Освобождение - Александр Прозоров

– Не робей командир, – хлопнул его по плечу тоже опьяневший Леха, – твой Ганнибал не первый день воюет. Думаю, он с киприотами уже разобрался. И Кипр уже наш, то есть ваш. Так что ты мне лучше покажи, где мой царь сейчас обретается.

Федор ткнул пальцем в земли Мизии и слегка чиркнул по Фригии.

– Вот, где-то тут.

Ларин, проследил за указующим перстом друга, затем посмотрел на Киликию, прикинул на глаз расстояние, и со знанием дела произнес:

– А, ну это не далеко. Пока плыть будем, он уже пройдет это расстояние. Царь у меня быстрый.

– Оно, конечно, быстрый, – с сомнением произнес Федор, вновь посмотрев на карту, – но там, Леха, горы кругом.

– Ничего, – отмахнулся Леха, – не впервой. Давай лучше выпьем за удачную кампанию и за то, чтобы мы скорее оказались в Египте!

– А это еще зачем? – удивился Федор, – мне в Египет не надо.

– Зато нам надо, – расхохотался друг, – у нас с египтянами очень давние счеты.

– Ну, значит, выпьем за компанию, – резюмировал Федор, опрокидывая в себя еще чашу терпкого вина.

К вечеру они прибыли на Родос, где им неожиданно пришлось задержаться на несколько дней, но не только для того, чтобы пополнить запасы, – в этом они пока особенно не нуждались. В последнее время у побережья острова все чаще появлялись селевкидские корабли, пытавшиеся перерезать длинные морские коммуникации Ганибалла, армия которого высадилась в глубоком тылу противника, отвоевав там большой плацдарм. От снабжения этой армии во многом зависел успех наступления на восток, поэтому Федор даже без приказа рискнул доверенным ему имуществом.

– Нечего сидеть на месте и ждать, – сообщил он местному наварху. – Нужно самим напасть на флот селевкидов, чтобы освободить от них ближние берега.

– У меня хватает сил только на то, чтобы пресекать их редкие попытки прорыва вдоль побережья к Пергаму, – ответил наварх, – вот если бы у меня было больше кораблей…

– Мы должны помочь армии Ганибалла, – заявил Федор, – а значит, ты можешь рассчитывать на мои корабли.

– Но, ведь Ганнибал ждет тебя в Киликии, – возразил наварх, – а в бою ты можешь потерять часть кораблей. Вряд ли ему это понравиться, особенно сейчас, когда он готовит мощное наступление.

– Ничего, боги на нашей стороне, – отмахнулся Федор, – и они помогут нам. А, кроме того, я не собираюсь сидеть на Родосе вечно. Один хороший налет на базу противника и они надолго присмиреют. А большего нам и не надо, затем мы разобьем их на суше. Где находится ближайшая база противника?

Обсуждение плана нападения заняло не больше часа и буквально на следующий день они вместе с другой карфагенской эскадрой, которая базировалась на Родосе, устроили налет на город Тельмес, – ближайшее логово вражеского флота. Этот удар, нанесенный объединенными силами, оказался на редкость удачным. Сражение разыгралось на подступах к городу, где они повстречали небольшой селевкидский флот, недавно покинувший гавань. Только артиллеристам Чайки удалось поджечь четыре больших военных корабля Селевкидов и морякам протаранить еще три. Второй эскадре также повезло, на их долю пришлось два удачных тарана, после которых квинкеремы противника отправились на дно вместе со своими матросами и солдатами. Судя по количеству кораблей противника, они сами собирались нанести мощный удар по войскам Ганнибала, если не планировали высадку на Родос, так что Федор своим вмешательством сорвал эту операцию. Остатки судов противника финикийцы загнали обратно в порт, где, после массированного обстрела зажигательными горшками со смесью Архимеда начался грандиозный пожар. Штурмовать Тельмес Федор не стал, хотя Леха и подначивал его совершить вылазку на берег.

– Нечего казенные силы разбазаривать, – осадил рвавшегося в бой друга Федор, наблюдавший за разыгравшимся пожаром в гавани с борта своего корабля, – у меня и так вон, сколько повреждений на палубах у судов. Хорошо хоть пробоин серьезных нет, но чиниться придется. А Ганнибал и без того нас заждался, по головке не погладит. Так что, пусть местные флотоводцы разбираются с остальными делами. Мы им подмогнули немного и хватит. Пора в путь.

– В путь так в путь, – нехотя согласился Леха, убирая в ножны почти вытащенную фалькату.

Вечером корабли Чайки вернулись на Родос и, наскоро подлатав повреждения, через несколько дней вышли в море, направившись к берегам Киликии. Этот путь занял у них еще почти три дня, поскольку море немного штормило. Пришлось снизить ход и держаться довольно близко к вражеским берегам. Хвала богам, больше неприятельских судов им не повстречалось, к исходу третьих суток караван Чайки прибыл к назначенному месту.

Захваченное Ганнибалом побережье было гористым и довольно обширным, еще на подходе Федор заметил огромные массы конных и пеших войск, перемещавшихся вглубь территорий с берега, где находилось сразу два больших лагеря, выстроенных по всем правилам инженерного искусства. Здесь же находилась стоянка флота, – почти три десятка мощнотелых квинкерем покоились на берегу, уткнувшись носами в песок. Несколько кораблей постоянно находились в море, охраняя от внезапного нападения. Вдоль побережья, на котором Ганнибалу пока принадлежала только часть суши, еще хватало мест, где могли пристать вражеские корабли. Собственно, Федору не давал покоя вопрос, кто хозяин на Кипре. Только один этот остров, видневшийся на горизонте, если он еще был в руках врагов, сам по себе мог служить отличной базой для постоянных нападений с моря. Но тут Чайка был согласен с предположением своего друга, – Ганнибал не вчера родился и отлично знал, что такую угрозу оставлять у себя в тылу было нельзя, если собираешься наступать вглубь побережья.

Но, вскоре Чайка получил ответ на свой немой вопрос. Когда он почти достиг того места, где следовало делать поворот и приближаться к берегу, со стороны Кипра показалась эскадра из десяти кораблей. Увидев их, Чайка решил, что прибыл в тот момент, когда Селевкиды решили нанести удар по лагерям Ганибалла и сейчас состоится морское сражение, а затем и высадка десанта. Но, что-то во всем этом смутило его, когда он вновь пересчитывал корабли «вероятного противника». Во-первых их было всего десять, и это были триеры, а во-вторых только безумец мог решиться атаковать с такими силами укрепления противника втрое превосходящего нападавших по силам. Но, вскоре Чайка понял, в чем дело, – это была эскадра из Сиракуз, и командовал ей старый знакомый Федора грек Евсид. Сиракузяне, пожалуй, оставались единственными из греков, не считая македонцев, с которыми Ганибалл продолжал военное сотрудничество. В новом мире, который создавался прямо на глазах Федора Чайки после разгрома ненавистного Рима, им тоже нашлось место.

Две эскадры, – Федора и Евсида, – почти одновременно приблизились к берегам, где их встретило боевое охранение Ганнибала и, опознав как своих, пропустило к выстроенным пирсам.

Прежде чем, разыскать штаб экспедиционной армии, чтобы узнать последние новости, Федор встретился с Евсидом, и военачальники отправились туда уже вместе. Ларин также составил им компанию, оставив своих скифов пока на корабле, проследить за выгрузкой коней.

– Ты тоже прибыл сюда, – поприветствовал его грек, лицо которого было красным от жары, – наконец-то. Мы давно тебя ждали. Ведь вся твоя армия уже здесь.

– Я немного задержался, – попытался уйти от прямого ответа Чайка, невольно проведя рукой по месту ранения, скрытому сейчас панцирем, – появились неотложные дела.

– Война таит много неожиданностей, – хитро прищурился Евсид, и по тону грека Федор понял, что тому все известно насчет его ранения. Тем не менее, он решил переменить тему.

Они поднимались по натоптанной уже дороге к прибрежному холму, на котором расположился ближний лагерь. Штаб, по словам Евсида, находился именно там. Ларин в разговоре участия не принимал, осматривая окрестности и с завистью наблюдая за отрядами конницы перемещавшийся по холмам. Как показалось Чайке, это были нумидийцы, вновь переброшенные сюда из Африки.

– А что с Кипром, кто там хозяйничает? – задал он давно интересовавший его вопрос.

– Теперь мы, – ответил Евсид, и лицо его слегка омрачилось воспоминаниями. – Но, когда Ганнибал решил захватить именно эту часть побережья, все было иначе. В бухтах Кипра стоял афинский флот, переметнувшийся на службу к Антиоху.

– И они вряд ли были рады вашему появлению, – предположил Чайка.

– Ганнибал начал высадку, невзирая на это. Антиох пришел в ярость, узнав о том, что карфагеняне дерзнули высадить войска так глубоко в тылу и вдалеке от своих баз. После сражения с афинским флотом, который прислал сюда Антиох для того чтобы помешать нам обосноваться на берегу, у меня осталось не слишком много кораблей.

– Но и афиняне, думаю, присмирели, – вновь высказал верное предположение Федор.