Танцы с волками - Сергей Соболев

Сказав это, Заварзин продемонстрировал пограничнику отобранные у него при обыске фотографии.

— Объясни мне, Дорохов, что это за образины? И почему ты таскаешь в кармане фотки этих людей?

Дорохов немного помолчал, затем решил, что сейчас самое время блефануть.

— Если со мной или с моей сестрой что-то случится, то копии этих снимков, что у тебя в руке, будут разосланы сразу нескольким адресатам. Наверное, догадываешься, куда именно? Так вот... К этим снимкам будет приложена записка, содержание которой я раскрывать не намерен... И если эта подлая игра будет продолжена, то этим «образинам», как ты выражаешься, будут задавать вопросы уже в высоких казенных кабинетах... И еще, пока не забыл. Фото самого главного из всей компании, Асмодея, тоже входит в этот «альбомчик», просто у меня не оказалось копии, чтобы прихватить с собой и ее.

Заварзин тихонько присвистнул. Вот так дела... Пробивной, однако, мужик этот погранец! Откуда он все это узнал? Один его пассаж про Асмодея чего стоит...

Он хотел поинтересоваться, откуда Дорохову все это известно и что он делал этим вечером у Алины Бельской, но решил погодить.

— Леший! — открыв дверь в «приемную», гаркнул он. — Сообрази нам закусь!

Затем он достал из бара бутылку французского «Мартеля», пару бокалов, выставил все это на стол перед малость опешившим гостем и задумчиво сказал:

— Давай-ка, Александр, накатим по маленькой, потому что без бутылки, я вижу, мне с тобой не разобраться...

Глава 17

Девушки, оставшись после ухода Дорохова вдвоем, проговорили почти до трех утра. Поплакали, потому что было из-за чего пустить слезу. Спали беспокойно, в одной кровати, и к полудню обе не только были на ногах, но успели привести себя в порядок и даже на скорую руку позавтракали.

— Грета, я хочу показать тебя одному человеку, — сказала Бельская. — Он нарколог, владелец частной клиники, один из самых квалифицированных спецов в своей области. Вернее, это она, женщина...

— Но у меня сейчас нет денег на лечение, Алина. И потом... Знаешь, я как-то боюсь всего этого!

— Надо не бояться, а лечиться, — твердо заявила журналистка. — Деньги? Это ерунда, Гретка! Во-первых, эта женщина не со всех клиентов берет плату. А во-вторых, у меня сейчас полно зелененьких бумажек, так что все расходы, если они будут, я беру на себя!

Бельская набрала на сотовом служебный номер знакомой врачихи, но в больнице ее не оказалось. Она тут же перезвонила ей домой, на этот раз удачно.

— Ну вот, так даже лучше будет, — сказала Алина, закончив разговор по мобильнику. — Эта женщина согласилась принять нас на дому, так что давай-ка, подруга, в темпе собираться!

Через полчаса они вышли из подъезда двенадцатиэтажного дома в Митино. Уселись в салон «Форда», Алина завела движок и стала выруливать со двора.

А следом за ними тронулся с места темно-синий «Опель», в котором находился дежурный сотрудник из числа тех, кто был выделен для круглосуточного сопровождения столичной журналистки Алины Бельской...

Электронное табло, встроенное в приборную панель «Форда», показывало час сорок дня по московскому времени. Но из-за разыгравшейся непогоды складывалось впечатление, что уже наступают вечерние сумерки. Проезжающий транспорт и бредущих по тротуарам пешеходов нещадно атаковали снежные заряды, перемежаемые сильными порывами ветра, от которых порой заметно покачивало не слишком массивный «Форд».

— Однако... Ну и погодка выдалась! — сказала Грета, наблюдая, как натужно шаркающие «дворники» раздвигают в стороны густые хлопья снега. — Может, зря мы это затеяли, Алина?

— Фигня это, а не метель, — отмахнулась Бельская, уверенно прокладывая курс в нужном им направлении. — Меня больше заботит другое, Гретка... Ты точно только одну капсулу «неометадона» употребила или не хочешь говорить правду?

— Да чего мне врать? — вяло сказала Грета. — Кстати, именно от «неометадона» я впервые словила странный кайф, а потом этот же эффект, но гораздо ярче проявился, когда я попробовала «антигер».

— Так-так, — озабоченно сказала журналистка. — Одна капсула «неометадона», три или четыре, поскольку ты не можешь точно вспомнить, капсулы «антигера»... Тебе крупно повезло, подруга, особенно с «неометадоном». Если бы ты села капитально на эти чертовы «колеса», у тебя могли бы появиться кое-какие проблемы...

— Ох, Алина... Я такие крутые глюки словила с этими «колесами», что и сама не могу толком объяснить, что со мной было?

— И это неудивительно, — хмыкнула Бельская. — Эти препараты, особенно «антигер», среди прочего являются своеобразными отмычками, ключами к тем функциям нашего организма, связанным с высшей нервной системой, которыми простой смертный не то что не пользуется, но даже не подозревает о их существовании.

— Мне показалось, Алина, что я побывала в собственном прошлом, вернее, я наблюдала эпизоды одной из своих уже прожитых жизней...

Бельская покосилась на нее, потом после некоторых колебаний сказала:

— Возможно, я ошибаюсь... Складывается впечатление, что под воздействием таких препаратов, как «антигер», провоцируется неизвестный ранее процесс дешифровки генной памяти индивидуума, при том что параллельно с этим случайно выбранные образные картинки проецируются непосредственно на кору головного мозга... Но это между нами, Грета. Договорились?

— Да, конечно... Тем более что я все равно в этом мало понимаю... Послушай, Алина, откуда ты так хорошо разбираешься во всех этих вещах?

— Гм... Не забывай, Грета, что я журналюга. Поэтому я в курсе всех сплетен и слухов. Особенно если это касается такой модной темы, как наркотики.

В этот момент в ее сумочке, лежащей на заднем сиденье, запиликал сотовый телефон.

— Если не трудно, Грета, передай мне трубку...

Бельская, услышав мужской тенорок, не сразу узнала звонившего. Но когда тот представился: "Эдуард, аспирант из «Плешки», — она тут же вспомнила этого молодого мужчину, у которого раньше были проблемы с наркотиками, но который сумел «соскочить» и теперь вот наряду с другими активистами борется с распространением этой заразы.

Он был довольно информированным парнем, этот Эдуард, и не раз снабжал ее разными любопытными сведениями о положении дел на студенческих наркобиржах столицы, за что журналистка, чтобы не потерять ценный источник информации, стимулировала его активность небольшими суммами денег.

— Алина, я звонил тебе по домашнему номеру, но никто не отвечает...

— Я сейчас в машине, — сказала Бельская, прижимая трубку плечом к уху. — Что случилось, Эдуард? У тебя что-нибудь срочное ко мне?

— Именно что срочное... У меня появилась четкая наколка на распространителей «неометадона» и «антигера». Помнишь, ты просила меня разузнать?

— Где ты сейчас?

— Я живу рядышком с Курским... Можешь сейчас подъехать?

Бельская покачала головой. Парень так хочет денег, ему так не терпится продать свой товар, что он даже потратился на звонок по мобильному телефону.

— А если вечером?

— Не получится, Алина, у меня тоже есть дела.

— Одну минутку, Эдуард...

Когда Алина разговаривала с Заварзиным, она была уверена, что и вправду намерена слегка притормозить в своем нынешнем рискованном расследовании. Но вот появился реальный шанс приоткрыть завесу тайны, связанной с супернаркотиками, и в душе у нее опять проснулся знакомый охотничий азарт.

Грета, хотя и не до конца понимала, что происходит, решила внести ясность:

— Алина, мне не к спеху, и если есть какие-то дела — поехали!

— Это минутное дело! — обрадовалась журналистка. — Сделаем небольшой крюк, я пошепчусь с парнем, потом поедем, как и планировали, к моей знакомой врачихе!

Она вновь поднесла к уху трубку сотового телефона.

— Эдуард, ты еще здесь? Лады, подъеду скоро... Где встречаемся? Что, прямо на Курском? У входа в пригородные кассы? Договорились, жди меня там...

Асфальт на привокзальной площади был покрыт сплошным слоем снежной кашицы, доходящей до щиколоток... Припарковав машину с обратной стороны шеренги мини-маркетов, Бельская взяла с заднего сиденья дубленку, затем, прежде чем выйти из салона, сказала:

— Я мигом, Гретка, одна нога там, другая здесь...

Следом за Бельской покинул свой «Опель» и отвечающий за ее безопасность сотрудник. Он был одет в синюю куртку и меховую шапку. Под курткой у него имелась кое-какая служебная амуниция: табельный ствол в кобуре, портативная рация, сотовый телефон и «маячок», вмонтированный в пейджер.

Грета не успела ничего сообразить, как по ее ногам, затянутым в тонкие колготки, просквозила струя холодного воздуха. Через открытую дверцу в салон «Форда» проник какой-то парень, одетый в черную кожанку и черную же спортивную шапочку, натянутую по самый нос.

Она хотела сказать, чтобы он выметался из машины, но парень ее опередил, закрыв ей рот... нет, не ладонью, а тряпицей, пропитанной каким-то едким остропахучим составом.