Дети за куполом (СИ) - Рован Ирина

— Чёрт! — ругнулась она. — Прости…

Через минуту он, уже освобождённый от верёвок, хохотал, лёжа на животе с приспущенными штанами, пока наставница с виноватым лицом залечивала свежий порез.

Глава 16. Безымянная тьма

— Ха! — торжествующе выдохнул Ильдан. — То-то она за тебя так усердно взялась.

— М-м-м? — непонимающе протянул Марк.

— Ну, понимаешь, у неё с Джилурой — старшей этого твоего Ретока — как-то раз случился… э-э-э… конфликт.

Маленький зал, где они тренировались вдвоём, погружался в полумрак — вечерело. Карина, осознав, что комплекцией и близко не напоминает будущего противника Марка, сдалась и попросила о помощи Ильдана. Ортей разрешил — подозрительно легко.

— Конфликт? — удивлённо переспросил атр, вспоминая невзрачную рубру с короткой стрижкой.

— Да-а-а, — протянул Ильдан, улыбаясь воспоминаниям. — Года три назад. Девчонки тогда сцепились в коридоре тренировочного корпуса. Слово за слово… Джилура, конечно, много наговорила гадостей — и про Ринино происхождение, и про шестую семью в целом. Ну а твоя наставница тогда была… чуть импульсивнее, чем сейчас.

— Представляю, — ухмыльнулся Марк. — И что она с ней сделала?

— Чуть не убила, — лаконично отозвался Ильдан. — На пару с Вадом. На глазах у половины корпуса. Ох, Борс и орал тогда…

— С Вадом? — не поверил Марк.

— Ага. Джилуру тогда слегка понесло, и она чего только не наплела про нашу семью. Ерунду по большей части, но Вада задело. Не могло не задеть — ты ж помнишь, какой он был. Ну и… На моей памяти первый и единственный раз, когда эти двое оказались заодно, — он тяжело вздохнул.

Марк подумал, что то, насколько ему самому было больно вспоминать о погибшем рубре, не шло ни в какое сравнение с чувствами одногодников Вадая. Наверное, когда он проведёт эти четыре года вместе с Талатом, Роменом, Камайлой и Итиной, потерять вдруг кого-то из них будет просто невыносимо… Он встрепенулся и, пытаясь отогнать дурные мысли, спросил:

— А старших рядом не было?

— Орт был, — криво усмехнулся Ильдан. — Стоял и ржал. Ему потом тоже досталось — и от Борса, и от лидера. Наверное, даже покрепче, чем этим двоим…

Они сидели на скамье у стены, переводя дыхание. Карина тщательно втолковала одногоднику тактику Ретока, и тренировка вышла напряжённой. Но по крайней мере Марк продвинулся в обороне от мощных прямых атак.

— Понятно, — произнёс Марк и пожал плечами. — Ну и ладно. У меня свои разборки, у неё свои. Главное, чтобы Арену не отменили.

— Восемь дней осталось. Хотели бы отменить — сделали бы это раньше. Так что — поднимай седалище, боец, продолжаем.

***

Дни летят как угорелые, когда не надо. Казалось, вот только начинается одиннадцатое пятидневье года, но лишь моргнул — и пожалуйста, ещё одно прошло, а до Арены три дня…

День с утра не заладился. Небо запечатали плотные тёмные тучи, и пробежка прошла под мерзким моросящим дождём. Марк на бегу загляделся на загадочные желтоватые вспышки, с самого утра пробегавшие по куполу со стороны Механы, от третьей вышки, и налетел на Камайлу. Пока он бормотал извинения донельзя смущённой одногоднице, подоспел куратор и, будучи слегка не в настроении, всыпал ему по полной. «Неуклюжий мордоворот», пожалуй, был самым мягким из прозвучавших эпитетов. Закончив монолог, Орт переключился на Рину:

— …Или ты займёшься его чувством равновесия, или в один прекрасный день он всех угробит! — шипел он.

Та отрешённо кивнула, нисколько не задетая. Но одного-единственного её взгляда Марку хватило, чтобы понять: наказу куратора она последует, и поблажек ждать не стоит.

Резкий порыв ветра бросил в лицо пригоршню сырости, сорвал капюшон с её головы. Непривычно короткие тёмные волосы разметались в стороны. Итина несколько раз принималась уговаривать её сделать стрижку, чтобы и не мешались, и выглядели прилично — но смотрела исподлобья мрачно и неизменно отказывалась. Ожившие в памяти воспоминания о злополучном дне никак не улучшили Марку настроение.

Дома Орт схватил из буфета булку и умчался прочь. Вымокшие и злые шестые позавтракали бы в молчании, если бы Азира не затеяла внезапную перебранку с Виольной. Та решительно не хотела ничего слышать о дополнительных тренировках, которые куратор поручил девушкам проводить ежедневно.

— Такое впечатление, словно это мне нужно! — негодовала Азира. — Прости, Ольна, но здесь он прав: ты деградируешь. Тебя атры скоро обгонят по показателям. На прошлой учебке с пятыми — признаем честно — от тебя толку не было вообще. Мы с Риной и Ильдом тащили и прикрывали, а ты… А что на задании будет?

— Да пошли вы все к чёрту со своими заданиями! — взорвалась Виольна, так резко отворачиваясь от окна, что рыжие кудрявые волосы хлестнули Ромена по лицу. — Что вы как собачки дрессированные — вам свистнут, и вы бежите, радуетесь, соревнуетесь, кто эффектнее свою жизнь постелет?.. Кому это нужно? Вы хоть немного задумываетесь, что вы не за себя собираетесь биться, а за своих свихнувшихся лидеров?..

Воцарилась тишина.

Потом Ильдан тихим, пришибленным, несвойственным ему голосом произнёс:

— Ольна… Это уже чересчур…

— Чего ты хочешь? — перебила Карина, поднимая голову. — У тебя есть конкретные соображения, как нам следует поступать вместо этого? Или все должны сесть рядышком и ныть вместе с тобой, как всё плохо? Или скорее — жалеть тебя, такую разнесчастную?

— Всё, хватит! — рявкнула Азира своим фирменным железным тоном, но в глазах Рины уже плясал холодный чёрный огонь, а в голосе снова прорезался акцент:

— Тебя не было среди каникуляров, когда они бежали через восставшие территории. Не было с нами в Висе, когда мы остались без магии, когда Вад погиб. Всё Ликторово восстание ты отсиделась дома. Никто тебя пальцем не тронул, когда вы с Ромом ездили к опорнику… Но послушать тебя — так это ты тут самая пострадавшая, а все беды — от свихнувшихся лидеров!

Виольна побелела и начинала дрожать. Марк, всё это время пытавшийся одновременно ограждаться и следить за её эмоционалом (мало ли что), протянул руку и схватил наставницу за плечо:

— Ты делаешь хуже…

Карина кинула на него убийственный взгляд, но он его выдержал, лишь крепче сжал её плечо.

И чёрный огонь погас. Она закрыла глаза, выдохнула. А потом снова повернулась к окаменевшей Виольне:

— Прости. Я не хотела…

— Хотела! — сквозь зубы бросила та, всхлипнула и умчалась наверх.

— Насколько хуже? — с виноватым видом обратилась Карина к Марку. Тот лишь пожал плечами, и она пробормотала, ни на кого не глядя: — Я же просила меня останавливать…

— Я пыталась, — прохладным тоном заметила Азира.

— А я с тобой согласен, — неожиданно для всех подал голос Ромен. — Это было резко, но чистая правда.

Карина удивлённо взглянула на атра-молчуна. Марк сомневался, что они за всё время знакомства хоть раз перекинулись словом.

Ромен умолк, смущённый непривычным вниманием, хотя остальные, кажется, ждали от него ещё каких-то слов.

***

Марк напрасно думал, что хуже сегодня уже ничего не случится.

Поглощённый невесёлыми мыслями о предстоящей Арене, он брёл по коридорам тренировочного корпуса на очередное занятие, когда услышал своё имя.

Он обернулся. Камайла с испуганным, но решительным видом стояла у окна.

— Можно тебя на пару слов?

С очень нехорошим предчувствием он огляделся, подошёл и, просто чтобы не выглядеть глупо, уточнил:

— У нас же сейчас лекция в третьем зале, разве нет?

— А? Да, в третьем, — одногодница не выдержала и спрятала глаза. — Слушай… Я давно хочу спросить…

Ему вдруг очень сильно захотелось что-нибудь соврать, как-нибудь выкрутиться и убежать, лишь бы не слышать, лишь бы не отвечать… Усилием воли он заставил себя остаться на месте и даже не отвести глаз от её лица.

— …Как-ты-смотришь-на-то-чтобы-куда-нибудь-вместе-сходить? — скороговоркой выпалила Камайла.

— Прости, — Марк покачал головой. — Лучше не стоит.