Дети за куполом (СИ) - Рован Ирина

— А… — она выдохнула, и теперь Марк почувствовал её желание побыстрее смыться. Но она ухитрилась взять себя в руки и нервно улыбнулась ему: — Так ты же нотт… Сам ведь знаешь всё, да? Такая незадача… А я подумала: дай-ка просто спрошу, а то всякое кругом творится, рены гибнут… Мало ли что…

— Так я бы сам подошёл, — осторожно произнёс Марк.

— Что?

— Сам, говорю, подошёл бы. Если бы… — он умолк, осознав, что городит.

— А, поняла, — кисло улыбнулась Камайла. — Если бы я тебе хоть немного нравилась. Всё, вопрос закрыт. Извини за беспокойство…

Она хотела убежать, но Марк успел схватить её за руку.

— Нет, стой!.. Не это… Не в этом дело. Просто у меня уже есть девушка.

Камайла чуть ли не с ужасом высвободилась из его хватки.

— Кто? Ой…

И закрыла лицо руками, явно собираясь добавить, что это не её дело. Но Марку казалось, что чем больше будет ясности, тем чётче точка в их разговоре.

— Нилана с нашего года… Ну, помнишь, она ещё по баллам на тестах первое место заняла. В Медику поступила…

— М-м-м, — промычала Камайла, с несчастным видом глядя в сторону. — Ясно. Ну тогда тем более…

Марк подумал, что лучше бы сейчас снова оказался под полем блокатора, на коленях перед вооружёнными солдатами. Вот как сделать, чтобы хоть немного уменьшить боль, которую он только что причинил? Такую знакомую боль…

— Это совсем не значит, что ты мне не нравишься, — мягко сказал он, пытаясь поймать её взгляд. — Просто я люблю… — он запнулся. — У меня кнотис на другую, вот и всё, — от произнесённой лжи (или, скорее, полуправды) стало только противнее. — Так бывает… Часто бывает. Жизнь на кнотисах не сходится, понимаешь? Говорят, со временем почти проходит…

Камайла кивала, не веря ни одному его слову.

***

А дома его подкараулил Ромен. Высунул лохматую голову из-за своей двери и почти так же робко, как и Камайла, попросил зайти поговорить. Марк послушался, гадая, что могло понадобиться от него тихоне-одногоднику.

— Ты же вроде бы любишь книги, да? — с порога огорошил его Ромен и, не дожидаясь ответа, пихнул в руки объёмную пачку листов. — Можешь, пожалуйста… если не трудно… прочитать?

— Что это? — Марк с недоумением проглядел первые несколько страниц, исписанных ровным почерком.

— Несколько рассказов, — отвёл глаза Ром. — Не думаю, что они получились хорошими, но я сам понять не могу, поэтому не мог бы ты… Если, конечно, есть желание… Если нет — я пойму…

— Погоди… Это что — ты сам сочинил?

Ромен смущённо кивнул и тут же встрепенулся:

— Только не сейчас! Не при мне. Потом, один прочитаешь…

— Без проблем, — улыбнулся Марк. Одной загадкой меньше: он столько раз замечал, как одногодник сидит, уставившись в окно или просто в одну точку перед собой, а эмоционал его так и переливался эмоциями. Так вот чем он был занят! — Если хочешь, я и Рине могу показать — она тоже читает всё подряд…

— Нет! — пришёл в ужас Ромен. — Только не ей…

— Она совсем не такая жуткая, как кажется, — честно поделился Марк.

— Всё равно… Не надо. И ещё — если тебе вдруг… не понравится — просто сразу скажи и не читай дальше, хорошо?

— Хорошо, — согласился Марк, прекрасно осознавая, что никогда так не поступит. — И когда ты успел столько настрочить?

— В школе. Вообще-то это не всё, у меня ещё есть длинная история, но я не дописал…

— Понял, — откликнулся Марк. — Сейчас со временем не очень, но как только — сразу прочитаю, обещаю.

— Да я не тороплю, — замахал руками Ромен. — И — да… Удачи тебе на Арене.

***

Входная дверь хлопнула, и вошедший Ортей остановился на пороге кухни, угрюмо глядя на ужинающую семью. А семья растерянно уставилась на него.

— Замечательно, — первой высказалась Карина. — Молодец, Орт.

— Опять?! — в сердцах воскликнула Азира. — Да что с тобой такое?

— И во что на этот раз влез? — поинтересовался Ильдан. — Опять Ликтору козни строил?

— Можно и так сказать, — неопределённо отозвался куратор, проводя пальцем по тёмно-красной ленте орнаменты на шее. — Что сегодня на ужин?

— А где Борсел? — вытянул шею Талат. — Должен же быть надзирающий?

Ортей, наполняя свою тарелку, почему-то захихикал и махнул рукой в сторону входа:

— Сейчас придёт… надзирающий.

И правда, через пару минут на кухне объявилась Ивера собственной персоной. Подмигнула удивлённым рубрам, со смехом взъерошила своему младшему и без того растрёпанные волосы.

— Я сама вызвалась, — поделилась она. — А эти дуралеи даже не сообразили…

— Что не сообразили? — полюбопытствовал Талат.

— Я же его наставница, — пожала плечами альба. — У меня право дуэта.

— «Право дуэта»? — озадаченно переспросила Итина.

— Если он снова что-нибудь натворит, я имею право не останавливать его, а наоборот, защищать — и ничего мне за это не будет, — пояснила Ивера. — Толку от такого надзирательства. Не то что бы мы собирались… Правда, Орт? — она метнула на младшего строгий взгляд.

— Сомневаюсь, что наш новый альтер в таком случае будет учитывать подобную ерунду, — монотонно отозвался тот с набитым ртом. — Плевать он хотел на традиции, что уже не раз демонстрировал.

— Какой срок? — тихо спросила Карина.

— Пять дней, — неохотно ответил куратор.

Карина, Азира и Ильдан переглянулись.

— Арена… — сорвалось с губ Азиры.

— Не переживайте, — Орт поднял на них жёсткий взгляд. — Если что… И без меня будет, кому встать.

***

Сон не шёл, и Марк всерьёз подумывал, не включить ли светильник и не начать ли читать Роменову писанину. Но потом всё же резко провалился.

И зря.

Сначала снилась тревожная погоня за исчезающим лучиком света по тёмным коридорам. Снова раз за разом падал в какие-то колодцы, сумрачные норы, ведущие в новые лабиринты. Двигались стены, слышался неразборчивый шёпот. Кто-то невидимый смотрел пристально и насмешливо, как Марк барахтается, словно муха в варенье, в густой липкой тьме.

Закончился кошмар уже знакомым с детства, но давно не посещавшим сценарием: на пути выросло зеркало, но отражался в нём не совсем Марк. Или, точнее, совсем не такой Марк, каким бы он сам хотел быть. Что-то неуловимо жуткое было в чертах лица и в самой позе; злоба, высокомерие, жестокость сквозили в каждом движении.

«Ты не я», — шептал Марк, пятясь назад.

«Ты — не я!» — громовым голосом вторил двойник, указывая на него пальцем.

Марк пытался отвернуться — зеркало окружило его сплошной стеной. Упал на спину — зеркало закрыло собой небо. Пытался зажмуриться, но веки отказывались повиноваться; зажимал уши руками, но голос гремел в голове.

Ты — не я!..

Черты лица двойника смазывались, фигура расплывалась. Жутковатой карикатуры на отражение больше не было. Остался лишь безымянный ужас — безликий и бесцветный, хотя в голове вертелось слово «тьма»; беззвучный, хотя уши по-прежнему закладывало от зловещего голоса.

Не я!..

Марк умудрился наконец закрыть глаза, но даже сквозь веки продолжал видеть. Пытался кричать от страха, но из горла не вырывалось ни одного спасительного хрипа… Бежать уже не пытался: всё тело, если оно у него вообще когда-нибудь было, сковало каменной бесчувственностью…

— Марк!

Он вынырнул из забытья, задыхаясь, благодаря того, кто его вытащил — кем бы он ни был.

— Ну всё, всё…

Щёлкнула кнопка выключателя — и появилось обеспокоенное лицо наставницы.

— Просто сон! — с нажимом сообщила она — наверное, его лицо ещё было искажено ужасом.

Марк откинулся на подушку, не в силах даже ответить. Постепенно успокаиваясь, восстанавливая дыхание, осознал, что старшая сидит, поджав ноги, на его кровати, практически вплотную, и всё ещё смотрит на него.

— Извини… — хрипло проговорил он. — Я орал, да? — Она чуть улыбнулась и закивала. — Вот блин…

— Бывает, — пожала она плечами. — Что снилось?

— Какая-то фигня, — он поёжился и замолк, но Карина продолжала пристально глядеть в ожидании. — Какие-то догонялки… А потом зеркало. Но там… Такое, знаешь… Что-то бесформенное, непонятное, и при этом настолько страшное, что… Глупости, в общем.