Вечная жизнь. (Сборник) - Джек Вэнс

Четыреста Амарантов получили сильнейший нервный шок. Они прятались в убежища, в подвалы, боялись выйти на улицу.

Совет Трибунов собрался на чрезвычайную сессию, но так и не смог принять какое-либо решение.

Канцлер Имиш выступил по радио и заявил, что Вэйлок не имел права использовать свое служебное положение, так как к этому времени он был уволен. И все его действия были незаконными.

Общественность понемногу начала воспринимать случившееся и реагировать. Кто был возмущен посягательством на старые традиции, кто потихоньку радовался. Вэйлока считали и жертвой и по всей справедливости наказанным преступником. Лишь немногие могли заниматься работой. Тысячи же бросали дела и обсуждали происшедшее. К чему это могло привести? Проходили часы, дни... Кларжес ждал...

2

Винсент Роденейв тоже принимал участие в событиях драматической ночи. Наняв кар, он полетел в Суверен Аплэнд, в сорока милях к югу от Кларжеса, и приземлился у одинокой маленькой виллы. После некоторых усилий он проник туда, вошел в центральный холл.

На голубых матрасах лежали три версии Анастазии де Фанкур — абсолютные копии протоАнастазии. Глаза их были закрыты. Они находились в трансе — все абсолютные копии — вплоть до завитков черных волос.

Роденейв с трудом сдерживал свои эмоции. Он наклонился к ним. Дрожащие руки ласкали обнаженные тела трех Анастазий.

Но вот одна из них проснулась. Тут же очнулись две другие.

Они воскликнули от удивления. В смятении они старались чем-нибудь накрыться, спрятаться от жадного взгляда Роденейва.

— Анастазия умерла, — сказал Роденейв. — Кто из вас старшая?

— Я Анастазия. — Она повернулась к своим копиям. — Возвращайтесь ко сну. Я выйду в мир.

— Вы все выходите, — сказал Роденейв.

Анастазия в замешательстве посмотрела на него:

— Так нельзя!

— Но так будет, — сказал Роденейв. — С тех пор, как последняя Анастазия посещала вас, она вышла за меня замуж. Так что ты теперь моя жена.

Новая Атастазия и ее две копии с интересом посмотрели на него.

— Это трудно понять, — сказала Анастазия. — Твое лицо нам знакомо. Как твое имя?

— Винсент Роденейв.

— А. Теперь я тебя узнала. Я слышала о тебе. — Она пожала плечами и рассмеялась. — Я делала много странного в жизни. Возможно, я вышла за тебя замуж. Но я не очень уверена в этом.

Она уже полностью вошла в роль Анастазии. В ее тело вошел талант большого мима...

— Идем, — сказал Роденейв.

— Но мы не можем идти все, — запротестовала Анастазия.

— Вы должны идти все, — сказал Роденейв. — В противном случае я буду вынужден применить силу. — Было заметно, что ему очень хочется сделать это. Сразу три Анастазии в его объятиях...

Все трое попятились, поглядывая на него.

— Это неслыханно. Что случилось с Анастазией?

— Ревнивый любовник убил ее.

— Это, должно быть, Абель.

Роденейв нетерпеливо махнул рукой:

— Нам нужно идти.

— Но тогда ?се будет три одинаковых Анастазии. И все одинаковые...

— Одна из вас может быть Анастазией, если ей это нравится. Другая будет моей женой. А третья может делать то, что хочет.

Три Анастазии смотрели на него с недоумением. Наконец старшая заговорила:

— Мы не собираемся идти к тебе. Если была свадьба, то нужно совершить развод. Мы выйдем из нашего убежища, но не больше.

Роденейв посерел:

— Одна из вас пойдет со мной. Выбирайте, кто именно!

— Не я. Не я. Не я, — три голоса прозвучали с одинаковой интонацией.

— Но свадьба! Вы не можете игнорировать ее.

— Можем. Ты не тот, кто способен доставить нам удовольствие.

Роденейв заговорил суровым тоном:

— Все суррогаты Амарантов должны покинуть свои убежища. Таков приказ.

— Чепуха.

— Чепуха.

— Чепуха.

Роденейв шагнул вперед, поднял руку и щека одной из Анастазий вспыхнула алой краской. После этого он вышел, уселся в кар и полетел в Кларжес один.

3

С тех пор, как Джакинт Мартин впервые познакомила Роланда Зигмонта с делом Гэвина Вэйлока, он испытывал постоянное ощущение нерешительности.

Роланд был очень стар. Он являлся одним из представителей первой группы Большого Союза Амарантов. Высокий, тощий, аскетичного вида. Время смягчило его, и он совсем не разделял страстной непримиримости и фанатизма Джакинт. После той страшной ночи, которая принесла столько волнений, первое, что он ощутил, облегчение. Он надеялся, что худшее уже позади.

Но следующие дни были очень напряженными.

1762 суррогата вышли в мир, теперь требовалось решить сложную проблему: каков статус этих новых граждан? У каждого из четырехсот Амарантов, ставших жертвами, имелось теперь четыре или пять абсолютно одинаковых копий с одинаковым прошлым, одинаковыми планами на будущее. Каждый имел право считать себя. Амарантом со всеми вытекающими отсюда привилегиями.

Сложившееся положение обсуждалось на сессии Директората, эта сессия была самая бурная за всю историю общества. Она приняла единственное решение: все 1762 копии были включены в общество Амарантов как свободные личности.

Неминуемо всплыло имя Гэвина Вэйлока. Карл Фергюс, — один из тех, кто лишился своих суррогатов, требовал:

— Недостаточно просто уничтожить этого человека, надо подвергнуть его ужасным мукам в стиле варваров!

Роланд вышел из терпения и резко возразил:

— Ты в истерике. Ты смотришь на все только со своей колокольни.

— Ты защищаешь монстра? — вспыхнул Карл.

— Я просто констатирую факт, что Вэйлок был вынужден принять крайние меры. Он дрался за то, чтобы вернуться в ряды Амарантов. Дрался тем оружием, которое у него было.

Неспокойная тишина установилась в комнате. Вице-председатель Олаф Мэйбу примирительно сказал:

— Как бы то ни было, все кончилось.

— Не для меня! — взревел Карл Фергюс. — Роланду легко разыгрывать святую простоту: его суррогаты в безопасности. Если бы он не был так нерешителен, медлителен...

Нервы Роланда были напряжены до предела и это обвинение вывело его из себя. Он вскочил, схватил Карла за отвороты пиджака, прижал его к стене. Карл вырвался, между ними завязалась борьба. Дерущихся удалось разнять лишь через несколько минут.

На этом и кончилась встреча — нападки, взаимные обвинения, переходящие в драки.

Роланд встал, как будто его ударили по голове:

— Гэвин Вэйлок! — хрипло прошептал он.

Вэйлок встал: