Снежное сердце - Людмила Толмачева

Ничего, она найдет управу на эту гадину. Завтра же пойдет в управление и поставит вопрос ребром. Работать в одном коллективе со Шполтаковой она не собирается.

Кое-как оттерев молочные брызги со своего дорогого пальто, она оделась и пошла к Мише. По пути завернула в магазин, чтобы купить гостинцев.

Ей долго не открывали. Она уже хотела вернуться обратно, но услышала за дверью шорох.

– Есть кто-нибудь дома? – громко спросила Дана.

– Да, – едва слышно ответил Миша.

– Открой, Мишенька, это я, Дана Михайловна!

– Сейчас.

Он долго возился с ключом, но все же открыл.

– Здравствуй! Ты один дома?

– Нет, с бабушкой.

– Где она?

– Там, – показал он рукой в сторону кухни.

Заглянув на кухню, Дана увидела то, чего боялась и одновременно ожидала увидеть – пьяную Софью Прокопьевну, уснувшую за столом. На полу стояла опорожненная винная бутылка, валялись окурки, какие-то огрызки и грязное полотенце, а на столе, в немытых тарелках, хозяйничали мухи.

– Миша, я сейчас быстренько уберусь на кухне… Ты ужинал?

– Нет.

– А что ты ел сегодня?

– Суп. Давно…

– Вот здесь йогурт, печенье и мандарины. Я сейчас их помою, подожди. Пока посиди в комнате, я быстро!

Сделав уборку не только на кухне, но и в комнате, Дана оставила записку для бабушки, одела Мишу, и они отправились в гостиницу.

Там ей сообщили, что приезжала полиция и спрашивала о ней. Дана пожала плечами и, сохраняя внешнее спокойствие, молча взяла ключ.

Она подстригала Мишины вихры, а из головы не уходили мысли о полиции. Выходит, Шполтакова решила наступать по всем фронтам. Что там полагается за мелкое хулиганство? Штраф? Или что похуже? Надо бы посмотреть в Интернете.

Ну и гадина! Носит же земля такое! Но сдаваться нельзя ни в коем случае, надо отстаивать свою честь. Как бы трудно ни было.

– Мишутка, я закончила. Давай отряхнемся и пойдем в душ. Надо обязательно вымыться, а то состриженные волосы будут колоть и кусаться.

После душа они выпили чаю и поиграли с котом в прятки. Мартин имел привычку ходить за Даной по пятам, но она схитрила, не сказала мальчику про эту кошачью манеру, а ему казалось, что кот на самом деле ищет их. Правда, прятаться особо было негде – только в ванной, в стенном шкафу и за креслом.

Миша тоненько визжал, когда усатая мордочка появлялась из-за угла или двери.

– Опять ты нас нашел! – кричал он и заливался радостным смехом.

На сон грядущий Дана читала «Руслана и Людмилу». Мишины глаза то и дело меняли выражение – следом за сказочным сюжетом. Но вот в них появилась сонная поволока, Дана закрыла книгу и, пожелав спокойной ночи, погасила свет.

И вновь вернулись те же мысли. Что будет завтра? Куда обратиться за помощью?

Закинув за голову руку, она долго лежала в нелегком раздумье.

Самой пойти в полицию и написать заявление? Но о чем? Что ее назвали шлюхой? Так ведь очевидцев происшествия не было. Тогда, получается, и у Шполтаковой нет свидетелей. Впрочем, имея такого мужа, можно сфабриковать дело в свою пользу.

Кажется, есть идея. Раз яблоком раздора стал ее муж, надо идти прямо к нему – пусть разбирается со своей женой сам.

Как там в известной комедии? Кто нам мешает, тот нам и поможет?

Невесело улыбнувшись, Дана повернулась на правый бок и постаралась уснуть.

Проводив Мишу в школу, Дана направилась в мэрию.

Секретарша Шполтакова набирала на компьютере какой-то текст. Увидев посетительницу, она поджала губы и кивнула на ее приветствие.

– Вы к Виктору Анатольевичу?

– Разумеется, не к вам, – съязвила Дана.

– Я доложу.

Девица исчезла в кабинете и вскоре появилась снова.

– Проходите.

Не удостоив нахалку взглядом, Дана вошла в кабинет.

– Доброе утро, Дана Михайловна! – Шполтаков вышел из-за стола и направился ей навстречу.

– Не совсем доброе, Виктор Анатольевич.

– А что такое?

– Вы знаете, я не привыкла юлить, поэтому сразу скажу – разговор не из приятных.

– Даже так? Но я обещание выполнил, причем сверх нормы. Эти стеклянные шкафы для экспонатов – мой презент.

– Спасибо. Но я по другому поводу. Ваша жена грозится облить меня кислотой.

– Что?!

– Вы не ослышались. Именно кислотой.

Чиновник побагровел, крякнул и вернулся в свое кресло.

Дана осталась стоять на том же месте.

– Присаживайтесь, Дана Михайловна, – опомнился чиновник. – Извините. Задали вы мне задачку. Не знаю, как и реагировать.

– У вас работают нечистоплотные люди, – заметила Дана, усаживаясь в кресло. – О моем единственном и вполне официальном визите знали, по крайней мере, двое – ваша секретарша и Элеонора Павловна.

– Я разберусь с этим, – со злостью выдавил Шполтаков. – Но супруга-то какова! А? Это надо такое брякнуть. Дура! Е… Ничего, я с этим бабьем по-другому буду действовать.

– Ну, если вам больше нечего сказать, я пойду.

– Извините еще раз, Дана Михайловна! Когда я смогу вас увидеть?

– В субботу. На презентации. Приходите с супругой.

– Издеваетесь? Да я ей такого… Гм! Хорошо, увидимся на презентации. Говорят, у вас там грандиозное мероприятие намечается? С фуршетом?

– Наоборот, все будет очень скромно. В рамках бюджета.

Возле дверей Дана задержалась и неожиданно для самой себя произнесла:

– Меня, наверное, посадят на пятнадцать суток.

– Не понял.

– Я нечаянно облила вашу супругу…

– Чем?! – подался вперед сити-менеджер.

– Не беспокойтесь, всего лишь молоком.

– Ё… лки мохнатые! С вами не соскучишься, милая девушка! Ладно, я замну это дело.

Из мэрии она пошла в музей. Вдыхая свежий осенний воздух, Дана почти бежала, как будто хотела сбросить с себя липкую паутину, которой ее обволокли Шполтаковы. Поистине, есть люди-пауки.

В просторной комнате, которую они называли залом, шли последние приготовления к открытию литературно-музыкального клуба.

Вдоль стен расставили мебель, собранную, как говорится, с миру по нитке. Пару диванов удалось купить на бюджетные деньги, а подержанные, но еще добротные кресла и стулья выделили дом культуры, строительная фирма и супермаркет. Директор супермаркета, к которому ходили Илза с Марией, расщедрился даже на большой электрический камин. И теперь он был главным украшением зала.

Аграфена Спиридоновна не пожалела своих комнатных цветов – пальма, азалии и гортензии стояли на подоконниках и специальных подставках возле камина. На стенах висели бра в виде старинных канделябров.

– Здравствуйте, Аграфена Спиридоновна!

Раскрасневшись от быстрой ходьбы, Дана на ходу снимала пальто.

– А вы как роза сегодня, – заулыбалась старушка. – Свежая да румяная!

– Ой, неужели? – удивилась Дана и кинулась к зеркалу. – И, правда! Я уж и забыла, какой он, румянец.