Лощина - Карина Халле

что его родители не заботились так сильно, как моя мама. Я решила, что она делала это ради меня.

— Мы почти сдались, — говорит Сестра Софи.

«Вы сдались», — хочу сказать. Возможно, они искали первый год, но в последующие никто даже не упоминал его имени, как будто его вообще не существовало.

Словно услышав мои мысли, проницательный взгляд Леоны скользит по мне.

— И Катрина, — говорит Леона. Мне улыбается меньше, и славно, потому что ей улыбка не идет. — Полагаю, мы тоже обязаны оказать тебе радушный прием. Я прошу прощения, что мы с Аной не зашли проведать тебя. Мы слышали, что ты неплохо учишься. Уверена, что в кратчайшие сроки ты сможешь помочь Брому освоиться.

Ана просто кивает мне, ее улыбка натянута и больше похожа на типичное приветствие, как у других Сестер. Хотя она правда похожа на Леону. Единственное различие — это цвет волос: у Аны русые с проседью, а у Леоны темные с белыми прожилками, плюс нос у Аны с горбинкой. Почему я не знала, что они близнецы? А поскольку Сестра Маргарет и Сестра Софи тоже близнецы, каковы шансы, что они состоят в одном ковене?

— В конце концов, — говорит Сестра Маргарет. — Уверена, ты захочешь закончить учебу до того, как выйдешь замуж.

— Что? — спрашиваю я, моргая.

Бром кашляет, и я бросаю на него растерянный взгляд.

— Свадьба, — говорит мама, как будто в порядке вещей. — У вас помолвка друг с другом. Как это всегда было обещано. Не говори, что ты забыла, — в последних словах есть резкость, что-то жесткое появляется в выражении ее лица.

— Мама, — начинаю я, обмениваясь еще одним взглядом с Бромом. — Не думаю, что это уместно, учитывая обстоятельства. Он только что вернулся, — откуда, кстати? — И мы не виделись четыре года. Многое могло измениться.

— Ничего не изменилось, — говорит Леона, ее голос становится тихим, хладнокровные глаза мечутся между мной и Бромом. — Некоторым вещам суждено случиться. Вам суждено быть друг с другом со дня рождения.

Бром издает низкий горловой звук, и я смотрю на него. Он выглядит как животное, готовое к прыжку, его челюсть сжата.

— Я даже не знаю, как, черт возьми, сюда попал, — рычит он на них, его глаза раздраженно сверкают. — Давайте я сначала это выясню, а потом уже поговорим о долбаной женитьбе.

Все выглядят ошеломленными, их глаза широко раскрыты. Только Ана выглядит так, будто пытается скрыть улыбку.

Он не знает, как сюда попал?

— Эбрахам! — кричит моя мама. — Я не знаю, где ты жил раньше, но такие выражения неуместны в Сонной Лощине или в институте.

— Сара, — предостерегает ее Леона, взмахнув костлявой рукой. — Оставь его в покое. Все в порядке. Я уверена, он через многое прошел. Позволь ему говорить так, как он считает нужным.

Мама сжимает губы в тонкую линию, слегка отодвигаясь на задний план. Как быстро она смиряется перед Леоной.

— Бром, — говорит Леона. — Ты до сих пор предпочитаешь это прозвище? Никаких Эбрахам или Эйб?

Он хмыкает, и я замечаю, как он сжимает кулаки.

— Возможно, вам с Катриной нужно вновь лучше узнать друг друга, — продолжает она. — Сара, пригласи Брома и его родителей на ужин сегодня вечером.

Это был скорее приказ, и моя мама кивает.

— Да, конечно.

— Подождите минутку, — говорю я. Все это не имеет никакого смысла. — Он только что вернулся, да? Как бы мне ни хотелось увидеть Брома, разве ему не нужно побыть наедине с родителями? Я уверена, они хотят поговорить с ним.

— Дорогая, — говорит Леона, сочувственно наклоняя голову. — Разве ты не знала, что Бром вернулся несколько дней назад? Я уверена, что они все будут не против присоединиться к вам вечером.

Я удивленно поворачиваюсь к Брому.

— Ты вернулся несколько дней назад и не сказал мне? Ты не зашел и… и…

Не было никаких новостей. Ничего.

Мгновение он пристально смотрит на меня, и, должно быть, он уже чему-то научился у профессора Крейна, потому что я вообще не могу прочитать выражение его лица. Он молчит.

Я не знаю, имею ли право чувствовать себя преданной из-за того, что он вернулся и даже не зашел поздороваться, сообщить, что он в Сонной Лощине и с ним все в порядке. Что он делал?

— Он был болен, — говорит Сестра Маргарет. — Прояви немного сострадания, Катрина.

Я смотрю на всех Сестер. Они все смотрят на меня с выжидательным выражением в глазах, как будто я должна отойти на задний план, как это сделала моя мама.

— У меня есть сострадание, — говорю я им. — Я годами изнывала от беспокойства, думая, что он мертв, и вдруг он вернулся, мой лучший друг вернулся, и я должна просто смириться, что это скрывали от меня несколько дней?

— Прости, — бормочет Бром.

Но дело в том, что я не сержусь на него. Не знаю, на что сержусь; я все еще пытаюсь понять. Все происходит так быстро. Мы с Крейном вместе, потом всадник, потом Бром возвращается в нашу жизнь. Это шокирует, как будто меня разрывает в разных направлениях.

— Возможно, вам следует вернуться к занятиям, — говорит Леона. — Уверена, вы скоро поладите, как в былые времени.

Она бросает взгляд на других ведьм и резко дергает подбородком, и они начинают плыть по коридору прочь от нас.

— Сара, — рявкает Леона. — Сюда.

Мама встречается со мной взглядом, и на мгновение я вижу страх. Чистый ужас, как будто ее только что попросили шагнуть в Ад. Затем она поворачивается, опустив голову, и следует за своими сестрами.

И я остаюсь в холле с другом детства, который превратился в незнакомого мужчину.

Глава 18

Крейн

— Профессор Крейн, — поднимает руку и начинает махать студентка по имени Матильда, ее каштановые непослушные волосы всегда собраны в высокий пучок. Она сидит в углу с двумя другими учениками, Джозефиной и Марком, пытаясь проникнуть в мысли друг друга, и, судя по всему, у них не очень получается.

Я подхожу к ним, но мой взгляд