Освобождение - Александр Прозоров

«Интересно, жив ли Летис? – как-то отстранено подумал Федор, – ведь это он меня спас. Но, даже если и жив, то наверняка уже где-нибудь вблизи Афин бьется».

– Еще успеете повоевать, – успокоил командира морпехов Федор, слегка покачнувшись и невольно схватившись за руку ординарца, но потом резко ее отпустив. Трудно было признаваться в собственной слабости.

– Если хотите я позову лекаря, – шагнул к нему Агид, испугавшись, что тот может упасть.

Федор отрицательно взмахнул рукой, устояв на ногах.

– Не надо. Лучше скажи, сколько меня будет ждать корабль?

– Мы будем ждать вашего выздоровления, сколько потребуется и отправимся по первому приказу.

– Но, куда? – не сдержался Федор, подумав, что так и война закончится, пока он оправиться от своего ранения.

– Это знает капитан корабля, – спокойно ответил Агид, – у него есть приказ от Атарбала доставить вас в определенное место.

– Уже легче, – усмехнулся Федор и, почувствовав новый укол боли в боку, махнул рукой, – ладно, зови своего лекаря. Пусть снимет с меня эту повязку.

Бросив еще один взгляд на ярко синее небо и коричневый берег, Федор вернулся в шатер. Боец из него был еще никудышный. Ему очень хотелось отплыть немедленно, но внутренний голос говорил ему, что торопиться не стоит. Афины и без него возьмут, а вот Азия никуда не денется. «Похоже, придется, немного задержаться», – решил Чайка, отпив воды из кувшина и снова завалившись на пастель.

Спустя пять минут в шатер вошел невысокий смуглолицый ливиец в хитоне, с каким-то тюрбаном на голове и узелком в руках.

– Ты кто? – поинтересовался Федор.

– Я Хамиз, ваш лекарь.

– Ну, лечи, раз лекарь, – нехотя согласился Федор, задирая тунику.

Осторожно приподняв повязку и осмотрев рану, Хамиз натер ее каким-то снадобьем, отчего вокруг нее все загорелось и защипало.

– Ты что творишь! – возмутился Федор, поискав глазами верную фалькату, – убить меня хочешь?

– Этот отвар поможет ране затянуться быстрее, – успокоил его Хамиз, все же отходя на почтительное расстояние. – Рана заживает хорошо, но вам нужно лежать еще не меньше трех дней. А лучше пять.

– Этого мне только не хватало, – ответил Федор, но все же постарался смириться с этой мыслью. Его собственный разум говорил ему тоже самое.

Федор провел в лагере у Прасий еще пять дней. Все это время Хамиз регулярно навещал его, смазывал рану своими снадобьями и поил какой-то горечью, отчего сил у Федора прибавлялось. На третий день к нему заявился Леха Ларин, проведавший о том, что Федор наконец-то пришел в себя.

Обняв друга, он извинился, что не зашел раньше.

– Ездил вдоль берега со своими бойцами, коней нужно было немного встряхнуть, а то застоялись они здесь. Сколько времени уже торчу в этих Прасиях без дела.

– Так отправлялся бы со всеми дальше на войну, – подзадорил его Федор, которому резко полегчало оттого, что рядом нашлась хоть одна родная душа. – Я слышал твой царь уже у Геллеспонта.

– Я тоже, – кивнул Ларин, – хотел к нему съездить, надо бы повидаться. Но, пока ты в себя не пришел, не стал дергаться. Дорога больно хлопотная, – через эллинов и македонцев. А своего корабля у меня пока нет. Не то, что у некоторых.

– А ты уже и про корабль знаешь?

– А то, – усмехнулся Леха, – ты мне там местечко определишь? Корабль большой, красивый. Только тебя и дожидаемся, чтобы отплыть.

– А ты хоть знаешь, куда он поплывет? – попытался озадачить друга Федор, сам не знавший еще ответа на этот не последний вопрос.

– Да по мне хоть куда, – отмахнулся Леха, – лишь бы жизнь опять завертелась.

– Ну, тогда возьму тебя с собой, так и быть, – согласился Федор, сделав вид что крепко задумался об этом, – Атарбал мне обещал впереди очень веселую жизнь. Так что тебе подойдет.

Новый порыв ветра взъерошил кудри Федора, который стоял с Лехой на носу квинкеремы и наблюдал за тем, как корабль приближается к берегам Аттики. Еще утром они миновали Эгину, совсем недавно оставили за кормой остров Саламин, прославившийся во время битвы Афин с персами, и вот уже впереди замаячил огороженный крепостной стеной берег бухты Пирея, – морской гавани Афин, расположенных в глубине суши. Пирей, только что сдавшийся после осады, выглядел полуразрушенным и обугленным. Бой здесь был жестокий. И птицы-падальщики не таясь, кружили над полуостровом.

Федор бывал здесь лишь однажды, в те далекие времена, когда плыл с купцом Магоном навстречу своей неизвестной судьбе. Прошло много лет. И вот теперь он вновь был здесь. Но, на этот раз уже не безвестным воином, а военачальником целой армии завоевавшей неприступный город, центр морской державы. Правда, в данный момент Федор Чайка был командиром, пытавшимся для начала отыскать свою далеко опередившую его армию.

О том, что Афины пали он узнал еще перед отплытием от капитана корабля, выполнявшего сейчас какую-то мистическую роль связного между ним и Ганнибалом, общавшимся с Федором через Атарбала. До него дошли слухи о том, что сам Ганнибал, наконец, оставил свою резиденцию в Италии и возглавил армию. Федор надеялся увидеть в Афинах и того и другого, но быстро понял, что этого не случиться. Если Ганнибал нацелился на Азию, то он, скорее всего, уже там. А может быть и вместе с Атарбалом. Тем не менее, корабль вез его в Аттику, на которой еще не остыл пепел от недавних пожаров и не успели похоронить всех погибших солдат.

Перед отплытием у него состоялся короткий и полный недосказанности разговор.

– Буквально два дня назад пришел приказ, чтобы я доставил вас сначала сюда, – ответил капитан, на удивленный взгляд Чайки, – чтобы вы встретились здесь с комендантом Пирея.

– И что дальше? – удивился Федор, у которого возникло чувство, что капитан что-то не договаривает или, что скорее, ради сохранения тайны просто до поры не знал о своем следующем шаге, как и он. Именно так и вышло.

– Я не знаю конечной цели нашего путешествия, – заявил капитан, немного нахмурившись. – Главное доставить вас сюда. А отсюда, если будет необходимость, мы отправимся дальше.

– Ну что же, – нехотя принял такой ответ Федор, скрестив руки на груди, – тогда отплываем. Мне не терпится узнать последние новости.

Сойдя в сопровождении Ларина на берег в афинском порту, запруженном сейчас военными кораблями Карфагена, Чайка немедленно разыскал коменданта. Его резиденция располагалась в одном из немногих уцелевших после штурма зданий у моря. Все остальное, включая склады и стены, было либо разрушено, либо сожжено. Тем не менее, Пирей быстро возвращался к жизни. По дороге друзья заметили команду инженеров и рабочих, которые уже принялись отстраивать стены и склады заново.

– Похоже, у Ганибалла на Пирей большие планы, – заметил на это Федор, проходя мимо повозок с камнями. – Интересно, кто же все-таки взял Афины, мы или македонцы.

У входа в здание местной комендатуры, где переминалось с ног на ногу с десяток охранников из морпехов, Федор остановился.

– Подожди меня здесь, – слегка извиняясь, произнес он, – вряд ли со мной будут откровенничать в присутствии представителя скифов.

– Понимаю, – кивнул Леха. – Ладно, я у стены прогуляюсь пока, позагораю, на море посмотрю.

– Позагорай, – усмехнулся Федор, оглядев облаченного в легкие доспехи скифского предводителя, – только не сгори.

Затем, сообщив охране, кто он такой, был немедленно пропущен внутрь.

Комендантом оказался совершенно незнакомый широкоплечий офицер в кирасе с отметинами о ударов вражеских клинков, с некоторым подозрением уставившийся на Федора. По всем убыло видно, что он из боевых офицеров и ему эта чиновничья должность не по нраву. Но, приказ есть приказ. Других свободных офицеров на эту роль у Ганнибала, видимо не нашлось.

– Мне поручено передать вам это, – сообщил офицер, предварительно выпроводив всех, кто у него толпился в этот час на улицу, узнав об имени нового посетителя. Слегка прищурившись, он вынул из специального ящика в стене свиток и протянул его Чайке, – прочтите прямо здесь.

– Здесь? – удивился Федор, слегка неожиданным поворотом, – с чего бы это?

– Таков приказ Ганнибала, – подтвердил комендант, – свиток не покинет этих стен.

Федор в недоумении уставился сначала на уставшего коменданта, потом на лежавший перед ним свиток. Но, решив не спорить с судьбой, и, проворчав «Ох уж мне эти тайны», покорился воле Ганнибала.

Письмо оказалось достаточно длинным и вводило Чайку в курс дела относительно большинства событий, которые он «проспал». Пока он читал, в голове вспыхивали разные мысли, но он не позволял им отвлекать себя. Из прочитанного вытекало, что Афины были взяты мощным, совместным с македонцами ударом буквально на днях. Ганнибал договорился с Филиппом о том, что отдает ему город за исключением нескольких районов в западной части и порта Пирей. Большая часть земель Аттики также остается за Ганнибалом, который к моменту штурма Афин уже овладел всеми портами на обеих сторонах полуострова, включая Марафон и Форик. Македонии отошла только северная часть бывших Афинских владений.