Техники семейной терапии - Сальвадор Минухин

Другая проблема, связанная с приемами нарушения равновесия, — требования, предъявляемые к личности терапевта. Баланс семейной системы можно нарушить, пользуясь когнитивными конструкциями, позволяющими сохранять дистанцию между терапевтом и членами семьи, однако чаще всего приемы нарушения равновесия требуют близости, участия и временного принятия на себя обязательств по отношению к одному из членов семьи за счет других. Терапевт, предпочитающий объективный и отстраненный стиль, убеждается, что освоение этих приемов полезно и расширяет его терапевтический репертуар, но в то же время обнаруживает, что сделать это не так легко. Стресс может возникнуть и в подсистеме терапевт-супервизор.

Однако эти приемы, вероятно, принадлежат к числу самых ценных в репертуаре терапевта. Возьмем в качестве примера семью Виндзоров, состоящую из отца-алкоголика, сверхинтеллектуальной жены-мученицы, которая не может жить ни с мужем, ни без него, и способной, но сверхответственной восьмилетней девочки, которой приходится судить, кто из ее родителей прав. Когда семья обращается за терапевтической помощью после неудавшейся попытки развестись, терапевт берет под свое покровительство мужа. Это крайне трудно, потому что из-за длительного пристрастия к алкоголю и наркотикам он определен как девиантный член семьи, и такой статус признают за ним не только все члены семьи, но и служба охраны психического здоровья, которая на протяжении долгого времени вмешивалась в жизнь семьи. Против поддержки терапевтом человека, который считается девиантным, так или иначе выступают все члены семьи. Поэтому даже самому терапевту трудно оказывать этому человеку поддержку, потому что он разделяет общепринятое мнение о том, что алкоголик или наркоман проявляет безответственность, прибегая к алкоголю, чтобы не выполнять своих обязательств перед семьей и не нести за нее ответственности. Тем не менее терапевт поддерживает проблески чувства юмора у отца и настраивает его на то, чтобы помогать жене бороться с депрессией.

Еще одна проблема, возникающая перед терапевтом, связана с небходимостью продолжать оказывать этому человеку покровительство, несмотря на свое сочувствие жене, испытывающей ощущение безнадежности, и на то, что в ходе терапии муж восстает против его покровительства, периодически предаваясь запоям и принимая наркотики.

Польза семье от такого нарушения равновесия заключается в возможности выработки альтернативных взаимоотношений между ее членами. Семейные терапевты убеждены, что при изменении условий люди — даже те, кого много лет считали девиантными, — способны экспериментировать с альтернативами, если они становятся им доступны. В данном случае такие альтернативы включают в себя не только изменение поведения идентифицированного пациента — мужа, но и выработку нового поведения у жены и дочери, которое будет поддерживать измененное поведение всей семьи как целого.

Приемы нарушения равновесия можно подразделить на три вида в зависимости от требуемой степени личной вовлеченности терапевта. Терапевт может оказывать покровительство тем или иным членам семьи, игнорировать их или вступать в союз против них с другими членами семьи.

Покровительство членам семьи

Терапевтическое присоединение заключается в том, что тот или иной человек берется под покровительство. Терапевт поддерживает человека, подчеркивает его сильные стороны и тем самым становится для него значимым источником самоуважения. Используя самого себя для создания контекста доверия и надежды, терапевт облегчает исследование альтернатив и экспериментирование с ними. Чтобы нарушить равновесие, терапевт прибегает к покровительству по отношению к одному из членов семьи и изменяет его положение в иерархии семейной системы. Сфокусированность на одном члене семьи изменяет и положение всех остальных.

Нарушить равновесие можно, оказывая покровительство и доминирующему члену группы, однако чаще всего этот прием используется для поддержки члена семьи, занимающего периферийное или низшее положение. Ощутив поддержку со стороны терапевта, он начинает оспаривать предписанное ему положение в системе.

Семья Блейзов, в которой тринадцатилетняя дочь прогуливает уроки и чрезмерно сосредоточена на матери, обратилась с просьбой о терапевтической помощи, намереваясь получить разрешение врача на домашнее обучение. Терапевт поддерживает беспокойство матери по поводу дочери, подчеркивает возникшие у нее трудности на работе из- за того, что она никогда не знает, пошла ее дочь в школу или нет, проявляет озабоченность в связи с тем, что мать теряет в зарплате, когда не может пойти на работу из-за того, что дочь осталась дома, и вообще формулирует свою поддержку матери как сочувствие ее тяжкому бремени — иметь дочь, которая отказывается ходить в школу. Его вмешательство обращает внимание матери на то, как дочь ее эксплуатирует, и мать восстает против этого, требуя, чтобы дочь ходила в школу.

Семья Кларков, состоящая из отца, матери, находящейся в депрессии, и двадцатипятилетнего сына, живущего с ними, обратилась за терапевтической помощью в связи с депрессией у матери, возникшей после того, как два года назад, в возрасте двадцати одного года, умер ее младший сын. Ясно, что с тех пор семья организовалась вокруг подсистемы мать-старший сын, а отец находится на периферии. Терапевт предполагает, что депрессия матери связана с ее боязнью, что и этот сын от них уедет и оставит ее одну с мужем. Терапевт сосредоточивается на поддержке молодого человека, выполняющего в этой системе функцию целителя взамен умершего брата, который заботился о соблюдении дистанции между отцом и матерью. Он одобряет успехи молодого человека — преподавателя математики в средней школе, интересующегося разработкой программы обучения. Терапевт предлагает сыну, раз уж он так озабочен депрессией матери, вызвать такую же озабоченность и у своей девушки, чтобы они оба могли поддерживать мать. Однако терапевт также указывает на то, как семья стесняет жизнь сына и как его функции целителя оставляют не востребованными семьей возможности поддержки и заботы со стороны отца. Поддержка терапевтом сына приводит к тому, что молодой человек переезжает из родительского дома, а взаимоотношения между мужем и женой изменяются к лучшему.

Семья Фогтов, состоящая из матери и отца, которым уже за пятьдесят, и двух взрослых детей, обратилась за терапевтической помощью в связи с тем, что у матери "психоз". Все остальные члены семьи "нормальные" и окружены ореолом мученичества, потому что терпят сумасшествие матери. Мать — впавшая в детство женщина, за много лет общения с больницами и терапевтами привыкла проявлять несдержанность, подобающую сумасшедшей. Однако в то же время она — миловидная женщина с безукоризненным вкусом, веселая и мягкосердечная. Терапевт берет ее под свое покровительство, спрашивая, почему семья так мало от нее требует. Он выслушивает ее, подтверждает ее ум и предлагает ей начать готовить еду для мужа. Когда она в ответ произносит какую-то детскую бессмыслицу, терапевт не хочет с этим мириться. Он переформулирует ее сумасшествие как способ поддержать семью, которая не знала бы, что делать, если бы она переменилась. С этой покровительственной позиции терапевт еще более настоятельно требует, чтобы она изменила свое положение в семье.

В качестве приема нарушения равновесия терапевт может использовать покровительство по отношению к доминирующему члену семьи, что приводит к быстрому развитию событий. Для этого терапевт интенсифицирует привычную функцию этого члена семьи. Цель состоит в том, чтобы перейти порог допустимого в семье и вызвать у других ее членов реакцию противодействия. К такому же результату приводят многие парадоксальные задания.

Примером быстро развивающегося дисбаланса может служить семья Генри, состоящая из девятнадцатилетнего сына и его разведенной матери. Они живут одни, крайне изолированы и сверхпереплетены. За терапевтической помощью они первоначально обратились из-за эпизода психоза у юноши. Он был госпитализирован, после чего вернулся в колледж и довольно хорошо учился. Нынешний кризис связан с появлением у юноши интересов вне семьи, в результате чего мать впадает в депрессию и ее состояние все более ухудшается. Однажды они звонят своему терапевту, и юноша сообщает, что у него появилась тяга к самоубийству. Он заявляет, что боится "выброситься в окно". Терапевт говорит матери, что считает суицидальную угрозу сына крайне серьезной и что она не должна позволить сыну ее осуществить. Он дает матери поручение следить, чтобы сын не выбросился в окно. Куда бы он ни пошел, мать должна за ним присматривать. Они должны спать в одной комнате, мать должна вместе с юношей присутствовать на занятиях. Мать соглашается, потому что тоже отдает себе отчет в серьезности угрозы сына. Кроме того, на нее подействовали слова терапевта о том, что она отвечает за поведение молодого человека. Поэтому мать и сын проводят вместе больше времени, чем за все последние годы. Она сидит с ним на занятиях и сопровождает его повсюду.