Шеф с системой. Рецепт победы - Тимофей Афаэль

в ней был подобран так, чтобы не просто накормить, а разжечь угасающий огонь жизни.

— Это поможет вам восстановить силы, мой князь, — сказал я, ставя поднос на столик у кровати. — Ешьте медленно, он очень горячий и сильный. Будьте готовы.

Святозар с сомнением посмотрел на золотистый бульон, красивые овощи, темное мясо. Он давно потерял аппетит, и одна мысль о еде вызывала у него отвращение.

— Я не хочу…

— Нужно, отец, — настойчиво, но мягко сказал Ярослав. Он взял ложку, зачерпнул немного бульона и осторожно поднес к губам Святозара. — Всего одну ложку. Ради меня.

Князь с трудом разжал губы. Первая ложка, казалось, далась ему с огромным усилием. Он проглотил, и на мгновение ничего не происходило. Затем он медленно открыл глаза, и в них промелькнуло удивление. Вкус был огненным, глубоким, сложным. Сладость овощей, мощь баранины и тонкая горечь трав — это было не похоже на пресную лечебную похлебку.

Он сам взял ложку дрожащими руками. Сначала ел медленно, но с каждой ложкой его движения становились все увереннее. Аппетит, которого не было месяцами, просыпался и организм требовал свое.

И шурпа начала действовать.

Сначала изменился цвет лица — серая бледность сменилась здоровым румянцем. Затем дыхание стало глубже и ровнее. Князь доел суп до последней капли, отставил миску и откинулся на подушки. Он открыл глаза, и в них появился тот острый, властный блеск, которого не было уже многие месяцы.

— Что… что со мной происходит? — удивленно сказал он, садясь в постели без всяких усилий.

— Отец! — обрадовался Ярослав. — Ты выглядишь гораздо лучше!

Святозар поднял руки и с изумлением посмотрел на них — дрожь исчезла, движения стали уверенными.

— Я чувствую себя… как будто проснулся после долгого, тяжелого сна, — сказал он, поднимаясь с кровати. — Голова ясная, сил много. Что это было за снадобье, Алексей?

— Особый рецепт, князь, — ответил я. — Но главное не это.

— А что?

Степан Игнатьевич подошел ближе:

— Главное то, князь, что ваша болезнь была не естественной.

— Как это?

— Вас травили, — прямо сказал управляющий. — Медленно действующим ядом, каждый день добавляя его в пищу.

Святозар застыл, не веря услышанному:

— Травили? Кто? Зачем?

— Слушайте внимательно, князь, — попросил Степан Игнатьевич. — То, что мы вам расскажем, будет тяжело услышать.

Князь кивнул, показывая, что готов слушать. Мы расположились рядом. Управляющий достал серебряный кубок с темными разводами и поставил его на столик.

— Вот первое доказательство, — сказал он. — Ваш личный кубок. Темные пятна на серебре — это след яда, который вы выпили.

Святозар взял кубок в руки и внимательно изучил темные разводы:

— Но откуда… как вы узнали?

— Алексей применил хитрый способ выявления ядов, — объяснил Степан Игнатьевич. — Он и Ярослав стали свидетелями того, как в ваше питье добавляли отраву.

— Свидетелями? — Князь побледнел. — Кто это делал?

Ярослав тяжело вздохнул:

— Отец… это был дядя Всеволод.

Наступила долгая, мучительная тишина. Святозар сидел, держа кубок в руках, и его лицо медленно менялось — от недоверия к потрясению, от потрясения к боли.

— Всеволод? — прошептал он. — Мой брат?

— Мы сами не хотели в это верить, — сказал Ярослав. — Но мы видели собственными глазами. Он пришел к вам с вином, а потом добавил в кувшин яд из маленького флакона. Мы сидели вон там, — он указал пальцем на дверь комнаты с одеждой. — Помнишь, мы приносили тебе отвар? Так вот это был специальный отвар, чтобы понять травят ли тебя. Мы его добавили и затаились там, — Ярослав рассказал отцу все, что мы видели в тот вечер.

— Но зачем? — Голос князя дрожал. — Зачем ему это?

— Власть, — просто ответил Степан Игнатьевич. — Он хотел, чтобы вы ослабли и передали ему управление родом.

Святозар покачал головой:

— Не может быть. Всеволод любит меня, он всегда был рядом, помогал…

— Именно поэтому его предательство почти удалось, — грустно сказал я. — Кто заподозрит заботливого брата?

Князь встал с кровати и подошел к окну. Долго стоял молча, глядя во двор крепости.

— Вы уверены? — спросил он наконец, не оборачиваясь.

— Абсолютно, — твердо ответил Ярослав. — Отец, я знаю, как тебе больно это слышать. Мне тоже больно. Я любил дядю, доверял ему., но правда есть правда.

Святозар повернулся к нам. Его лицо было каменным, а в глазах плескалась решимость — таким я его не видел уже очень давно.

— Если это правда, — сказал он ледяным голосом, — то мой брат — не просто предатель. Он убийца, который пытался убить родную кровь.

— Именно так, — подтвердил Степан Игнатьевич.

— И что вы предлагаете?

— Суд, — ответил управляющий. — Справедливый, открытый суд с предъявлением всех доказательств.

Князь кивнул:

— Хорошо. Но сначала мне нужны еще более веские доказательства. Я должен быть абсолютно уверен, прежде чем обвинить родного брата в попытке убийства.

Степан Игнатьевич и Ярослав переглянулись.

— У нас есть еще один свидетель, — сказал управляющий. — Тот, кто помогал Всеволоду и готов все рассказать.

— Кто?

— Лекарь Демьян. Я разговаривал с ним вчера вечером, — сказал Степан. — Он готов рассказать всю правду о заговоре.

Князь снова сел в кресло:

— Позовите его. Хочу услышать от него лично.

Степан Игнатьевич кивнул Ярославу, и тот вышел за стражей.

Демьяна ввели в покои под конвоем двух стражников. Лекарь выглядел жалко — одежда измята, лицо осунувшееся, руки дрожат. Увидев князя, он попытался выпрямиться, но сил явно не хватало.

Святозар внимательно посмотрел на человека, который служил его роду больше двадцати лет. В глазах князя читалось разочарование — он уже понимал, что Демьян не просто свидетель, а соучастник.

— Князь, — прохрипел лекарь, — я…

— Молчи, — резко оборвал его Святозар. — Говори только тогда, когда тебя спросят.

Эффект от эликсира был налицо — голос князя звучал властно и твердо, совсем не так, как в последние месяцы.

— Демьян, — сказал Степан Игнатьевич, — повтори перед князем то, что рассказывал вчера. Всю правду.

Лекарь посмотрел на серебряный кубок, стоящий на столе, и его лицо стало еще бледнее.

— Я… я не знал, что дойдет до этого, — начал он дрожащим голосом.

— До чего