Сын Тишайшего-6 - Александр Яманов

Надеюсь, что её в этом мире не будет. Французский гегемон не лучше, но я верю в глупость Людовика, уничтожающего потенциал своей страны в бессмысленных войнах и идиотской внутренней политикой. Посмотрим, как будут развиваться дальнейшие события.

А вот интересную схему необходимо внедрить в отношении будущих странах-буферах. Я планирую весьма жёстко привязать к России не только элиты Молдавии или Джунгарии. Важнее сделать их полностью зависимыми от нашей экономики. Думаю, вскоре мы частично подчиним даже Швецию, не имеющую, например, собственной текстильной промышленности, станкостроения и испытывающей постоянные проблемы с зерном. Грех этим не воспользоваться. Пусть воюют и сильнее вязнут в европейском болоте.

Потому и важно нам самим делать шаг вперёд, особенно в укреплении финансовой системы. Россия и так опережает всех в развитии банковского дела. И это только начало. Пора открывать отделения Сбербанка в других странах, о чём я и сообщил брату.

— Иван, со следующего года мы начинаем экономическую экспансию. Русский экспорт всегда превышал импорт, что вполне логично. Большую часть европейских товаров и механизмов ранее потребляла узкая прослойка бояр, разбавленная купцами. Сейчас мы сами производим всё необходимое, заодно и продаём станки даже в такие развитые страны, как Голландия. Но этого мало, — канцлер достал блокнот и внимательно меня слушал, — Нам необходимо привязать к себе финансовые системы основных торговых партнёров России. Начать надо с Персии и обкатав идею, заняться Швецией.

Делаю паузу и наливаю себе чаю. Хорошо! Умеет Савва заваривать напиток.

— Персидские, шведские и даже голландские купцы давно пользуются векселями Сбера и Поволжского банка. И это просто замечательно. Вот и будем расширять нашу финансовую сеть. В перспективе рубль должен стать основной денежной единицей, используемой не только в России. Не все политические вопросы можно решить грубой силой. Тем более, зачем ссориться с союзниками?

— Для твоей экспансии и введение ассигнаций потребует обеспечения серебром, а, скорее всего, золотом, — правильно заметил брат, то налив себе чаю, — Алтайские заводы и Нерчинск пока только выходят на необходимый объём добычи серебра. При этом его большая часть сразу расходится, и мы оставляем в хранилище едва десятую часть металла. Этого крайне мало. Собственного золота у нас нет, а товарной массы и пошлин с транзита тоже не хватит.

— Есть!

— Что? Не понял, — удивлённо вскинулся Иван.

— Золото у нас есть.

— Если ты про гамбургскую компанию, то все доходы с неё ушли на выкуп земель у Швеции. Ты сам говорил, что в ближайшие годы лучше не ждать больших поступлений…

— Я помню свои слова. Пока на память не жалуюсь, — перебиваю брата, — Реки России начиная от Урала и до восточных окраин, переполнены золотом. Просто никто не пробовал добывать металл по более современным технологиям. Вернее, кое-кто мыл золотишко, но по мелочам. Этих людишек, и даже несколько артелей, Дунин давно изловил, а затем тихо удавил вместе со всеми свидетелями. Нечего переходить мне дорогу. Но то дело прошлое. Уже несколько лет особый отдел канцелярии занимается поиском месторождений. На данный момент найдены восемь колоссальных залежей золота и десяток поменьше. Разведанных месторождений хватит на проведение любой политики не только нам, но и нашим внукам.

По мере понимания услышанного, брови Ивана лезли на лоб, пока не достигли затылка. Шучу, но Иван выглядел смешно.

— И ты молчал? Мы ведь могли решить столько сложностей! Мы каждую копейку считаем, ищем различные ходы и выкручиваемся, дабы свести концы с концами. А ты…

Братец редко злится, но сейчас прямо полыхал искренним негодованием.

— Посмотри на ситуацию с другой стороны. На протяжении многих лет Минфин работал в жёстких условиях экономии и находил пути там, где их вроде нет. Вы сделали отличную работу и готовы к шагу наверх. Ты ведь изучал историю Испании. Избыток серебра и золота может стать большим вредом, чем их недостаток, — вижу, брат потихоньку успокаивается, — Я верю, что ты учтёшь ошибки других стран. И мы не торопимся, будем действовать поступательно. Это касается банковской сети и добычи золота. От тебя и Лихачёва требуется подготовить детальный проект на несколько лет. Как я уже говорил, начнём с Персии. Завтра секретарь передаст вам ожидаемые объёмы добычи золота. Будете выстраивать стратегию, исходя из этих данных. Но не забывай про удешевление медной монеты. Для страны это гораздо важнее.

Мы ещё минут десять обсуждали детали. Когда брат ушёл, я развалился в кресле и ещё раз обдумал ситуацию. Понятно, что во главе всех моих инициатив лежит желание бросить больше ресурсов на войну и задавить осман. Для начала хотя бы обезопасить завоёванные территории. Дальше будем действовать по плану.

[1] Медный бунт — восстание городских низов против повышения налогов и выпуска обесценившихся медных монет, произошедшее в Москве 25 июля 1662 года. Избыточный выпуск необеспеченных (номинал многократно превышает рыночную стоимость содержащегося в монете металла) медных денег привёл к их значительному обесцениванию в сравнении с серебряными. Через год после бунта чеканка медных монет была прекращена. Как и Соляной бунт, Медный бунт был в основном выступлением бедноты против неудачной политики первых Романовых и конкретно правительства Алексея Михайловича.

[2] Договор Метуэна, или Метуэнский договор — торговое соглашение, заключённое в разгар Войны за испанское наследство двумя давними союзниками — Англией и Португалией. Заключён 27 декабря 1703 года в Лиссабоне. Получил своё название по имени лорда Метуэна, английского посланника в Португалии, подписавшего договор.

Договор Метуэна являлся дополнением к Лиссабонскому договору 1703 года. Англия получала право ввозить беспошлинно в Португалию свои шерстяные изделия, что ранее не позволялось никаким государствам. В обмен на это Португалия получала право ввозить в Англию свои вина на льготных условиях (скидка пошлины на ⅓ по сравнению с пошлиной, взимавшейся с французских вин). Предоставленные Англии преимущества позволили последней в короткий срок овладеть почти всей торговлей Португалии (уже к 1775 году торговля Англии с Лиссабоном в 2,5 раза превышала торговлю с этим портом всех других стран, вместе взятых) и вместе с тем подавить развитие местной промышленности, что обусловило экономическую, а затем и политическую зависимость Португалии от Англии, продлившуюся вплоть до мировых войн, несмотря на то, что в 1836 году Метуэнский договор был формально отменен. По оценке португальского историка Лимы:

«За несколько бочек вина Португалия… переложила из своего кармана в карман негоциантов Лондона и Ливерпуля свыше 2 млрд фр.»

Договор стал переломным событием в истории португальского виноделия. Многие негоцианты с Британских островов закрепились в Порту и занялись производством десертных