Вихрь Бездны (СИ) - Ольга Ружникова

— Всё кончилось.

Волосы Алексы — намного мягче. А у Диего — жесткие, почти как грива Соколицы. И такие же густые.

Чьей добычей ты теперь станешь, верная лошадка? Столько миновать, угодить в плен вместе с хозяйкой, с ней же перейти из лап в лапы — от Гуго к Мальзери. И пропасть у змеиных катакомб.

Ничего не кончилось, впереди — охваченный войной Аравинт. А в Лютене придется оставить сестру! Разлученную с Витом, потерявшую ребенка, насильно обвенчанную с хряком! Свинопринцем, игрою ехидной судьбы рожденным в пурпуре.

Диего отстранился первым. Так надо — именно мужчина должен быть сильнее. Если он, конечно, настоящий мужчина. И даже если на самом деле сильнее женщина. Кармэн была права и в этом. Она была порой по-настоящему мудра. Куда мудрее, чем совсем недавно считала одна самоуверенная илладийская девчонка.

— Куда мы теперь? — Диего никуда не отсел, просто устроился справа. Голова — на плече у сестры.

Замереть. Остановись, вечность. Пусть так будет всегда…

— В Аравинт. Сначала — к Кармэн, герцогине Вальданэ. Дальше — будем думать… — Элгэ рывком поднялась на ноги, вынуждая к тому же Диего.

— Я слышал разговоры взрослых. — Братишка всё понимает. Увы, его удалось уберечь лишь от смерти, но не от жизни. Во всех ее красках и проявлениях. — Аравинт потеряет независимость со дня на день. Если еще не потерял. Он станет провинцией… или нашей, или мидантийской.

— «Наших», Диего, у нас, боюсь, больше нет. Во всяком случае, Эвитан — это точно не «наши».

— Но Илладэн — часть Эвитана…

Да. Но чтобы там нашлось место для герцога и герцогини Илладэн — нужна смерть хотя бы принца Гуго и Валериана Мальзери. Без этого не получится. А что скажет Октавиан на планы убить его отца?

— Видишь ли, Диего, ты — пока еще несовершеннолетний, и сам это знаешь. Если ты станешь добиваться прав на Илладэн…

Цветущие вишни и алые как закат рощи гранатов. Теплая лазурь моря. Пойманный в опустевшую раковину прибой…

— … тебя вернут Валериану Мальзери.

— Зато ты — совершеннолетняя. И вдова. Теперь ты имеешь право взять меня с собой.

— Имею. А еще больше имеет Алекса. Она — старшая. А в доме ее, с позволения сказать, мужа ты не проживешь и месяца.

— Нужно к Патриарху! — подал новую бредовую идею братишка. — Мидантии нужен независимый Илладэн, они могут…

Могут. Превратить их всех в игрушки. Это они могут…

— Диего, будь мы сейчас в Аравинте — об этом еще можно повести речь. Но, будучи беглецами, просить убежища у Патриарха — безумие. Лучше уж тогда у вольных корсаров Элевтерис, — усмехнулась Элгэ. — Ладно, хорошо, что ты намерен вернуть родовые владения. Но чтобы это сделать, а заодно и выбанджарить у эвитанских шакалов Алексу, — нужно в первую очередь выбраться из Эвитана. Или хоть с Севера. Куда дальше — решим, когда будем на Юге.

И если нужно — Элгэ свяжет Диего по рукам и ногам. Но ни к какому Патриарху не пустит! Кардинал Александр — хороший человек, хоть и северянин. А вот мидантийскому церковнику, отлучившему от церкви Аравинт, илладийка поверит предпоследнему. После свинопринца Гуго и дяди Валериана. Потому что эти двое — в одной цене.

3

Пистолеты и шпагу можно не брать. Хотя нет — до плена Грегори должен добраться живым и невредимым, а не разочаровать будущих палачей. Разочарует он их по-другому.

А письма Кармэн, Виктору и Арабелле найдут — когда герцог Ильдани будет уже далеко. Когда обыщут комнату.

Увы, доверить такое некому. Врагов в поместье у Грегори нет, а остальные немедленно сдадут беглеца Кармэн. Для его же блага, разумеется.

Герцог Ильдани горько вздохнул. Самое время присесть на дорожку. Если бы сын-неудачник отца-героя планировал возвращаться.

Раз решил — глупо медлить. Сейчас принц Грегори Ильдани, гость аравинтского короля (как называют гостей, что принесли в доселе теплый и радостный дом чуму?) выедет «размять коня». Как и все эти месяцы. Только на сей раз не вернется.

Последний взгляд в окно. Во двор. Там зимой горели костры, смеялась и плясала радость… Больше в Арганди нет ни веселья, ни танцев.

Кармэн у своего дяди, остальные грустят по комнатам.

Надо было сделать это раньше. Тебя уговаривали, что ты не виноват. Молчи — ты не дал бы себя уговорить, если б настолько не цеплялся за жизнь.

Не так. Цепляешься и сейчас. Ты давно прекратил бы всё это — если б жизнь близких была тебе дороже собственной. Эвитан получил бы беглого «предводителя мятежа», а Кармэн и ее дети — безопасность. Как и сотни аравинтцев, успевших погибнуть вместо тебя. А еще раньше — тысячи эвитанцев.

Ну всё, насмотрелся? Вперед — если хочешь успеть исправить хоть что-то! И лучше не обманывайся. Две пули — на двоих солдат. Если повезет — офицеров. Вот и всё, что ты успеешь.

На себя хватит кинжала — если враги не передумают брать в плен. Или хватит эвитанских пуль — если тебя опередят в стрельбе. А это гораздо вероятнее.

О ближнем бое можешь и не мечтать. Так близко не подпустят. Претендент на трон погиб в неравной схватке с врагами — как красиво и глупо. Достаточно, чтобы сложили легенду.

Бедная Белла! Остается надеяться, что у столь юной любви память коротка…

Но откуда тебе самому такое знать? Так и не успевшему полюбить?

Прости, Белла, но ты должна жить. И будешь.

Поворот ключа в замке — тоже в последний раз. Как и шаги по дубовым половицам. Вчера они казались золотыми от солнца. Сегодня — за окном лишь набрякшие неотвратимым дождем тучи. И это — тоже правильно. Забавно лишь, что над Грегори будут плакать не только друзья. Что он успел сделать, чтобы заслужить подобную честь?

Впрочем, небу всё равно — оно оплачет павших по обе стороны. И герцога Ильдани, и тех, кому предназначено стать его жертвами. Хоть они и не успели сделать ему ничего дурного. Кроме того, что пришли с войной на землю людей, давших изгнаннику приют.

Двери в резных завитках — золотых, алых, синих. Тоже — в последний раз. Закрываются за прежней жизнью. Вообще — за жизнью.

А вот через опустевший двор лучше шагать быстрее. Но не бежать, а то привлечешь нежелательное внимание. Мало ли кто еще сейчас смотрит на свинцовое небо и одинокий двор?

Дождя не миновать, но время высушить порох будет. Ормхеймцы — в трех днях пути. А дождь вряд ли зарядит на трое суток без перерыва. Летом в