Танцы с волками - Сергей Соболев

Как только вылезло наружу столь обескураживающее обстоятельство, производители «антигероинового препарата» должны были крепко задуматься. У них на выбор имелось три варианта действий. Либо они должны были вовсе прекратить производство препарата, поскольку в лекарственных целях его из-за наличия ИФС-эффекта использовать затруднительно, либо обязаны были продолжать работы в этом направлении при полном контроле соответствующих государственных органов, но тогда было бы непросто объяснить, с какой целью под видом «колес» были выброшены на отечественный наркорынок небольшие партии «неометадона».

Третий сценарий носил отчетливо криминальный характер. Возможно, «неометадоновая» лаборатория была расформирована, — скорее всего так и случилось, — и уже в другом месте, при обеспечении режима жесточайшей секретности, начала функционировать другая лаборатория — по производству нового улучшенного модифицированного препарата «антигер».

Тогда появление небольших партий «антигера» на наркорынке можно объяснить просто.

Кто-то, знающий истинную цену своему изобретению, продолжает доводку препарата, зондирует рынок, чтобы выявить его потребности, и при этом холодно, расчетливо, цинично использует самих потребителей в качестве подопытных кроликов.

И одновременно с этим, не исключено, ведет тайный торг с заграницей через посредника, причем скорее всего с какой-либо крупной транснациональной корпорацией, специализирующейся на фармакологии.

Учитывая, что разработчики «антигера» имеют уже накопленную за последние несколько недель или месяцев обширную базу данных по наблюдению за «подопытными кроликами» и препарат, следовательно, опробован уже сотнями, а то и тысячами людей, данная технология может быть перепродана — тайно, без санкции российского правительства — на тот же Запад за десятки, а то и сотни миллионов долларов.

А если прибавить сюда еще и ИФС-эффект, то стоимость такого суперпродвинутого «ноу-хау» может быть и вовсе космической.

Второй момент, который насторожил Заварзина, это список «научных кадров». У подавляющего большинства в графе «нынешнее местонахождение», было проставлено: «Выехал на работу за рубеж», преимущественно в США и Великобританию. Еще он насчитал восемь индивидуумов, против фамилий которых в отдельной графе была проставлена однотипная запись: «Нынешнее местонахождение точно установить не удалось, предположительно работает/преподает в одной из стран арабского Востока».

Это обстоятельство еще раз укрепило его во мнении, что за кордоном очень интересуются сходной проблематикой и потому активно переманивают к себе перспективных российских ученых и специалистов.

Не исключено, что к разработке ИФС-наркотиков могла приложить руку какая-нибудь крупная отечественная фирма, к примеру, тот же «Фармаком».

Но если такая связь имеется, то обнаружить ее будет очень непросто, еще труднее будет доказать.

Остальной массив информации был поделен на две части, а приведенные в нем сведения давали относительное — конечно же, далеко не полное и довольно противоречивое — знание о крупнейших «игроках» на отечественной, региональной и столичной наркобиржах, включая структуру и специфику орудующих здесь этнических группировок, данные о некоторых персоналиях, а также сведения о крупных гуманитарных фондах и прочих общественных организациях, пытающихся оказывать влияние на ту крайне опасную ситуацию, что сложилась нынче на всех отечественных «наркофронтах».

Аналитики «Гефеста» в своей подборке обращали внимание на доминирующее положение азербайджанской, а если брать шире, то кавказской преступности в деле распространения наркотиков в той же Москве и в центральном регионе страны. На наркобиржах продолжают активно орудовать нигерийцы, таджики, цыгане, те же славяне, наконец, но кавказцы являются в этом губительном «бизнесе» несомненными лидерами, сумев выстроить разветвленнейшие сети наркосбыта, где на самых низких «должностях», рискуя больше всех в плане уголовного преследования, подрабатывает за небольшие деньги или просто за дозу обыкновенный малоимущий люд, а на самых вершинах располагаются законспирированные лидеры этнических группировок, получающие львиную долю доходов.

В материалах, любезно предоставленных Пал Палычем, содержалось немало сведений о Николае Караеве и других фигурах подобного масштаба. Ныне это люди вполне респектабельные, но в прошлом — иногда весьма недалеком — на них падало подозрение, что либо они сами, либо их окружение имели доходы от наркобизнеса. Все они входят в криминальную или полукриминальную элиту, которую до недавних пор еще называли бандократией и которая, пройдя своеобразный тест на выживаемость и ряд причудливых метаморфоз, превратилась в часть правящей элиты общества. Каждый из них имеет собственность или бизнес, в основе которых лежат криминальные деньги. Созданные во множестве коммерческие структуры, возглавляемые подставными лицами с безукоризненным прошлым, на самом деле принадлежат этим полудельцам-полубандитам. Нельзя также не учитывать то, что эти легализовавшиеся отечественные мафиози располагают для своих нужд ЧСС (частными силовыми структурами), маскирующимися, как правило, под охранные фирмы, и, не теряя окончательно связи с криминальной почвой, но в то же время обрастая своими людьми в «органах», умудряются выходить на ближние подступы к большой политике, а следовательно, и к большим деньгам.

В аналитической записке напрямую не говорилось, что Караев или некто из его ближайшего окружения является посредником при крупнооптовых поставках опиатов из Средней Азии в центральный регион, но то, что между кавказцами и среднеазиатским наркокартелем вклинился кто-то третий — это сомнения у Заварзина не вызывало и раньше, еще до знакомства с базой данных фирмы Пал Палыча, вот уже несколько лет специализирующейся, среди прочего, на мониторинге отечественного наркорынка.

Но даже такой цепкий, крученый, авторитетный человека, как Караев, не может быть единолично посредником в таких масштабных делах. Значит, у этого самого посредника, кто бы он ни был, должна иметься очень серьезная «крыша», ибо, если речь идет о поставках героина на миллионы долларов, работа без должного прикрытия означает верную смерть.

И по аналогии производителей «антигера» следовало искать среди людей, действующих под солидным прикрытием. И если он вычислит их «крышу», то найти их самих уже не составит для него большого труда.

— Спасибо, Пал Палыч, — поблагодарил он радушного хозяина. — Вы проделали большую, очень содержательную работу. Буду рад, если подвернется случай оказать вам ответную услугу...

Отказавшись от «рюмки чаю», он вышел во двор, куда пару минут назад подъехал за ним на джипе Леша Подомацкий.

— Ну что новенького, Леший? — поинтересовался он, усаживаясь в салон. — Надеюсь, за те несколько часов, пока я грузил мозги, никого из потенциальных клиентов без нас не отправили на тот свет?

— Я еще не прочел свежую прессу, командир, — усмехнулся Подомацкий. — Есть одна любопытная «фишка», не знаю, заинтересует она тебя или нет... Минут десять назад наш «наблюдатель» подал из Митино сигнальчик: к нашему эксперту по борделям и ночным клубам в квартиру заявились прелюбопытнейшие гости...

Глава 15

У Греты, к счастью, сохранилось несколько телефонных номеров ее каких-то давних знакомых, записанных ею невесть когда на клочке бумаги. Частник, которого тормознули на окраине Фрязино, доставил своих пассажиров, как и договаривались, в Новогиреево. Дорохов купил телефонную карту, затем, чтобы не смущать девушку, отошел чуть в сторонку от телефонных кабинок, расположенных в ряд возле станции метро.

Грета сделала пару «холостых» звонков, затем все же зацепилась за кого-то из своих прежних знакомых, проговорив с ним около пяти минут.

— Надо же, меня, оказывается, еще не забыли, — сообщила она, как только закончила разговор. — Я дозвонилась одной моей давней знакомой, она довольно известная в Москве журналистка, квартира у нее в Митино... Пригласила к себе в гости... Саша, если у тебя есть неотложные дела, ты можешь оставить меня здесь. Я ведь не маленькая девочка, сама как-нибудь доберусь.

— Я доставлю тебя до места, — сказал Дорохов, вновь завладев ее пожитками, упакованными в дорожную сумку и пакет. — Я должен быть уверен, что ты добралась до своей знакомой и что с тобой все будет в полном порядке.

Грета сама не ожидала, как радушно примет ее Алина Бельская, с которой ее около полутора лет, еще до того, как та вышла замуж и уехала в Лондон, связывали добрые отношения.

Девушки обнялись, расцеловались, затем Грета представила своего спутника:

— Это Александр, мой хороший... очень хороший друг. А это Алина, та самая знаменитая журналистка, о которой я тебе рассказывала.