Второго шанса не будет - Харлан Кобен

– Рейчел!

Вторая пуля просвистела так близко от головы, что, кажется, задела волосы. Пуля впилась в сиденье, и оно чмокнуло, как боксерская груша под ударом перчатки на тренировке. Я инстинктивно дал по газам. Машина рванулась вперед.

Человеческий мозг – удивительный инструмент. Никакому компьютеру его не заменить. Он способен проделывать миллионы операций в сотые доли секунды. Именно это сейчас и имело место. Я сгорбился над рулем. Кто-то палил в меня. Инстинкт подсказывал, что надо опрометью бежать прочь. Однако отделы мозга, развившиеся в ходе эволюционного процесса, предлагали иные, лучшие, решения. И время, затраченное на них, измеряется – навскидку – менее чем десятой долей секунды.

Нога была на педали газа. Завизжали покрышки. Я подумал о доме, о знакомой обстановке, о направлении полета пули. Наверное, в момент опасности соображаешь быстрее. Я поставил себя на место убийцы. Если бы я подстерегал кого-то в засаде, то расположился бы за кустарником, отделяющим мой участок от соседнего дома, – он принадлежит семейству Кристи. Кусты высокие, густые и располагаются рядом с подъездной дорожкой. Стоило кому-то подъехать к дому поближе, как – бам! – я выстрелил бы в упор. А если кто-то попробовал бы дать задний ход, то я разрядил бы обойму ему в лицо.

В общем, я крутанул руль и направил машину прямо на кустарник.

Зазвенела третья пуля. Она ударилась во что-то металлическое – скорее всего, в переднюю решетку. Я успел бросить взгляд на Рейчел, и у меня получился как бы моментальный снимок: голова опущена, к ней сбоку прижата ладонь, сквозь пальцы сочится кровь. Сердце у меня упало, но нога оставалась на педали газа. Я изо всех сил мотал головой, полагая, что это мешает стрелку прицелиться.

Свет фар прорезал кустарник.

Мелькнула фланелевая рубаха.

Со мной что-то произошло. Я говорил раньше – здравомыслие подобно натянутой пружине, и моя пружина вибрирует. Но сейчас внешне я был спокоен. Эмоции – смесь ярости и страха – бушевали в груди и желудке. Я опустил педаль почти до пола. Раздался удивленный возглас. Мужчина во фланелевой рубахе попытался отпрыгнуть в сторону. Но к этому я был готов. Я повернул руль туда же. Мы будто играли в настольную игру, где машины врезаются одна в другую бамперами. Треск, затем глухой стук и, наконец, вопль боли. Бампер запутался в кустах… Я поискал взглядом человека во фланелевой рубахе. Никого. Я взялся за ручку, собираясь открыть дверцу.

– Ни за что!

Я застыл на месте. Рейчел жива!

– Назад!

Я повиновался. Не знаю уж, какие мысли обуревали меня. Наверное, что-то вроде: «Этот мужчина вооружен. Я – нет. Я его ударил, но неизвестно, погиб он или только получил ушиб. Вообще – что с ним?»

Подавая машину назад, я заметил, что моя обычно темная пригородная улица ярко освещена. Выстрелы и визг тормозов – звуки, не характерные для Дерби-террас. Соседи проснулись и включили свет. «Наверное, сейчас торопливо набирают 911».

Рейчел выпрямилась. Я испытал огромное облегчение. Одной рукой она сжимала пистолет, другой прикрывала рану.

– Ухо задело, – сказала она, и я вдруг принялся соображать (вновь эти странные фокусы мозговой деятельности), как буду обрабатывать рану.

– Там! – заорала Рейчел.

Я обернулся. По дороге ковылял мужчина во фланелевой рубахе. Я крутанул руль и направил на похитителя свет фар. Но как раз в этот момент он исчез. Я посмотрел на Рейчел.

– Назад, – повторила она. – Скорее всего, он не один.

Я отъехал подальше.

– Теперь что?

Рейчел положила пистолет на сиденье и потянула за ручку дверцы.

– Ты останешься.

– С ума сошла?

– Не выключай двигатель, не стой на месте. Двигайся, только потихоньку. Пусть думают, что мы оба в машине. А я тем временем постараюсь к ним подобраться.

Не давая мне возразить, она выбралась из машины и, оставляя кровавый след, рванула к дому. Я, как велено, переключил передачу и, чувствуя себя полным идиотом, проехал несколько метров на первой скорости вперед, потом назад.

Рейчел исчезла из вида.

А еще через несколько секунд я услышал два выстрела.

Лидия наблюдала за происходящим со двора.

Павел выстрелил слишком рано. Она видела, кто сидит в машине. Но надо признать, он был явно не дурак. Водитель не только выкурил Павла из укрытия, но и чуть ли не протаранил его.

А вот и Павел – ковыляет кое-как. Лидия разглядела на его лице кровь. Она помахала ему рукой. Павел опустился на землю и пополз к ней. Лидия обернулась. Приехавшие, скорее всего, зайдут спереди. Позади нее забор. Если придется бежать, рядом ворота соседского дома…

Павел продолжал ползти. Лидия энергично махала ему рукой – поживее, мол, – не упуская в то же время общую картину. Ее занимало, как будет действовать эта дама – экс-агент. Проснулись соседи, в окнах домов зажегся свет. Скоро появится полиция.

Времени терять нельзя.

Павел добрался до штабеля дров, за которым пряталась Лидия, и рухнул на землю. Дыхание было тяжелым и прерывистым. Затем он заставил себя подняться и, став рядом с Лидией на колени, выглянул во двор.

– Нога сломана, – поморщившись от боли, сказал Павел.

– Этим мы займемся. Где пистолет?

– Выронил.

«Ничего, номер спилен, – подумала она. – Владельца не обнаружат. Не проблема».

– У меня для тебя кое-что другое имеется, – сказала Лидия. – Только не зевай, смотри лучше.

Павел кивнул и прищурился.

– Ну что? – Лидия немного подвинулась к нему.

– Плохо видно.

Пока Павел напряженно всматривался перед собой, Лидия извлекла откуда-то револьвер, прижала дуло к ложбинке под его левым ухом и дважды выстрелила. Павел упал, как марионетка.

Лидия посмотрела на него. В конце концов, может, оно и к лучшему. В любом случае, план «Б» удачнее плана «А». Даже убей Павел эту женщину, история не закончилась бы… Скорее всего, полиция с большим рвением принялась бы отыскивать таинственного мужчину во фланелевой рубахе. А так, когда Павел убит (и убит из того самого револьвера, что был задействован полтора года назад в доме Сайдмана), она придет к заключению: во всем виноват Марк. Или Рейчел. Или они оба. Их арестуют. Возможно, обвинение и не подтвердится, но это не имеет значения. В любом случае, полиция перестанет искать кого бы то ни было еще. И никто не помешает ей и Хеши уйти с деньгами.

Дело закрыто.

Вдруг Лидия услышала шелест шин. Она отбросила револьвер и быстро проверила карманы Павла. Деньги, пачка денег, которую она сама только что передала ему. Пусть останутся. Еще одна улика. Все шито-крыто.

Больше в карманах ничего не было – ни бумажника, ни документов, вообще ничего, что могло бы навести полицию на след. В этом смысле Павел всегда был предельно пунктуален. Огней становилось все больше. Время убывало со страшной скоростью. Лидия поднялась.

– ФБР! Оружие на землю!

Проклятие! Голос женский. Лидия выхватила пистолет, наугад выстрелила в том направлении, откуда, как ей показалось, донесся голос, и нырнула за штабель. Прозвучали ответные выстрелы. Она в ловушке. Что же делать? Не высовываясь из-за штабеля, Лидия пошарила у себя за спиной и нащупала калитку.

– Не стреляйте! – крикнула она. – Я сдаюсь!

И быстро отодвинула задвижку, стреляя одновременно из полуавтоматического пистолета. Пули со свистом ввинчивались в воздух, в ушах звенело. Стреляли ли в нее, она не слышала. Вроде нет. Размышлять было некогда. Пусть к спасению открыт. Она метнулась в темноту.

Лидия бежала изо всех сил. Хеши ожидал ее в ста ярдах от калитки, в соседском дворе. Вот и он. Пригибаясь, они пошли вдоль недавно подрезанных кустов. Хеши знал свое дело. Он всегда был готов к худшему. Его машина стояла в глухом тупике, в двух кварталах отсюда.

Дождавшись, пока они благополучно выедут на дорогу, Хеши спросил:

– Ты как?

– Все нормально, Медвежонок. – Лидия глубоко вздохнула, прикрыла глаза и откинулась на спинку. – Все нормально.

И лишь когда они были на полпути к шоссе, Лидия вспомнила про мобильник Павла.

Для начала я, естественно, ударился в панику. Открыв дверцу, я хотел кинуться вслед за Рейчел, но в последний момент одумался. Одно дело – смелость и даже безрассудная отвага. Другое – самоубийство. У меня даже оружия не было. В отличие от Рейчел и ее противницы. В такой ситуации любая попытка прийти на выручку будет по меньшей мере бесплодной.

Но и оставаться на месте я не мог.

Я закрыл дверцу и вновь надавил на педаль газа. Машина прыгнула вперед. Я крутанул руль и выехал прямо на газон. Выстрелы доносились откуда-то с тыльной стороны дома. Туда я и направился. Я продирался сквозь кустарник и клумбы. Разбиты они были здесь так давно, что мне было почти жалко давить их.

Я свернул направо в надежде объехать огромный вяз. Увы. Дерево росло слишком близко к дому, ни за что не проехать. Пришлось давать задний ход. Выпала роса, земля увлажнилась, колеса забуксовали. Я направился к бельведеру, отделяющему мой участок от соседнего, и в спешке задел камень. Билл Кристи выстроил бельведер совсем недавно. Представляю себе, как он будет счастлив.