Древесный маг Орловского княжества (том 4) - Игорь Павлов

— Да, я лично взялась за его наставничество, — ответила женщина мягко, полностью игнорируя его настроение.

Хороша графиня в персиковом платье, как–то даже преобразилась, золотые кудри фирменные распустила, грудь выкатила, на щеках здоровый румянец, глаза голубые сияют. Выглядит очень свежо. А может, меня просто на милф потянуло. Улыбаюсь ей открыто.

— Госпожа, доброго вам здравия, вы как всегда неотразимы, позвольте поинтересоваться, как здоровье вашего мужа? — Начал я любезно.

— Суслов! — Вмешался князь, напоминая о себе, и погрозил пальцем. — Не вздумай задерживаться. И под страхом смерти не смей даже близко к моей Василисе подходить, понял⁈ Убью.

Похоже, Вячеслав даже потерял контроль, не дождавшись ответа, рванул прочь за князем Юрием, который уже ушёл от Морозовых и Давыдова. Витязь Ратко за ним потопал грузно, как самый верный пёс. По нему и не скажешь, что быстро двигается. Неуклюжий какой–то.

Несколько оторопевшая Морозова, посмотрела вслед князю, затем на меня уже, как учительница.

— Что ты сделал? — Спросила, когда мы остались вдвоём.

Пожимаю плечами.

— Ладно, я поняла, — вздыхает графиня. — На этом балу нет ни одного барона, за исключением тебя. Если не ты подделал приглашение, то это сделала Василиса. Вероятно, князь не хочет, чтобы ты встал между польским принцем и его дочерью.

— Видимо, — вздыхаю.

— Ярослав? — Говорит с укором и смотрит так пытливо. — Я знаю о чём ты можешь подумать. Не гневи князя. И не связывайся с Ратко. Особенно с Ратко.

— Пусть он со мной не связывается, — посмеиваюсь, наблюдая, как к нам неуверенно подгребает Давыдов с девушкой, будто прогуливаясь. Кремлёвский ревизор даже не хромает, быстро же ему всё зарастили.

— Нет, ты не понял, — ворчит Галина. — Ратко сильнейший витязь княжества, он не просто так при Вячеславе. Ходит молва, что он непобедим, любой витязь тебе скажет, что Ратко крайне опасен.

Заладила со своим Ратко.

— Опаснее великанов? — Уточняю с иронией.

— Не поняла, — нахмурилась Морозова. — Ходят какие–то слухи о…

— Да, каменоломня Орлика теперь свободна. Я просто мимо проезжал.

— Шутишь, да? Или прогнал их?

— Ну почти, — посмеиваюсь. Но дальше кокетничать уже не дали. Первым подошёл её крупный седобородый муж.

— И снова вы, юноша? Я начинаю ревновать, — выдаёт дядька с улыбкой и нотками угрозы.

— Полно, Вадим, он мне, как сын, — выпалила Галя, что я даже растрогался, и показала на девушку рядом с Давыдовым. — Позволь представить мою дочь Веру и её спутника.

Милая зеленоглазая невысокая блондинка мне уже знакома. Это её я напугал в карете во время налёта на кремлёвский кортеж.

— Право, такое впечатление, — защебетала Вера. — Что мы с вами уже где–то встречались, что–то голос ваш знаком.

— Это вряд ли, я из своей деревеньки не вылезаю, — парировал, сглатывая слюнку. И растягивая поскорее улыбку.

— Граф Давыдов Драговит Колоярович, главный кремлёвский ревизор, — представился «Гитлер» с надменной рожей, но следом выдал неожиданно лестно: — наслышан о вашей доблести, Ярослав Дмитриевич. Моя славная тёща рассказала, как вы не единожды спасали её.

Тёща? Эти уже поженились что ли⁈

— Я очень благодарна за маменьку, право, — добавила и Вера.

Мля, как же стыдно!

— После того ужасного нападения, мы с Верой сблизились ещё больше, — продолжил ревизор. — Признаться, я пересмотрел ряд своих взглядов на жизнь и понял, как важно иметь рядом любимого и преданного друга.

Морозова вдруг нахмурилась.

— Знать бы кто посмел, — фыркнула она.

— Полно, Галя, — вмешался Вадим, посмотрев на неё любвеобильно. — Всё к лучшему. Витебский в Москве проявил себя с худшей стороны. А Драговит защищал нашу дочь до последнего.

— Знаю, — выдавила Морозова. — Именно поэтому я и согласилась на этот брак.

Похоже, в семье Морозовых главная именно Галя.

Так, так, так. Выходит, Давыдов использовал наше дерзкое нападение в свою пользу. Вот проныра! Защищал он там до последнего. Ха! Визжал, как девка.

— Вы ещё полюбите меня, мама, — выпалил Давыдов с придыханием.

— Как же, — буркнула себе под нос Морозова. Похоже, она и не скрывает своё отвращение.

— Маменька, — прильнула к ней Вера с щенячьим взглядом.

— Ну всё, всё, — сдалась графиня. — Идите, танцуйте. Дети мои.

После этой команды парочка и свалила.

— Я поговорю с князем, — пообещала мне Морозова. — Но прошу, не подводи меня. Постарайся ни с кем не ввязаться в драку. И никому не грубить. Здесь нет простых людей.

— Благодарю, Галина, — поклонился ей.

В процессе разговора я уже отметил для себя, куда мог уйти император. Как раз в арку напротив главного балкона, что сейчас на одном этаже с нами. Там скопилась целая толпа из знати, иностранцев и стражников. Неужели устраивают какую–то аудиенцию?

Похоже, программа открытия бала пошла не по плану.

Собрался уже откланяться, чтоб разведать. Но подошла высокая девушка лет двадцати на вид, втиснувшись между Морозовыми уж очень нагло. Не толстая, но кость явно крупная, закрытое декольте сразу выдало отсутствие груди, а походка отсутствие всякой грации. Мужеподобное матёрое лицо совершенно не вяжется с розовым праздным платьем. В первое мгновение я решил, что это чучело пьяно, и просто ошиблось собеседниками.

— Маменька, я больше не могу, — простонала она грубым голосом, и я распознал, что глаза у неё Галины. — Позволь выйти к дружинам на берег. Там тоже накрыли столы, мы тихо посидим, покидаем бутылки в воду, тоже тихо. Ну не по себе мне среди этих скользких и неблаговерных.

— Ты обещала матери быть вежливой, — вмешался отец.

— Меня раздражают эти смазливые щенки, — прошипела девушка и посмотрела на меня недовольно.

— Так и останешься старой девой, — усмехнулась Морозова и мне: — Ярослав, позволь представить нашу старшую дочь Остромилу.

— Подожди, это и есть твой хвалёный Ярослав? — Выдала та хмуро, взглянув на меня вызывающе. — А ну пошли на руках поборемся!

— Остромила, будь вежлива, — напомнил Вадим. — И прекрати хотя бы на время свои замашки. Ты же девушка.

— Полно отец, меня не переделать, — ответила Остромила с улыбкой. — У вас есть нежная Верочка, в противном случае сделайте третью дочь или ждите внучек.

— Мила, — прорычала Морозова.

Ха! Я вспомнил,