Крайний случай - Андрей Викторович Дробот
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В комендатуре царил переполох – солдат сбежал. Виктор прошел мимо службистов, поднявших на ноги милицию, прямо к дежурному, который недавно его оформлял в каталажку. А тот его будто не замечает. У него свои проблемы: надо спасать честь капитанского мундира. «Ну что ж, я тоже капитан», – подумал Виктор и попытался привлечь к себе внимание своего бывшего тюремщика.
– Вы меня не узнаете?
Но дежурный даже голову не повернул:
– У нас солдат сбежал. Зайдите позднее.
– Нет. Вы гляньте на меня. Неужели не узнаете?
Дежурный взглянул и раздраженно проговорил:
– Капитан, я вас в первый раз вижу. У нас тут запарка. Подойдите часа через два.
Виктор понял, что здесь он ничего не добьется, и пошел в военную часть.
На КПП никаких проблем не возникло – форма соответствовала. Он зашел в казарму своей роты и увидел сержанта, который его больше всех третировал. «О, милый, ты-то мне и нужен», – подумал Виктор, направляясь к своему недавнему обидчику. Сержант встал по стойке смирно, приставил ладонь к виску и сказал:
– Здравия желаю, товарищ капитан!
– Сержант, расстегните воротник.
Сержант исполнил. Виктор оттянул ворот рубашки, и хотя внутренность его белела чистотой, произнес:
– Вы почему не по форме одеты, где чистый подворотничок? Совсем распустились тут, в учебке, ходите, как свиньи! Быстро привести себя в порядок! Даю пять минут!
Сержант убежал и когда ровно через пять минут вернулся назад, Виктор уже прошелся по всей казарме. Он протянул ему под нос свой палец и прокричал:
– Это что такое, сержант?
– Палец, товарищ капитан.
– Это не палец! Это пыль! Почему грязно в помещении? Немедленно все помыть! Двадцать минут даю!
Сержант быстро добыл ведро с водой и давай тряпкой наяривать. Когда он закончил уборку, Виктор сказал:
– Что-то медленно, медленно, сержант. Силу потеряли от безделья. А ну-ка тридцать отжиманий…
Вдоволь потешив самолюбие, Виктор направился к командиру учебной роты. По пути сделал выговор командиру взвода – лейтенанту, только что окончившему училище, за плохое обучение солдат. Зашел в кабинет. Командир роты – старший лейтенант – на месте. Видя перед собой капитана, он вытянулся, как струна. Виктор, войдя в раж, спросил:
– Где у вас солдат Кириллов?
Командир роты начал объяснять, что Кириллов – жук еще тот, долго маскировался и выслуживался перед тем, как сбежать, мол, доверились хитрецу. Виктор на повышенных тонах:
– Да как вы могли послать солдата за водкой…
Долго он отчитывал командира роты, но, наконец, устал и спросил:
– Вы меня не узнаете?
– Нет, – ответил старший лейтенант.
Виктор снял фуражку и опять:
– Ну а теперь, не узнаете?
– Нет.
Погоны застили глаза.
Виктор вышел из кабинета, достал из сумки солдатскую форму, которую прихватил с собой, и переоделся. Вновь зашел в кабинет. Старлея чуть удар не хватил:
– Ты где был?..
Документы Виктора бросили командира в пот…
Отголоски этого происшествия достигли самых верхов местного военного начальства. Шутка ли – боевого, комиссованного офицера призвать на военную службу как рядового?
Призрачные волки
«Мысль о волке преследует подчас ничем не хуже самого серого…»
Было далеко за полночь, погода стояла великолепная, ни ветерка, луна заливала окрестности желтоватым светом, снег искрился. Федор, офицер-дальневосточник, возвращался с любовного свидания. На нем отменно сидел форменный полушубок. На боку кобура с пистолетом. С оружием тогда не расставались из-за сложностей на советско-китайской границе.
Остались позади последние поселковые строения. Впереди от дороги в лес уходила утоптанная тропка, ведущая напрямик к военной части. Она хорошо просматривалась. Поэтому Федор решил срезать: возвращаться по ней вдоль гряды сопок, а не делать крюк.
Он прошел примерно километра четыре, как вдруг где– то в темноте завыли волки. Эйфория недавнего рандеву мгновенно испарилась. В голову Федора закралось подозрение, что волки, может, оттого и завыли, что обрадовались, узрев его с высоты сопок или учуяв. Как человек военный, он быстро оценил обстановку: «Ситуация такова: идти что назад, что вперед – одинаково. Убежать от стаи сложно. На дерево не успеешь залезть, да и пока доберешься до него по глубокому снегу…»
Федор передвинул кобуру так, чтобы оружие было удобнее выхватить, да шаг ускорил. Он всегда бойко ходил, а тут прямо полетел и по пути размышлял: «В пистолете шесть патронов, в такой темноте в одного волка, может, и удастся попасть. Испугаются ли звери выстрелов – неизвестно. А если не испугаются…»
Вспомнил он рассказы отца о том, как волки задирали скот прямо во дворе. Самих-то серых хищников он ни разу не видел, разве что на картинках, но понимал, что эта животина кого угодно порешит.
«Ну что делать? Деваться некуда. Люди-то здесь иной раз пропадают», – пронеслась паническая мысль.
Федор зашагал еще быстрее.
Вой поотстал, а потом и вовсе затих. Но наперекор логике чувство тревоги усилилось.
«Когда волки воют, то хоть слышно, насколько они далеко. В тишине же ничего не понятно. Может, они уже рядышком – за спиной, на расстоянии прыжка», – рассудил Федор.
Оглянулся. Никого. Но вокруг тропки – деревья.
«Вдруг стая за ними?» – предположил он.
Прислушался. Тишина наполнилась потрескиванием деревьев, таинственными шорохами. Жуть взяла. Пистолет сам собой запрыгнул в руку.
Наконец тропка стала отходить от гряды сопок в сторону, и скоро должны были показаться строения подсобного хозяйства их воинской части.
Внезапно впереди, прямо на тропке, темное пятно показалось, и оно двигалось, рядом вроде бы еще какие-то тени шевелились.
«Обошли, гады», – испугался Федор.
Несмотря на теплую погоду, полушубок и энергичную ходьбу, его пробил озноб.
«Ну что делать, если впереди волк? Да ведь не убежишь. А тут до своих рукой подать. Получается – не избежать встречи. Была не была. Помирать, так с музыкой», – решился он.
Стиснул покрепче пистолет и… как в атаку.
А темное пятно-то не приближается и даже вроде убегает от него.
– Ах, боитесь вблизи жилья нападать. Ладно, сейчас догоню, и попробуете пулю! – выкрикнул Федор и побежал так быстро, как только мог.
Вот он ближе, еще ближе. Темное пятно стало обретать очертания. Явно кто-то высокий руками размахивает.
«Не волк, конечно, человек. Тоже, видать, меня за серого принял…» – с облегчением подумал Федор и остановился. Тот, кто был впереди,
