Техники семейной терапии - Сальвадор Минухин

Мать: Как по-твоему, что нам делать, чтобы выпутаться из всего этого?

Отец: Ну, я думаю, мне надо по вечерам быть дома — это одно. Я брошу вторую работу…

Минухин: Не можешь ли ты перестать кивать головой, Пег? Это не твое дело.

Терапевт блокирует Пег, не позволяя ей занять привычную позицию третьего лица в супружеской подсистеме.

Отец: Я, конечно, чувствую, что мне очень много чего придется изменить, но я думаю, тебе тоже надо кое-что изменить.

Мать: Что?

Отец: Ну, вообще все твои ухватки, твое отношение лично ко мне. Я много раз чувствовал глубокую обиду.

Мать: Почему?

Отец: Я чувствую, что ты не считаешь меня настоящим мужчиной — настоящим мужем. Я много-много раз чувствовал, что ты смотришь на меня с презрением.

Мать: Что же я такое делаю, что ты чувствуешь, будто я смотрю на тебя с презрением?

Отец: Иногда тебе ничего не надо делать, ты просто так смотришь.

Мать: Но я не понимаю, что… например, что я такого делаю, что у тебя создается подобное впечатление? Как я… Очевидно, я…

Отец: Я пытаюсь сообразить, что ответить.

Теперь проблема трансформировалась — это уже не проблема молодого человека с серьезными психологическими трудностями, а проблема семьи с дисфункциональными правилами и с подсистемами, которые работают хуже, чем могли бы. Вместе с проблемой трансформировалась и задача терапевта. В первой части беседы его цель состояла в том, чтобы распространить проблему на членов семьи, переформулировать ее из проблемы одного человека в проблему всей семьи. Теперь терапевт должен поставить под сомнение организацию семьи, оставляющую отца на периферии. До тех пор, пока супруги не смогут функционировать нормально, независимо от детей, Алану,

Пег, Кейти и Питу будет трудно дифференцироваться и отделить себя от семьи.

Отец: Ты не испытываешь ко мне уважения.

Мать: Не думаю, что это так. Я не стараюсь вести себя так, как будто не уважаю тебя.

Минухин: Вы сказали, что она ведет себя с вами не как с настоящим мужчиной. Вы заставляете Нелса чувствовать, что вы не на его стороне.

Мать: А у меня такое чувство, что он меня тоже не понимает.

Отец: Я думаю, мы высказываем друг другу эти претензии уже давным-давно, и это…

Минухин: Вы не помогали. И ты, Пег, не помогала.

Супруги завязли в своих взаимных обвинениях, и терапевт подчеркивает положение Пег как третьего лица, поддерживающего гомео- стаз в подсистеме муж-жена, и отсутствие у нее альтернатив.

Пег: Что вы хотите сказать? Сейчас? Или раньше?

Минухин: Всякий раз, когда мама решала поговорить с тобой, вместо того чтобы говорить с папой. Ты хочешь уйти с этой должности или ты прочно на ней застряла?

Пег: Не знаю. Дайте мне минутку подумать. Я не думаю, что мать собирается перестать…

Минухин: Использовать тебя?

Пег: Да, вы правы.

Минухин: Это такая должность, на которой ты хотела бы оставаться всю жизнь? Ты хочешь оставаться на ней всю жизнь?

Пег: Нет, потому что я не ее мать. Мне только двадцать один год. Если бы я хотела быть матерью, я бы вышла замуж.

Объединение терапевта с Пег разобщает Пег с матерью. Затем Пег требует самостоятельности, соответствующей ее возрасту.

Минухин: На самом деле она не использует тебя как мать. Она использует тебя, когда чувствует, что не знает, как ей говорить с твоим отцом. (Обращается к родителям.) Значит, Пег оказывается между вами. А кто на другой стороне?

Отец: Ну, там Пег с ее матерью и мать с Пег.

Минухин: А остальные?

Отец: Пит вполне независим. Он сам про себя скажет. А Кейти… Я бы сказал, что она считается с обеими сторонами. Алан, я думаю, составит свое мнение, но будет держать его про себя, а не примет ни чью сторону.

Минухин: Вы считаете, что он принимает чью-то сторону, но молчит об этом?

Отец: Мне так кажется.

Минухин: А на чью сторону он встает?

Отец: Мне кажется, Алан думает про мать то же, что и я. Честное слово, мне так кажется. Я не думаю, что он хочет становиться на чью- то сторону. Мне кажется, Алан частенько думает, что я, возможно, прав, но он никогда этого не скажет.

Простая стратегия разграничения, применяемая терапевтом на всем протяжении сеанса, высвечивает динамический треугольник, поддерживающий серьезную патологию. Развитие супружеской подсистемы было нарушено с самого начала их брака: теща жила вместе с супругами и объединилась с дочерью против ее мужа. Дети, подрастающие в семье, присоединились к подсистеме мать-бабушка, в то время как отец избрал для себя роль трудоголика и в то же время алкоголика, что позволяло ему сохранять отстраненность от семьи. Алан же избрал для себя союз с проигравшей стороной. Однако драма выбора, на чью сторону становиться, разыгрывается повседневно и проявляется в молчании, в крайне незаметных взаимодействиях. Теперь, имея в своем распоряжении карту, позволяющую определить проблему данной семьи и цели терапии, терапевт может вывести семью из трудного положения, если проявит некоторую долю мудрости.

Приемы установления границ легко усваиваются, и поэтому их могут эффективно применять даже терапевты, не располагающие теоретической структурой, которая позволяла бы им упорядочивать и интегрировать явления, наблюдаемые или вызываемые ими. Однако в таких случаях разграничение, даже изящно проведенное, остается изолированным явлением. Суть разграничения состоит не в том, что оно возможно, а в том, что оно осуществляется с определенным смыслом. Если терапевт знает, к чему стремится, он найдет и средства для достижения своей цели.

12. НАРУШЕНИЕ РАВНОВЕСИЯ

Применяя приемы разграничения, терапевт стремится изменить состав подсистем семьи или дистанцию между ними. Нарушая равновесие, он стремится изменить иерархические отношения между членами подсистемы.

Когда терапевт и члены семьи объединяются в терапевтическую систему, они открыто заключают между собой договор, в котором терапевт определен как специалист, находящийся внутри системы, и инициатор терапевтических действий. Поэтому само его вхождение в терапевтическую систему изменяет структуру власти в семье. Каждый член семьи словно опускается на одну ступеньку ниже, делегируя терапевту власть, необходимую для применения его специальных знаний. Члены семьи не возражают против этого, пока терапевт проявляет уважение к распределению власти, сложившемуся в самой семье.

Проблема состоит в том, что терапевту придется стать членом терапевтической системы для того, чтобы оспорить и изменить распределение власти в семье. Члены семьи ожидают, что он будет "строг, но справедлив": либо поддержит точку зрения каждого, сбалансировав их так, чтобы все осталось неизменным, либо "рассудит", кто прав, с объективных позиций постороннего специалиста. Вместо этого терапевт присоединяется к одному индивиду или к одной подсистеме и поддерживает ее за счет других. Он берет под свое покровительство члена семьи, занимающего низкое положение в иерархии, и наделяет его властью, вместо того чтобы еще больше понизить. Он игнорирует семейного диспетчера. Он вступает в союз с одним членом семьи для нападения на другого. Все эти действия мешают членам семьи воспринимать сигналы, с помощью которых они обычно указывают друг другу на приемлемость их межличностного поведения. Член семьи, чье положение в ней изменилось в результате покровительства терапевта, не воспринимает семейных сигналов или не реагирует на них. Он действует непривычным образом, осмеливаясь исследовать неведомые области личностного и межличностного функционирования и открывая ранее не осознаваемые возможности.

Нарушение равновесия системы может вызвать значимые изменения, когда отдельные члены семьи способны экспериментировать с более широкими ролями и функциями в межличностных контекстах. Эти изменения могут создать для членов семьи новые реальности. Поскольку реальности членов семьи зависят от точек зрения и акцентов, любое изменение в иерархическом положении членов семьи изменяет их точку зрения на то, что допустимо в их взаимодействиях. Поэтому во всех подсистемах могут обнаружиться и стать возможными альтернативы.

С приемами нарушения равновесия связаны две важные проблемы. Одна из них — этическая. Приемы нарушения равновесия по определению нечестны. Хотя терапевт, исходя из системной эпистемологии, интерпретирует поведение членов семьи как поддерживаемое системой, он временно переходит на позиции линейной эпистемологии и поддерживает точку зрения одного из членов семьи. Терапевт должен внимательно следить за тем, как применение таких приемов сказывается на уровне стресса в семье, и особенно на трудностях, возникающих у нижестоящего члена семьи, который неожиданно оказался под покровительством терапевта. Если терапевт замечает, что его маневр подводит этого члена семьи к непосильному для него порогу, он может отменить или отложить маневр, на некоторое время присоединиться к другим членам семьи, после чего снова начать действовать согласно своей стратегии, или же, не присоединяясь к ним, дать понять, что займется ими позже. Терапевт может также выразить надежду на то, что изменение точек зрения в результате нарушения равновесия открывает возможности для новых решений.