просто водит вас за нос?

- Не знаю, - честно признался инспектор Хемингуэй. - Однако рядом с ней был мистер Диринг, который всяческим образом понукал ее изложить мне свои догадки.

- Ах, вот как! Так, значит, я была права, и мой кузен и верно пошел на какую-то сомнительную сделку с Уайтом и Джоунсом?

- Если верить мисс Фэншоу, то да. Что служит, мадам, допольнительным аргументом в пользу того, что мистер Уайт не убивал вашего мужа.

- Господи, да как об этом вообще можно всерьез говорить? - удивилась Мэри, смахивая отбившуюся прядь со лба. - Насколько я знаю, с того места, где он стоял, и моста-то не видно!

- Это верно, - кивнул инспектор Хемингуэй. - Тем не менее я привык с уважением относиться к женскому чутью. Так уж я воспитан.

Эрминтруда мигом устремила на него преисполненный подозрительности взгляд, однако вид у инспектора был такой торжественный и чинный, что вдова решила пока не обижаться.

- Не знаю я, где он стоял, - проворчала она, - но ставлю десять против одного, что он это все подстроил. Лично я ничего против Джанет Уайт не имею, однако доверять ни ей, ни Сэму Джоунсу не стала бы ни на грош! Тем более, что более отъявленного жулика и пройдохи, чем этот Джоунс свет еще не видывал! Зато я знаю наверняка, что Уайт именно в субботу утром принес ружье Уолли, а потом сам пошел относить его в оружейную комнату. Ни у кого, кроме него, если не считать еще этого юного шантажиста, не было столь прекрасной возможности стащить ружье! - Глаза Эрминтруды вдруг блеснули. Надеюсь, вы не считаете, что ружье могли украсть Боутри или Диринги? - с вызовом спросила она.

- Но, тетушка Эрми, ведь ружье могли похитить и в воскресенье! напомнила Мэри.

- В воскресенье к нам приходили только Боб Стил и вы, Морис. Надеюсь, ты не думаешь, что ружье мог взять Боб? Ха-ха! - Чуть помолчав, она вдруг торжествующе воскликнула:

- Кстати, а разве Алан Уайт не приходил к нам воскресным утром играть в теннис! Значит, я все равно права! Ружье взял Уайт - пусть даже и не Гарольд, а Алан!

Инспектор Хемингуэй метнул на нее благоговейный взгляд. а из крыла прислуги появился дворецкий Пики. Хемингуэй жестом подозвал его.

- Скажите, голубчик, вы видели в субботу мистера Уайта, когда он принес ружье, взятое у мистера Картера?

- Я не видел, как он пришел, инспектор.

- Но вообще - видели?

- Я видел, как мистер Уайт выходил из оружейной комнаты. Признаться, я даже опешил, но мистер Уайт пояснил, что мадам попросила его поставить ружье на место.

- А вы не заметили, нес ли он что-нибудь в руках?

- Да, инспектор, мистер Уайт нес свой футляр.

- Какой футляр? - встрепенулся инспектор Хемингуэй.

- Ружейный.

- Да, это верно, - вмешалась Эрминтруда. - Он принес ружье в своем собственном футляре, и я даже сказала, насколько это в духе моего мужа отдавать ружье без футляра.

- Это был самый обычный ружейный футляр? - поинтересовался инспектор Хемингуэй.

- Нет, какая-то потертая дешевка, - брезгливо ответила Эрминтруда.

Пики осторожно кашлянул.

- С вашего позволения, мадам, я мог бы объяснить инспектору. Охотники называют такие футляры окороками, инспектор.

- В самом деле? А что-нибудь еще у него было?

- Нет, инспектор, больше ничего.

- Вы проводили его?

- Разумеется, - с легкой обидой произнес Пики.

- Что ж, тогда у меня все. - Дождавшись, пока дворецкий уйдет, инспектор произнес с видом человека, все иллюзии которого только что рассеялись прахом:

- Похоже, что нам все-таки придется вычеркнуть Уайта из списка подозреваемых. Хотя и жаль.

- Не понимаю, с какой стати! - возмутилась Эрминтруда. - Я все равно убеждена, что это его рук дело!

- Да, но мое собственное чутье подсказывает мне, что ружье длиной в три фута нелегко засунуть в тридцатидюймовый футляр*, - вкрадчиво произнес инспектор. - А жаль! Увы, таков уж удел полицейских. Сплошные разочарования!

------------

*90,9 см и 73,5 см, соответственно.

Глава 14

Поскольку сама мысль о том, чтобы отвергнуть убежденность в виновности заклятого недруга была для Эрминтруды нестерпимой, последние слова инспектора Хемингуэя по вкусу ей не пришлись. Она заявила, что мужчины вообще в большинстве своем способны только придираться, брюзжать и выискивать недостатки у других, а уж сам инспектор Хемингуэй видит в чужом глазу соринку, не замечая в своем бревна. В ответ же на его просьбу объяснить, каким образом можно поместить винтовку в футляр, предназначенный для дробовика, Эрминтруда обиженно заявила, что это его дело ломать голову над подобными загадками, но уж никак не ее.

Прежде чем ответить ей, инспектор Хемингуэй дважды сглотнул, после чего проборомотал изменившимся голосом:

- Что ж, если ему удался такой фокус, значит мы имеем дело с талантливым иллюзионистом, и я удивлен, как это от меня утаили столь важные сведения.

Эрминтруда, чуткая на сарказм, гневно полыхая очами, ответила:

- Вы сами отлично знаете, что никакой он не иллюзионист и не фокусник! И не смейте надо мной издеваться, потому что я этого не потерплю!

Доктор Честер посчитал своим долгом вмешаться, напомнив, что Эрминтруде ни в коем разе нельзя волноваться. а она и так уже первозбудилась сверх всякой меры. Он предписал ей до полдника абсолютный покой, а Мэри, по его знаку, поспешила увести не слишком упиравшуюся Эрминтруду в гостиную.

Инспектор Хемингуэй наградил доктора благодарным взглядом и, дождавшись, пока Мэри и Эрминтруда скроются с глаз, добавил:

- Не понимаю, как только это сходит с рук вашему брату! Стоило бы мне только заикнуться, что она нуждается в покое, как она велела бы вышвырнуть меня вон или закатила истерику, что, впрочем, привело бы к такому же финалу.

- Вы ведь не ее лечащий врач, инспектор, - усмехнулся доктор Честер. - Я, между прочим, потчую миссис Картер уже много лет.

- И, должно быть, неплохо ее изучили?

- Любой врач всегда хорошо знает своих пациентов.

- В данном случае речь идет не о ее легких или почках, - произнес инспектор Хемингуэй. - Признаться честно, меня всегда мутит от медицинских разговоров. Стоит только какому-нибудь лекарю заговорить о своих любимых кишках... Брр! Кстати, мистер Картер тоже был вашим пациентом?

- Да, но он крайне редко жаловался на какие-либо недомогания.

- И все же, вы должны были знать и его?

- Вы правы. Если вас интересует, входил ли он в число моих друзей, то я отвечу: нет.

Инспектор Хемингуэй вопросительно посмотрел на него.

- Не хотите ли вы сказать, что тоже недолюбливали его, как, кажется, и все остальные?

- Совершенно верно, - преспокойно ответил доктор Честер. - Люди его склада мне не по нутру - беспринципные, бесхарактерные, ненадежные...

- Но вас удивило известие о его смерти, сэр?

- Конечно!

- Вы не знаете, кому он мог мешать?

- Нет. Хотя, разумеется, множество людей считали, что миссис Картер совершила ошибку, выйдя за него.

Голос его прозвучал довольно безжизненно.

- Странное дело, доктор Честер, - произнес инспектор Хемингуэй. - Мне почему-то кажется, что вы со мной не столь откровенны, как хотелось бы.

- Очень жаль, - сухо ответил доктор, - но больше помочь вам я не в силах. Я не входил в число друзей Картера.

Он повернулся к столу, чтобы забрать свой чемоданчик, но не успел покинуть дом, как впорхнула Вики, по пятам за которой следовал Хью Диринг.

- Ой, приветик! - пропела Вики, слегка удивленная тем, что увидела инспектора. - Здравствуйте, Морис! Как дела у Эрминтруды?

- Не очень хорошо, - мрачно ответил доктор. - И тебе бы стоило это знать.

- Ой, бедняжка, боюсь, что до завершения всей этой истории она так и не придет в себя. А почему вы не приехали на дознание? Скучища, правда, была жуткая.

- Я не видел, чтобы это имело ко мне хоть какое-то отношение, - сухо ответил доктолр Честер.

Кивнув инспектору Хемингуэю, он напомнил Вики, чтобы мать никто не беспокоил, и вышел из дома.

- Чего это Морис так окрысился? - недоуменно спросила Вики. - Это вы его разозлили, инспектор? Кстати, а что вы тут вообще делаете? Или вы все равно мне не скажете?