Королевский двор в Англии XV–XVII веков - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Определенную роль играли не только общие семейные интересы, но и разногласия. Спор между Томасом Говардом и Леонардом Дакром из-за земельных владений серьезно повлиял на раскол среди заговорщиков в 1569 г., в результате чего многие участники погибли.
Другой важной чертой католической фракции и одновременно проблемой было несоответствие между социальным статусом католиков (представители родовитой аристократии) и их действительным положением в придворной иерархии, степенью влияния на жизнь государства. Исследование биографий членов фракции показывает, что при Елизавете I только графы Сассекс и Оксфорд, лорд Ламли и Стаффорд добились определенного успеха в карьере. Остальные довольствовались в основном незначительными должностями и разовыми поручениями.
Сложившуюся ситуацию можно объяснить двумя причинами. Наличие при дворе аристократии обеспечивало правлению Елизаветы I необходимое достоинство. «Древние роды по долгу чести должны больше остальных заботиться о сохранении этого государства», – заметила королева на своей первой встрече с советом[620]. Однако, опасаясь влияния лендлордов в графствах, королева всегда стремилась удерживать знать под контролем. Значительными властными полномочиями она наделяла только тех людей, которым доверяла лично. При дворе находилась группа так называемых «полезных» католиков в лице графов Шресбери и Ратленда, лорда Клинтона и других, в лояльности и профессиональных качествах которых королева не сомневалась.
Младшее поколение членов католической фракции столкнулось с еще большей трудностью. Ведущие роли при дворе были уже распределены, а смена поколений еще не намечалась. Попытки потеснить Сесила, Дадли, Хаттона, Гастингса и им подобных были заранее обречены на провал. Образовался замкнутый круг. Для того чтобы получить возможность проявить свои способности необходимо было королевское доверие. После заговоров 1569–1572 гг., в которых Говарды и Эранделы приняли непосредственное участие, Елизавета Тюдор такового не питала. В результате, даже обладая политическими, административными талантами, молодые католики не могли приобрести репутацию полезных государственных деятелей, которая могла бы помочь им конкурировать с другими придворными. Особенно показателен в этом плане пример наследника герцога Норфолка, Филипа Говарда, графа Эрандела. Прибыв ко двору, он потратил много энергии и денег для того, чтобы привлечь внимание и снискать расположение королевы. Жестом отчаяния был праздник, организованный Эранделом в Кеннингхолле в честь Елизаветы I. Попытка затмить прием Лестера в Кенилворте не удалась. Королеве требовалась лишь лояльность к ней и проводимой ею государственной политике, ничего более.
Кроме того, многие из членов католической фракции, например, Гарри Говард, Чарльз Пэджит, Уильям Трешем были младшими сыновьями. Они не располагали финансовыми средствами для устройства карьеры. Составить им влиятельную протекцию было либо некому, либо опасно.
Свои амбиции члены католической фракции попытались реализовать, поддержав брачные переговоры между Елизаветой I и эрцгерцогом, а затем французским принцем. Этим объясняется и защита придворными католиками интересов Марии Стюарт, о чем будет сказано ниже.
Фактически все члены католической группы проявляли конформизм, граничащий у Томаса Рэдклифа, Томаса Говарда, Эдварда де Вера, Эдварда Стаффорда с умеренным протестантизмом. Возврат к католической вере происходил, как правило, в кризисные моменты, когда рушились очередные планы добиться придворного влияния, и после путешествий по континенту, где молодые дворяне встречались с эмигрантами и членами иезуитских миссий.
Анализ основных положений религиозно-политической доктрины английского католицизма второй половины XVI в. позволяет говорить о преобладании идеи политического непротивления. Это сыграло большую роль в укреплении власти Елизаветы I и не позволило идее папской супрематии одержать верх над идеей подчинения светскому суверену в мировоззрении католических подданных. Выработанная концепция оказалась неспособной сплотить католиков в Англии и составить эффективную оппозицию политике королевы.
Проанализировав взгляды придворной католической фракции, можно сделать вывод о том, что в целом они соответствуют тематике католической публицистики. Однако многие проблемы находят у них несвойственное для общей католической доктрины разрешение.
Отличаются своеобразием взгляды членов придворной католической фракции на проблему веротерпимости. Они считают ее необходимой со стороны правительства не только по отношению к католикам (как было принято в полемике), но и любому религиозному меньшинству. Всеобщая веротерпимость представлялася гарантом процветания Англии. Доказательствами им служили события во Франции, Фландрии, Польше и особенно Германии. «…Если мы в Англии теперь станем жить в мире и согласии так, как это делают в Германии, несмотря на существующие там религиозные различия, то одному человеку не нужно будет охотиться за другим… Если бы среди нас была принята малейшая терпимость, то, несомненно, дела в нашем королевстве пошли бы с большим спокойствием, чем это происходит в течение долгого времени. Люди смогли бы свободно объединиться для защиты своей страны от разрушения, кровопролития и иностранного гнета, причиной которых часто является безрассудство фракций»[621].
Концепция придворных католиков носит ярко выраженный светский характер. Их идея восстановления главенствующего влияния знати на государственную политику более разнопланова и глубока, чем решение этого вопроса у современных им религиозных авторов. Последние в основном связывают утрату власти родовитого дворянства с отходом Англии от католической церкви. Для представителей католической фракции это и невозможность вписаться в новую систему патроната, и активное включение неродовитого дворянства в распределение сословных привилегий. Главную причину своего ухудшающегося положения придворные католики усматривают в деятельности пуританской фракции во главе с графом Лестером.
Большое влияние на формирование мировоззрения придворных полемистов оказали идеи Джона Лесли. Это и аргументы при отстаивании прав Марии Стюарт на английский трон, и возложение ответственности за государственную политику не на королеву, а на ее советников. Таким образом, позиция католической фракции одновременно сочетала в себе лояльность и критицизм[622].
В отличие от пуританской фракции, католики испытывали недостаток в лидерах. По своим профессиональным качествам и влиянию на королеву эту роль мог играть граф Сассекс. Однако он не имел большого числа последователей в графствах и часто отсутствовал при дворе из-за своих обязанностей в Ирландии. Генри Фицалан, граф Эрандел занимал при елизаветинском дворе незначительное положение, несмотря на свое членство в Тайном совете, и не был заметным политиком. Главные надежды придворных католиков, эмигрантов, послов Испании и Франции возлагались на Томаса Говарда, имеющего достаточное влияние, широкие связи и последователей. Амбициозность единственного английского герцога не была дополнена компетентностью. Более того, укрепление собственного влияния в графствах часто ставилось им выше государственной политической деятельности. Все вышеуказанные кандидатуры вряд ли могли претендовать на роль идеологического лидера[623]. Сассекс для этого был слишком предан королеве, а Норфолк и Эрандел были к этому не готовы. Томас Говард вполне удобно чувствовал себя в роли конформиста. Его завещание детям убедительно показывает желание удержать свою семью от влияния католической церкви[624].
В 1570-е годы такие члены фракции, как Чарльз Эранделл, лорд Томас Пэджит и Гарри Говард, заметно отличались своими католическими симпатиями и интересом к теологии, поддерживали тесные связи с католическими священниками внутри страны, в Шотландии и во Франции, но не обладали ни территориальным, ни придворным влиянием.
Еще одной отличительной чертой католической фракции была ее тесная связь с послами Испании и Франции и континентальной эмиграцией. Дипломаты католических государств рассматривали эту придворную группу в качестве своих непосредственных политических союзников. Для католиков послы были источником информации и посредниками в переговорах с европейскими государями о финансовой поддержке (получение различных пенсий). Связь с эмигрантами была особенно хорошо налажена младшим поколением фракции. Это было обусловлено их личными поездками на континент (граф Оксфорд, Джордж Джиффорд, Уильям Трешем), а также тем, что в числе изгнанников было много родственников. Особенно показателен в этом отношении Ч. Пэджет. Он не только вел активную переписку, но и тайно посещал Англию. Большую роль в установлении связей сыграл сэр Э. Стаффорд, часто исполнявший дипломатические миссии во Франции, а затем будучи там послом[625].
