Злая Русь. Пронск - Даниил Сергеевич Калинин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Уходите из башни, меня не ждите!
После чего принялся быстро карабкаться наверх…
Н-да, маленькая караулка явно не рассчитана на то, чтобы стать боевой площадкой для мини-скорпиона! Впрочем, места поставить треногу и встать у самострела хватило — после того, как я закрыл за собой люк над лестницей. Да и дышится тут не в пример легче и свободнее, и обзор шикарный! Позволяет оценить весь масштаб превосходства тумены над силами защитников…
Старательно натянув ворот арбалета, я вложил в направляющий желоб новый дротик, после чего развернул его в сторону катапульты, находящейся справа. С высоты сторожи стало понятно, что до нее сейчас все же на десяток шагов ближе… Китайский расчет уже перенес огонь на стену, стараясь уложить не столь и большой, но увесистый булыжник в боевую галерею! С первого раза, правда, не получилось — камень врезался под облам. Зато по бойницам щедро ударили срезни: поганые приблизились на сто шагов — и теперь стрелы летят в смертельных врагов уже с обеих сторон!
Хорошо хоть, по мне татары еще не бьют…
Несколько секунд на прицеливание, пока я все также пытаюсь провести прямую линию по древку сулицы к вражескому пороку — а после, утопив приклад в плечо, нажимаю на спуск.
Хлопок!
В момент выстрела меня все равно чуть тряхнуло — но на точности полета дротика, впрочем, это не сказалось. Сулица пролетела метров примерно сто шестьдесят — сто семьдесят, и вонзилась в землю за десяток шагов от катапульты.
— Ну, ничего, сейчас я достану тебя, вражина…
Очередная неудача меня не сбивает. Я просто не даю отчаянию захлестнуть сознание — и вновь натягиваю тетиву воротом, и вновь укладываю дротик в желоб. И вновь примеряюсь к его древку, интуитивно приподняв линию прицеливания на три пальца выше — не обращая никакого внимания на все усиливающееся внизу пламя… И наконец, пальцы правой нажимают на рычаг спуска.
Хлопок!
Сулица в этот раз летит дальше… И удачно вонзается в одного из суетящихся у катапульты китайцев — метрах в четырех левее порока, но на одном с ним уровне!
— Есть!!!
Моему восторгу нет предела! Забыв обо всем на свете, я в очередной раз спешно натягиваю ворот, вновь заряжаю «скорпион», вновь прицеливаюсь в сторону обслуги катапульты, явно замедлившейся после моего третьего за сегодня выстрела. Только сейчас поняли поганые, что и по ним ведется огонь — а главное, что их достают! Китайцев тут же прикрыли щитами нукеры — но разве простой щит остановит дротик, пущенный из станкового арбалета?!
В этот раз я взял не только на три пальца выше, но на два правее — после чего вновь нажал на спуск.
Хлопок!
Очередная сулица ударила в камнемет. Следом полетела еще одна, и еще, и еще… Из трех пущенных дротиков один также попал по пороку, второй угодил в землю рядом с ним. А третий вонзился в воина, закрывшего собой китайского инженера, насквозь прошив и деревянный щит, и тело нукера, отбросив его на спину! Катапульта на время замолчала — схоронились за ней вороги, боясь подойти к «праще» и загружать в нее камни!
Обрадовавшись, я развернул арбалет в сторону второго порока, все это время безнаказанно бьющего по стене слева от башни. Но в этот миг в сторожу залетел срезень, пролетевший в десятке сантиметров от моего плеча! Он ударил в заднюю стенку справа — и я рефлекторно развернулся, посмотрев назад.
А следующий срезень ударил мне точно в грудь.
Широкий наконечник не пробил чешуйчатого панциря, надетого поверх кольчуги — но удар под дых получился крепким, перехватило дыхание. Сев на колени и сжавшись у передней стенки сторожи, пытаясь восстановиться и начать нормально дышать, я отстраненно подумал о том, что лучники врага не просто так принялись бить по самой высокой точке башни. После пяти выстрелов с одной позиции, да еще и по их драгоценному камнемету, меня уже невозможно было не заметить…Увы, составные луки степняков позволяют достать до сторожи вблизи стены — а ворог, пока я кошмарил один из расчетов, уже подошел к городням. И, к сожалению, лучников у татар гораздо больше, чем у нас — едва ли не каждый второй нукер во тьме!
А потому, как только поганые подобрались на убойную дистанцию своих биокомпозитов, плотный шквал их срезней заставил дружинников замолчать. Мы с Кречетом заранее обговорили, что когда в бойницы начнут плотно залетать вражеские стрелы, наши вои перестанут в них отсвечивать, чтобы избежать лишних потерь. Выпустив максимум срезней, пользуясь преимуществом стрельбы с возвышения, после они должны были встать по двое у каждой из бойниц, справа и слева от проема. И продолжить бить по врагу — только не прямо, а уже сбоку. Этакий «недофланкирующий огонь» — ибо вести полноценную стрельбу вдоль стен возможно только с вынесенных вперед башен… Увы, русское оборонительное зодчество до этого еще не дошло. Но и так врага вполне можно достать у рва, не противостоя ему в открытую и сберегая жизни ратников.
Хороший план, всем хороший — вот только он прямо предусматривал, что в определенный момент мы уступим инициативу подступившим к стенам ворогам. И сейчас это аукнулось лично мне: стрельба поганых по моей стороже только усиливается — уже десяток срезней торчат из противоположной стенки! Да еще из-под люка пошел плотный белый дым — и ревущее внизу пламя оптимизма не прибавляет…
Видать предчувствие меня все же не обмануло.
Глава 16
Хороший вышел удар под дых — не меньше чем на минуту меня скрутило! Зато пока я съежившись, сидел у стенки, татары прекратили стрелять по стороже. Правда, и пламя на нижнем ярусе загудело все отчетливее — и, как кажется, башню даже покачнуло пару раз… Ощущение — будто только садишься в лодку, и ее качает. По совести сказать, на высоте это крайне жутковатое ощущение…
Невольно вспомнилась история раскопок Волынского Изяславля, где во время работ у надвратной башни был найден арбалетчик с поясным крюком для взведения самострела — важная, между прочим, находка! Ведь учитывая дату гибели крепости — 1241 год — этот поясной крюк является старейшим из всех обнаруженных аналогов в Европе. Так вот, когда-то я восторгался этой находкой и остро завидовал археологам, ее сделавшей — а теперь сам почувствовал себя обреченным на гибель арбалетчиком, и никакого восторга что-то не
