Противостояние.Том I - Стивен Кинг

Словно в подтверждение его мыслей, она ворчливо произнесла:

— Ларри, сходи за отцом. Он в баре.

— Успокойся. — Он был в отчаянии. — Пожалуйста, успокойся и спи, ма.

— Он в баре с этим фотографом! — резко выкрикнула она в сгустившуюся послеполуденную темноту. В этот момент за окном злобно прогремел гром.

У Ларри было такое ощущение, словно его собственное тело сплошь покрыто медленно стекающей слизью. Сквозь полуоткрытое окно гостиной в квартиру проникал прохладный ветерок. Как бы в ответ на это, Элис затряслась в ознобе, ее руки покрылись гусиной кожей. У нее зуб на зуб не попадал, а лицо в полумраке спальни походило на полную луну. Ларри откинул покрывало, уложил ее в постель и до подбородка укрыл одеялом. Но это не помогло. Она продолжала дрожать, и одеяло над ней ходило ходуном. Кожа лица была совершенно сухой.

— Пойди и скажи, что я велела ему убираться оттуда! — закричала она. Затем в спальне воцарилась тишина, нарушаемая лишь ее тяжелым, хриплым дыханием.

Ларри вернулся в гостиную, чтобы позвонить, но, не дойдя до телефона, направился к окну. И только закрыв его, подошел к аппарату.

Справочники лежали на полочке под телефоном. Он нашел номер благотворительной больницы и начал набирать его. За окном вновь прогремел гром. В свете молнии только что закрытое им окно превратилось в бело-голубой рентгеновский экран. Донесшийся из спальни крик задыхающейся матери заставил его содрогнуться.

После первого гудка послышалось жужжание, а затем щелчок, и автоответчик четко произнес: «Это Центральная благотворительная больница. В настоящий момент все линии заняты. Не вешайте трубку, вам ответят при первой возможности. Спасибо. Это Центральная благотворительная больница. В настоящий момент…»

Снова раскат грома и крик матери:

— Мы выставим этих лохматых на улицу! Эти пуэрторикашки ничего не соображают!

«…ответят при первой возможности…»

Он бросил трубку и, обливаясь потом, застыл над аппаратом. Что за чертова больница, где хренов автоответчик проговаривает свой текст в тот момент, когда ваша мать умирает? Что там происходит?

Ларри решил спуститься вниз и попросить мистера Фримана присмотреть за матерью, пока он доберется до больницы. А может, вызвать частную «Скорую помощь»? Господи, почему никто не знает самых необходимых вещей? Почему этому не учат в школе?

Из спальни доносилось натужное дыхание его матери.

— Я скоро вернусь, — пробормотал он и пошел к дверям. Он был напуган, он боялся за нее, но где-то в глубине души другой голос нашептывал: «У меня всегда так». И: «Почему это должно было произойти после того, как я получил хорошие известия?» И самое гадкое: «Насколько это помешает моим планам? Сколько всего мне придется изменить в своей жизни?»

Ларри ненавидел этот голос, желал ему скорейшей, жалкой смерти, но тот продолжал твердить свое.

Он бросился вниз по лестнице к квартире мистера Фримана. Сквозь мрачные тучи гремели раскаты грома. Когда Ларри был уже на первом этаже, дверь распахнулась, и завеса дождя ворвалась внутрь.

Глава 20

«Харборсайд» был самой старой гостиницей Оганкуита.

После того как напротив построили новый яхт-клуб, вид из него был уже не столь живописным, нежели прежде. Хотя в такие дни, как нынешний, когда небо то и дело прорезали молнии, взору открывалась достаточно красочная картина.

Фрэнни сидела у окна уже часа три, пытаясь написать письмо школьной подруге Грейс Дагган. Она не собиралась сообщить ей о своей беременности или ссоре с матерью, зачем вновь расстраивать себя. Да и Грейс, она уверена, и так скоро все узнает по своим каналам в городе. Она пыталась написать всего лишь обычное дружеское письмо. Об их с Джессом майской поездке на велосипедах в Рейнджли вместе с Сэмом Лотропом и Салли Венселас. Об итоговом экзамене по биологии, на котором ей крупно повезло. О новой работе Пегги Тейт (еще одной ее школьной подруги, их общей знакомой) в качестве служащей в сенате. О предстоящей свадьбе Эми Лодер.

Но дальше письмо никак не сочинялось. Отчасти ее отвлекали пиротехнические чудеса природы. Попробуй написать письмо, когда то и дело над водой грохочут грозовые раскаты! Но, честно говоря, дело было прежде всего в том, что ни одну новость она не могла изложить в письме до конца правдиво. Каждая слегка отклонялась в сторону, словно нож в руке, который, вопреки ожиданиям, вдруг ранит тебя вместо того, чтобы счищать кожуру с картошки. Поездка на велосипедах была отличной, но у них с Джессом теперь уже далеко не все так гладко, как раньше. Ей действительно повезло на итоговом экзамене по биологии, но предыдущий экзамен по биологии, который имел первостепенное значение, был совершенно неудачным. Ни ее, ни Грене судьба Пегги Тейт никогда особо не интересовала, а предстоящая свадьба Эми Лодер в ее-то, Фрэнни, нынешнем положении выглядела скорее как отвратительная, глупая шутка, чем повод для веселья. «Эми выходит замуж, а ребенок будет у меня, ха-ха-ха».

Чувствуя, что письмо пора заканчивать, иначе она никогда не допишет его, Фрэнни стала прощаться:

У меня появились кое-какие личные проблемы, но мне не хватает духу поделиться ими с тобой. Становится плохо при одной мысли о них! Но к Четвертому я надеюсь увидеть тебя, если со времени последнего письма твои планы не изменились. (Только одно письмо за шесть недель? Подозреваю, что кто-то отрезал тебе пальчики, крошка!) Я все расскажу тебе при встрече. Мне может понадобиться твой совет.

Внизу она, как обычно, поставила свою размашистую забавную подпись, которая заняла половину оставшегося на листе свободного пространства. Сделав это, она, как никогда остро, почувствовала себя обманщицей. Запечатав конверт и надписав адрес, она положила его на тумбочку. Так. С этим покончено. Что дальше?

За окном снова потемнело. Она принялась беспокойно ходить по комнате, раздумывая, что надо бы идти, пока опять не начался дождь, но куда? В кино? Но она уже видела тот единственный фильм, который сейчас крутили в городе. С Джессом. В Портленд присмотреть себе одежду?

Неостроумно. Из одежды в скором времени ей нужна будет только та, что имеет растягивающуюся талию. То есть рассчитана на двоих.

Сегодня у Фрэнни состоялось три телефонных разговора. Первый принес хорошие новости, второй был ни то ни ее, а третий получился плохим. Она бы предпочла, чтобы они шли в обратном порядке. Снаружи накрапывал дождь, и небо над пирсом снова потемнело. Она все-таки решила пойти прогуляться — плевать на надвигающийся ливень. Глядишь, на свежем воздухе, напоенном летней влагой, ей станет лучше. Она, может, даже заглянет куда-нибудь выпить пива. Счастье в бутылке. Ну, во всяком случае, хотя бы утешение.

Первой позвонила Дебби Смит из Сомерсуэрта. «Фрэн, ты всегда желанный гость», — тепло сказала Дебби. Так оно и было. Одна из двух девушек, вместе с которыми Дебби снимала квартиру, в мае съехала. Она нашла себе место секретарши в фирме оптовой торговли. А Дебби и Роде было больше не под силу платить за жилье вдвоем. «Мы обе из больших семей, — успокоила ее Дебби, — плач ребенка нам не помешает».

Фрэнни сказала, что будет готова к отъезду к первому июля. Повесив трубку, она почувствовала, что по щекам текут теплые слезы. Слезы облегчения. Если она найдет в себе силы уехать из своего родного города, в котором она выросла, то с ней все будет в порядке. Подальше от матери и даже от отца. Ребенок и одиночество станут некой разумной, пропорционально уравновешенной формулой ее жизни. Но деле не только в этом. В природе, вспомнила она, существует какой-то вид животных, жуков или лягушек, которые в момент опасности увеличиваются вдвое. Их преследователь, видя такое, теоретически по крайней мере, пугается и бросается наутек. Фрэнни ощущала определенную схожесть с этим изобретательным созданием, и виноват в том был весь их городишко, вся атмосфера его жизни. Она знала, что никто не принудит ее носить алую букву,[2] но она также знала, что разрыв с Оганкуитом просто необходим, чтобы ее перестал мучить страх всеобщего осуждения. Когда она шла по улице, люди еще не оборачивались ей вслед, но она чувствовала, что внутренне они к этому готовы. Местные жители, конечно, не отпускники. Местным жителям всегда требуется на кого-то глазеть: на пьянчугу, на состоятельного бездельника, на малыша из хорошей семьи, которого поймали за воровство в магазине в Портленде или в Олд-Орчард-Бич… или на девушку с выпирающим животом.

Второй звонок, тот, что ни то ни се, был от Джесса Райдера. Он звонил из Портленда. Сперва он позвонил ей домой. К счастью, трубку снял Питер, который без всяких комментариев дал ее телефон в «Харборсайде».