Последняя битва - Кертис Джоблинг

– Ты испугал меня до полусмерти, Джоджо, – сказала Шах, а Джоджо погладил ее по спине. Затем они отстранились друг от друга, и леди-ястреб осмотрела Джоджо с ног до головы. – Рада видеть тебя. Боялась, что ты мог погибнуть в этом забытом Бренном месте и я уже никогда не увижу тебя.

Услышав эти слова, Джоджо слегка вздрогнул, потом на его губах появилась какая-то странная улыбка:

– Мы все очень любим тебя, Шах, и я тоже опасался, что никогда тебя не увижу.

Он взял Шах за руки, нежно сжал ее пальцы. Шах осторожно высвободила руки, и бывший работорговец неохотно отпустил их.

– Нам очень многих нужно поблагодарить за эту встречу, – сказала она. – Знаешь, я начинаю надеяться, что нам действительно удастся победить Котов.

Шах оглянулась в сторону палаты, в которой лежал Вега, затем вновь перевела взгляд на Джоджо. Он уже был в коридоре, когда она выходила за дверь. Интересно, сколько времени он простоял здесь? Неужели подслушивал?

– Ты давно здесь стоишь? – спросила она.

– Я искал тебя, – неопределенно ответил Джоджо. – Подумал, что ты, наверное, проголодалась, оставил для тебя немного еды.

– Очень мило с твоей стороны, Джоджо.

– Ты плакала, – сказал он, поднимая руку, чтобы смахнуть слезинку с щеки Шах. Она уклонилась. Джоджо посмотрел через плечо Шах на дверь, за которой лежал Вега. – Лорд-акула.

Это был не вопрос, это было утверждение.

– Да, – ответила Шах. В ее голосе чувствовалось раздражение. В поведении Джоджо было что-то странное, только Шах никак не могла понять, что именно. Внешне он выглядел совершенно спокойным, но глаз… Единственный глаз Джоджо (второго его лишил Дрю много лет назад) неотрывно, не мигая, смотрел на дверь.

– Пойдем, – продолжила Шах, которую все больше начинало тревожить состояние Джоджо, и повела его к выходу из госпиталя. – Где ты оставил для меня еду? Давай я буду есть, а ты тем временем расскажешь мне обо всем, что случилось за то время, что мы не виделись.

Джоджо наконец моргнул, словно выходя из транса. Он протянул руку вперед и сказал:

– Только после вас, миледи.

И они пошли к выходу вдоль прорезанного в толще камня коридора, оставив за своей спиной палату с лежащим в ней раненым лордом-акулой.

Часть IV

Жребий брошен

Глава 1

Сырое мясо

Сквозь рычание были слышны крики купца, умолявшего о пощаде, о милосердии, просьбы сохранить его несчастную, жалкую жизнь. Эти крики становились все громче, отчаяннее, пока внезапно не оборвались вместе с его жизнью. Трент был рад за беднягу, страдания которого на этой земле наконец закончились, и даже слегка завидовал ему. Для него самого такой быстрый конец был бы счастьем.

Этим вечером Лукас со своими Дикими Волками напал на купеческий обоз. Охрану Дикие Волки уничтожили в два счета, а убивать самого купца не спешили, с наслаждением мучили его все то время, пока Лукас рылся в захваченном обозе, как самый заурядный разбойник с большой дороги. Сейчас король сидел со своими Дикими Волками, прихлебывал из кубка отобранный у купца пенный хаггардский эль. Не успел Трент порадоваться тому, что крики купца прекратились, как послышались новые звуки, и были они ужаснее прежних.

Даже со своего места – а он был крепко привязан к колесу телеги и находился довольно далеко от места убийства – Трент услышал хруст. Это Дикие Волки раздирали на части несчастного. Когда и эта пытка закончилась, Дикие Волки разбрелись по наспех разбитому походному лагерю с кусками свежего мяса в руках, ища тихое местечко, где можно спокойно поужинать.

Трента затошнило, он перевесился через веревки, которыми был связан, но его желудок не вытолкнул из себя ровным счетом ничего, потому что был пуст, как душа короля-льва. Трент поднял голову и увидел фигуру, приближавшуюся к нему на покрытых темной клочковатой шерстью ногах. Это был Черное Сердце, он, единственный из Диких Волков, все еще хотя бы слегка походил на человека, у него на голове даже сохранились остатки засаленного головного убора, украшенного черными перьями. Перекошенная нижняя челюсть дикаря блестела от крови, казавшейся в лунном свете угольно-черной, как сама ночь. Дикий Волк с шумом втянул в себя застрявшую у него между зубов полоску кожи и рыгнул. В одной руке Черное Сердце нес большой кусок мяса с торчащей из него костью. Трента вновь затошнило.

– Не проголодался, Рыцарь Волка? – спросил омерзительный шаман.

– Проваливай, – ответил Трент и отвернулся, а дикарь тем временем присел на корточки перед ним. Трент услышал, не глядя на шамана, как тот отрывает клыками край от принесенного с собой куска мяса, как жует его и, наконец, глотает.

– Тебе надо есть, – сказал Дикий Волк.

Внезапно кусок свежего мяса оказался перед самым лицом Трента, запахло кровью. Не важно, человеческая или нет, эта сырая плоть манила к себе Трента, у него забурчало в животе, потекли изо рта слюнки. Он ничего не ел уже несколько дней, начиная с тех злоключений в Хеджмуре. Трент зарычал, откинул назад голову, а Черное Сердце тем временем продолжал покачивать перед его лицом куском мяса.

– Поешь, – сказал Дикий Волк. – Я забочусь о своей стае. И о тебе тоже буду заботиться.

– Я не из твоей стаи и скорее умру от голода, чем стану есть из твоих рук, – отрезал Трент, глядя прямо в лицо шаману.

Остальные Дикие Волки заканчивали свою трапезу, передвигались серыми тенями в темноте, но никто из них ни разу даже не взглянул в сторону Трента, похоже, навестить его захотел только один шаман Черное Сердце.

– Ты, я вижу, не общаешься со своими братьями, – заметил Трент. – Считаешь себя лучше, чем они?

– Конечно. Они ослеплены своим внутренним Зверем, сдались ему в плен. Они не понимают, что могли бы наслаждаться всеми прелестями сразу двух миров – мира людей и мира оборотней, – если бы хоть чуть-чуть сильнее сопротивлялись звериному началу.

– Как это делаешь ты?

– Как это делаю я.

В захваченной у купца повозке что-то с грохотом упало и разбилось, после чего послышалась длинная цепь проклятий, которые выкрикивал король.

– И как долго ты планируешь оставаться на службе у Лукаса?

– Мы с королем хорошо понимаем друг друга. Он может помочь мне захватить у лордов-медведей весь Дайрвуд. А я могу помочь ему сбросить Черную Руку с трона в Айсгардене.

– Почему Лукас так возненавидел магистра-кабана?

– Черная Рука убил мать короля. А Лукас такой сентиментальный.

– Сумасшедший он, а не сентиментальный.

– Возможно, но в настоящее время я остаюсь под его командованием и выполняю все его приказы. И, признаюсь честно, мне доставляет удовольствие видеть то, как люди и верлорды Лиссии дрожат от страха при виде нашей кровавой работы.

– Вернемся к Черной Руке. Это что, месть? Король направляется в Айсгарден, только чтобы убить лорда-кабана?

– Возможно, – ответил Дикий Волк. – А может быть, Черная Рука полезнее будет королю живым. Ходят слухи, что все предгорья Уайтпикс кишат ожившими мертвецами, а за ниточки их дергает именно Черная Рука.

– Если лорд-кабан убил королеву Амелию, Лев этого не простит. Он прикажет убить магистра. И никаких «но».

– Возможно, именно в этот момент мы со Львом пересмотрим условия нашего соглашения, – сказал Черное Сердце. – Когда потребуется, я хорошо умею убеждать и уговаривать.

Тут шаман с аппетитом откусил еще один кусок мяса, прожевал его, разбрызгивая вокруг себя капельки крови, затем проглотил. Глядя на это, Трент мысленно перенесся в Хеджмур, перед его глазами ожила ужасная сцена перед камином: Лев убивает Мило. Это был кошмар, который будет преследовать Трента до конца его дней.

– Мальчик, – сказал Трент, чувствуя, как его охватывает пробужденный этими воспоминаниями гнев. – Тот мальчик, лорд-олень. Что с ним сделал Лукас…

– Король тогда был голоден, – спокойно пожал плечами Дикий Волк. – Как ты сейчас. Ешь.

Черное Сердце вновь протянул Тренту кусок мяса, а Рыцарь Волка в очередной раз откинул голову назад и вновь приложился затылком к деревянным спицам колеса.

– Ты изменишься, Рыцарь Волка, – сказал шаман, с хрустом разгрызая клыками торчащий из мяса край кости. – Очень скоро ты станешь, как мы. Правда, еще не сейчас, и даже не завтра. Ты изменишься, когда взойдет полная Луна.

– Я умру раньше, чем изменюсь, – с вызовом сказал Трент.

– Ты уже изменился, – возразил шаман. – В последнем бою погиб один из моих братьев. Когда наступит следующее полнолуние и полностью отделит тебя от людей, ты займешь его место и станешь одним из нас. Равным среди равных.

– Ну, ты-то не такой, как они, однако, – сказал Трент. – Они животные. Ты нет. В тебе, в отличие от них, сохранилось что-то человеческое. Нет, не равны тебе твои братья, ты выше их, ты один имеешь над ними власть. Ты единственный из них, у кого остались мозги.

– Ты умен, Рыцарь Волка, – улыбнулся шаман, стирая тыльной стороной ладони кровь со своего подбородка.