Дети за куполом (СИ) - Рован Ирина

Кап.

Сокрушительный звук распахивающейся двери, ослепляющий свет в глаза.

— Не стреляйте!.. — жалобно завопил Марк по-авийски, поднимая руки. — Мы… сдаёмся!

Наставница за спиной прижалась ещё крепче.

Солдаты возбуждённо загомонили, и Марк, различая больше интонации, чем вирошскую речь, понял, что те зовут командира.

— Постойте, вы ведь не колдуны? — осторожно выговорил Марк, не опуская рук. — Вы ведь не они, правда?

Сквозь толпу любопытно разглядывающих находку вояк протиснулся низкорослый человек в вирошской форме, но явно авийского происхождения: смуглый, черноволосый. Подозрительно уставился на них, прищурив чуть раскосые тёмные глаза.

— Пожалуйста, командир… — заискивающе обратился к нему Марк. — Они нас держали в подвале… за решётками…

— Мати, — велел своим подчинённым командир, а затем развернулся к Марку и на чистом авийском поинтересовался: — Что вы здесь делаете?

— М-мы… — замялся Марк. — Отстали… Шли в конце, а потом — бам, и всё посыпалось… На нас. А мы — в сторону. Ну и отбились. А потом пришли эти. Мы — через окно, и по лестнице. И сюда. Спрятались…

— Тихо, — раздражённо прервал его бессвязные объяснения человек, развернулся к своим солдатам и что-то спросил на вирошском. Один из людей продемонстрировал небольшой приборчик. Лампочка на гладкой серой поверхности горела зелёным.

Марк ощутил, как волна облегчения хлынула сквозь тело. Им удалось. Удалось обмануть обнаружитель. Хитрый мендорийский аппарат принял их за людей.

— Руки, — велел командир, почему-то не успокоившись. — Да не вверх, дурень! Покажи кисти. Вниз, вниз ладонями! Что с правой?

— Обо-ободрал, — дрожащим голосом отозвался Марк. — Когда окно… Осколки. Мы перелезали, и…

— Что за девчонка?

Мрак аккуратно вытащил из-за спины слабо сопротивляющуюся Карину, одновременно пытаясь как можно мягче и незаметнее подчинить сознание одного из солдат.

— Сестра…

— Да ладно? — хмыкнул командир. — Вы с ней прям на одно лицо!

— Сводная…

Солдат, которому Марк залез в голову, наконец хлопнул себя по лбу и что-то затараторил.

— Вот как? — удивился командир. — Сын севалийца Артура, значит. Не знал, что Артур удочерил ненормальную девчонку. Да ещё и с собой притащил.

— Он… не слишком о ней распространялся, понимаете ли, — пробормотал Марк. — А сюда нас привёз, потому что считал, что здесь безопаснее, чем в Мельядише.

— Просчитался папаша-то, — сочувственно кивнул командир. — Лучше бы остались в своих лесах. Кисти девчонки покажи.

Марк с облегчением схватил наставницу за руки и продемонстрировал солдатам чистую тёмную кожу на тыльной стороне её ладоней.

Один из бойцов что-то сказал — судя по жестам, предложил увести найденную парочку. Но командир всё медлил, задумчиво разглядывая их. Затем вытащил из кармана звукач и принялся отрывисто диктовать запрос. Передатчик заскрежетал и выплюнул ответ. Марк различил числительные: «сорок три» и после паузы — «сорок один».

— Всё сходится, двоих не хватает, — опустил он наконец звукач. — Ладно, горемычные. Перевоз с остальными уже уехал, поедете с нами в лагерь. Там посмотрим, что с вами делать дальше.

Он развернулся и зашагал прочь, а Марк смотрел ему вслед, не веря в удачу. Кругом суетились вирошские солдаты, сочувственно хлопали по спине, дружелюбно улыбались вцепившейся в его плечо Карине, совали фляги с водой, какую-то еду, тёплые куртки.

Главное, верить в происходящее самому, как шепнула ему Карина, пока они ждали в кладовке. В то, что никто не найдёт свёрток с чёрной формой и окровавленным куском стекла в самом дальнем ящике. В то, что никто не обнаружит тела двух пленников в подвале и не пересчитает заново; в то, что среди солдат не найдётся кто-нибудь, кто близко знал пресловутого севалийца Артура и его настоящего сына; ещё во множество других мелочей, на которых можно проколоться…

И — в то, что безжалостно оборванные нити однажды срастутся снова.