Акула пера в СССР - Евгений Капба

— Мне нравится ход твоих мыслей, Гера! — белозубо улыбнулся Исаков.

Директор УТТ уже явно просчитывал свои перспективы на случай, если сможет раскрутить тему с новыми месторождениями. Он был у меня в кармане.

Глава 17, в которой отдых — это роскошь

Восемь часов работы, восемь часов отдыха, восемь часов сна — это не идиоты придумали. Это Роберт Оуэн в 1810 году сформулировал, а он был парень головастый. Нарушая эту пропорцию — в ту или иную сторону — человек рискует надорвать организм, или — психику, или — свое моральное состояние.

А мой дед говорил: "Если человек не работает физически — у него начинаются заходы!"

Он знал толк и в умственном и в физическом труде — работа заместителем директора по капитальному строительству предприятия Районных электросетей предполагает и то, и другое. Если замдиректора настоящий энергетик и настоящий строитель, конечно. Даже на пенсии он строил — много чего. Пристройку, дачу, гараж… Чтобы заходы не случались. При этом — пристрастился к исторической литературе… Сейчас, в 1979 он трудится начальником районной службы ЛЭП, и выезжает на все аварии в районе.

Его повидать тоже хотелось, но, наверное, не стоило. А вот к компетентному мнению и Оуэна, и деда прислушаться следовало. Например — если днем приходилось сидеть за печатной машинкой и сутулиться, нанося ракетно-бомбовые удары пальцами по клавишам, то вечером следовало уделить время штанге и гантелям или благоустройству приусадебного участка. А если по долгу службы носился по городу, наматывая на жаре километры — напротив, можно было провести время с книжкой в руках или в приятной компании, на берегу речки например.

Самая приятная компания имелась в наличии — прямо по соседству. Что может быть лучше красотки-блондинки? Правильно! Три красотки-блондинки! Пускай даже у одной из них еще не все молочные зубы выросли, а у второй — они только-только начали выпадать.

В общем — я захотел отвести Тасю, Васю и Асю на пикник. Купаться, пожалуй, было еще рановато — уровень воды в реке не пришел в норму, хотя температура была вполне приемлемая благодаря неожиданному майскому зною. Приятных тенистых дубрав вокруг Дубровицы было полно, метеорологи обещали ясный погожий день, дело было за малым — собрать корзинку для пикника.

Я обещал Таисии вечер вместе — поэтому она вроде как не должна была никуда усвистать на своей "Волге", хотя делала это с завидной регулярностью, разбавляя досуг девчонок то поездкой на конный двор в Озерщину, то в Гомель — на аттракционы в парк имени Луначарского, то — в кафе-мороженое. В общем, мне оставалось только закупить провизии и всяких вкусняшек деткам.

В магазине "Юбилейный" около редакции имелась кулинария, так что я набрал заварных пирожных, и грибочков из песочного теста, и карамелек. А еще — черного хлеба и сала, чтобы жарить на костре. Стеклянную банку яблочного сока для детей и бутылку вина — для взрослых. Ну и так, кое-чего по мелочи. Я даже отпросился пораньше, чтобы в пять часов уже быть дома, переодеться и зайти за своими соседками.

— На пьиёду, на пьиёду! — повторяла Аська, как будто тут вокруг нее были каменные джунгли, а не пасторальный сабурбан Слободки.

Васю больше интересовало содержимое корзинки, в особенности — грибочки с покрытыми шоколадной глазурью шляпками. Вот любят их дети, и я любил в детстве, хотя в целом — ничего особенного.

Таисия вышла из дому последней, и я восхищенно обвел взглядом ее ладную фигуру:

— Еще нужен пробковый шлем! — сказал я.

— Это мне дядя привез, из Индии. Он там завод строил. Хинди-руси пхай-пхай! — она изобразила руками и бедрами несколько танцевальных па, которые видела, наверное, в фильмах с Раджем Капуром.

Получалось у нее классно — белые "колониальные" шорты выгодно подчеркивали точеные ножки, полы бежевой приталенной рубашки были по-хулигански завязаны под грудь, открывая вид на плоский животик — вот что значит спортсменка! Двоих детей родила, а таких довольно смелых нарядов не боится. А чего бояться, если всё более чем в порядке?

— Нася мама — кьясавица? — настырно дергала меня за рукав Ася.

— Конечно, красавица, — согласился я.

— А я — тозе? — и изобразила что-то зажигательно-индийское.

Василиса такой конкуренции терпеть не могла и тоже стала танцевать, что-то напевая и прихлопывая. Так я и шел, первый парень из Слободки, в окружении танцующих красоток и с огромной корзиной с продуктами и покрывалами. Лучше бы взял рюкзак.

— Чего ты на меня так смотришь? — хитренько прищурившись, спросила Тася, — Вот где бы я в Мурманске это надела? А тут — повод есть!

— Нравишься ты мне, вот и смотрю. Есть такое слово — ненаглядная, знаешь?

— Во-о-от как? — в ее зеленых глазах появились такие теплые искорки, девушка склонила голову на бок и улыбнулась.

Мы шли мимо речного порта. По Днепру, между опорами железнодорожного моста, рассекая речную гладь, мчалась "Ракета" на подводных крыльях. От Могилева до Киева — по Днепру, каково? Для меня это было сродни фантастике, в мое время великая река всех восточных славян обмелела, покрылась отмелями и зарослями осоки, никто не чистил фарватер и вопросами речного судоходства не заморачивался. Только — на уровне прогулочных теплоходов и редких паромов. А тут — пока мы шли, я увидел эту восхитительную "Ракету", и трудягу-буксир с двумя баржами с песком, и земснаряд, который вычерпывал землю со дна Днепра. Оживленный, однако, трафик!

Девчата тоже радовались кораблям и махали им руками. Капитан буксира, видимо, заметил их — и выдал приветственный гудок, заставив Асю и Васю пищать от восторга.

Конечно, двухлетняя пигалица быстро устала и стала канючить и проситься на ручки. Пришлось сажать ее на плечи — и следующие семьсот метров терпеть маленькие ладошки, которые крепко ухватили меня за уши, чтобы не свалиться. Дети — цветы жизни! При этом в одной руке я держал корзину с провизией, а другой — ухватил мелкую за обе ноги сразу. А в мой карман вцепилась Василиса — потому что она не терпела конкуренции и