Где-то на краю света - Татьяна Устинова

Вот, нарыдавшись в туалете, Лиля опять выходит в пургу и так же, от столба к столбу, продвигается в сторону дома – ей же нужно попросить прощения у Тани! Про Володю она и не вспоминает, конечно, это на нее похоже. Какой-то человек возникает из метели, хватает ее за горло и душит, затаскивает в вездеход и увозит в тундру, за сопку Святого Михаила, в браконьерскую землянку на самом берегу.

Не сходится.

Ничего не сходится.

Картинка раскрошилась и осыпалась квадратиками, как видеофайл плохого качества. Брат-губернатор все пытался как-то наладить на Чукотке скоростной Интернет, и у него не получалось. Сигнал идет только через спутник, очень слабый, и все картинки то и дело рассыпаются, разваливаются.

Бабушка Туар, умевшая видеть внутренним зрением так же хорошо, как и глазами, помоги! Даже когда глаза отказывали, ты прекрасно все видела.

Сам справишься. В тебе течет луораветланская кровь. Будь внимателен. Слушай звуки. Чувствуй запахи. Ты знаешь, как пахнет опасность. Ты вполне способен распознать ложь.

– Как ты попал в свою гостиницу?

– Послушайте, вы тут все простые ребята, конечно, но мы на брудершафт вроде не пили!

Олег Преображенцев сказал терпеливо:

– Очень сильно мело. Ветер к ночи разошелся. Так всегда бывает перед тем, как метель уходит. От ресторана до твоей гостиницы неблизко. Кто тебя вез?

Тут Владимир соврал. Не нужно быть бабушкой Туар, чтобы поймать эту ложь за хвост, потому что соврал он глупо и первое, что пришло в голову:

– Да никто меня не вез, я сам дошел! Тут по прямой всего ничего!

– Только не в метель.

– Я на ногах твердо держусь, к вашему сведению! Метель, не метель, какая разница! – Володя пожал плечами. На Олега он не смотрел, нащупывал прежний уверенный тон. – В хоккей играю!.. И вообще, что такое-то?! Я никакого отношения! И потом! Она же нашлась, правильно я понимаю? Ко мне какие вопросы?

У Преображенцева было много вопросов, но задавать их он не стал.

Упряжка его эмоций пристегнута надежно, не сорвется.

Метель ушла – поэтому он и не стал задавать свои вопросы. Метель ушла, и теперь с Чукотки можно улететь. Зачем-то этот Володя врет, но пугать его не стоит. Остановить его, если он вздумает кинуться на самолет, Олег не сможет.

Зачем командированный соврал? Какое имеет значение, кто вез его из ресторана в гостиницу? Или потому и врет, что имеет?

В том, что на Лилю напал кто-то из местных, Олег не сомневался. Владимир, скорее всего, ни при чем. Но зачем-то он соврал?

Олег высадил его возле «канадской» гостиницы – тот фыркал и крутил головой ему вслед, изо всех сил демонстрируя возмущение, – развернулся в световом пятне под фонарем, и тут позвонил брат.

– Присядь, – велела Марья Власьевна бесстрастно. – У вас говорят, в ногах правды нет.

Лиля покорно приткнулась на кровать, джинсы она держала в руках и теперь аккуратно сложила их на коленях. Колени были холодные и липкие. Ах да. Она же опрокинула стакан с соком! Если закричать и побежать, очень громко и очень быстро, внизу услышат? Там много людей, там за накрытым столом распоряжается начальник погранотряда, там Лева, Таня, Лариса, терапевт Нечаев, дядька в синей олимпийке – все свои, и они спасут!

– Вы хотите меня убить? – вздохнув, спросила Лиля.

Марья Власьевна помолчала. Желтое морщинистое лицо ничего не выражало.

– Ты что-то знаешь, – сказала она наконец. – И не говоришь. Почему не говоришь, не пойму. Ты Николая нашла.

Лиля изо всех сил прижала джинсы к груди. Какая страшная старуха! Как ужасно ее ничего не выражающее лицо!

– Я ничего не знаю! – как можно убедительнее выговорила Лиля. – Честное слово! Я рассказала все, что знала! Когда я пришла, он уже мертвый был!

Марья Власьевна, сотрудница детской библиотеки, неотрывно смотрела ей в лоб. Лиля почти перестала дышать.

– Николай себя не убивал, – произнес рот старухи отдельно от нее самой. – Не убивал!.. А по-твоему вышло, что убил. И тебе поверили!

– Но я же только рассказала, что видела! – горячо возразила Лиля, и глаза у нее налились слезами. – А Лариса, ваша начальница, позвонила и вызвала людей! – Может, если напомнить ей про Ларису, она не станет убивать?.. – И они видели то же, что и я!..

Старуха еще помолчала, а потом сказала все так же, без выражения:

– Николай на байдаре ходил. Давно, еще до того, как с золотом связался. Морж клыком пробил байдару, и все охотники оказались в воде. Из моря спасать нельзя, нельзя отнимать у него добычу. Дух моря просит человеческую жертву! Николай был сильный и храбрый. Он был главным среди охотников. Они еще держались на плаву, ухватившись за пыхпыхи, туго надутые пузыри из тюленьей кожи. Чтобы избавить остальных от мучительной смерти в ледяной воде, самый сильный охотник убивает их своим ножом. Николай не стал убивать. Он заставил охотников схватиться за перевернутую байдару и грести. Они выбрались на отколовшуюся льдину и по ней добежали до припая. Они все вернулись, так и не принеся жертву Духу моря! Николай сказал, что нас, луораветлан, осталось слишком мало в этом мире. Почти все ушли в Верхний! Оставшиеся не должны уходить, если они могут остаться. И даже старики тогда с ним согласились, хотя он был совсем молодой охотник и поступил так, как не поступают охотники с Духом моря.

Лиля слушала, боясь пошевелиться.

– Николай себя не убивал, – заключила старуха. – А ты сказала, будто убил.

– Это вы звонили нам в эфир?

Марья Власьевна торжественно кивнула:

– Я хотела, чтобы ты рассказала правду. Я виновата. Я хотела тебя напугать.

– А я даже и не поняла ничего, – задумчиво проговорила Лиля. – Олег все понял и испугался. И Ромка, и Алена. А я ничего.

– Тангитане мало что смыслят, – согласилась старуха. – Но даже в вашей тангитанской жизни правда отличается от лжи. А то, что говорят про Николая, – ложь.

– Можно мне надеть штаны?

Старуха только взглянула, и Лиле показалось, что она усмехнулась.

– Во сне ко мне приходила Туар, – сообщила она, когда Лиля, отвернувшись, застегивала «молнию». – И мы с ней поговорили. Туар сказала, чтобы я не пугала тебя.

– Кто такой туар? Зверь?

– Туар – это моя бабушка, – сказал от двери Олег Преображенцев. – Добрый вечер.

Лиля хотела броситься ему на шею, зашептать на ухо, что она боится старуху, спрятаться за него – за ним-то уж точно безопасно, – но откуда-то она знала, что этого делать нельзя. И осталась на месте.

– Здравствуй, Рэу.

– Рэу – мое чукотское имя, – как ни в чем не бывало объяснил диджей радио «Пурга». – Меня так бабушка называла.

– Рэу – великое имя, – сказала старуха. – Так звали кита, от которого произошел весь человеческий род.

– Лев Михайлович сказал, что ты поднялась к себе.

– Я джинсы переодевала.

– Я думала, твоя тангитанская женщина что-то знает и не говорит, – без выражения проговорила старуха. – Я просто хотела ее напугать, чтобы она сказала.

Олег улыбнулся:

– Ты напугала меня! Я думал, охота началась! Хотя, конечно, охоту никогда не объявляют по радио. Нутэвэкэт из Инчоуна сказал мне, что в тундре ничего не знают об охоте. И я понял, что нас просто пугали.

– Туар сказала мне, что я поступаю нехорошо. И я решила, что должна все рассказать твоей тангитанской женщине.

Лиля – тангитанская женщина – помалкивала, смотрела то на старуху, то на Олега.

– Все началось с нее! – Марья Власьевна показала кивком, с кого именно. – Она прилетела, и Николая убили.

– Не она одна прилетела.

– Не одна. Но она дважды приходила к нему. Она нашла его тело. Она видела все, что было сразу же после убийства! Если бы я там была, я бы точно знала, кто его убил!

– Откуда?! – не выдержала Лиля. – Откуда бы вы это узнали?! Там царил страшный разгром, просто чудовищный! И он просто лежал, а рядом с ним ружье валялось! Я ничего не трогала, я сразу побежала к вам в библиотеку!

– Я бы знала, – повторила старуха и закрыла глаза. – Ты должен найти того, кто его убил, Рэу.

– Я пытаюсь.

– И уж конечно, ее, – она опять показала, кого именно, – увезли на берег не наши! Ни один из наших не пошел бы на вездеходе, который везде оставляет следы! Это все равно что написать крупными буквами, когда, куда и зачем пошел, и оставить у всех на виду! Тундровые люди сделали бы это ловко и незаметно, никто из городских не нашел бы!

– Ее нашел как раз человек из тундры.

– Я знаю.

– Ну, конечно.

Они разговаривали так, как будто никакой Лили здесь не было и в помине.

– Если ее уволок человек из города, значит, и Николая убил он же, – немного подумав, сказал Олег-Рэу. – Как ты думаешь?..

– Не под силу городскому убить великого охотника.

– Вуквукай был пьян.

– Все равно не под силу! Хотя Духи могли отобрать у него сознание и разум. Они давно сердились на него из-за золота. Всем, кто связался с золотом, – конец.

– Николай работал в артели?

Марья Власьевна кивнула: