Невеста Хозяина Бури - Зена Тирс

я не смогу помочь. Нет, даже хуже, Крис даже ходить не может и у него нет искры дара.

Увидев разрыв важных каналов в теле Фридриха, я замерла. Разрыв, хоть был и не полным, как у Кристиана, но застарелый и едва-едва отзывался на мою целительную магию. Магия моя была невероятно слаба для такого увечья.

— Судьба вторых сыновей жестока, правда, леди Элис? — проговорил Фридрих. — Так что, вы можете исцелить? Дева Алисия, самая сильная магиня Небесной Империи ещё сорок лет назад сказала, что это невозможно.

— Да, я смогу, — уверенно заявила я. — Только мне нужно больше сил, гораздо больше, чем сейчас…

— Я не хочу, чтобы Вильгельм забрал ваш дар! — низким голосом проскрежетал Фридрих и сжал мою ладонь. — Ведь вы можете сделать счастливыми многих больных людей!

Я закусила губу и отвела взгляд. Я тоже не хочу лишаться дара, но и не хочу лишаться Вильгельма!

— Что же делать? — прошептала я бессильно.

Фридрих пожал плечами и покосился на архимага Кевина.

— Делайте всё, что в ваших силах, леди, — улыбнулся коварной улыбкой принц.

Лицо его вдруг сделалось строгим, он снова поглядел в окно.

— Вильгельм пересёк третий эшелон защитного купола, скоро будет здесь. Мне, пожалуй, пора, — Фридрих выпрямился и поправил мундир.

Я посмотрела на кусочек неба через окно и вспомнила, что принц ведь тоже маг бури, маг воздуха, и слышит их переговоры.

— И не забудьте поставить цветы в воду! — указал Фридрих на букет и поспешил к выходу.

Мы с Кевином проводили спину принца, и я перевела изумлённый взгляд на архимага.

— Вильгельм правда летит к нам?

— К вам, — поправил мужчина.

Отложив книги, я поспешила в главный зал замка.

— Ведь ещё не вечер, а только обед, — нервно закусила губы, поправляя на ходу короткие волосы на затылке.

— Вероятно, Его Величество закончил дела пораньше, — проговорил Кевин, следуя за мной.

Хотелось бы переодеться во что-то более нарядное… Платье помогла выбрать Камилла из своих, к нему я надела подвеску из белого золота, которую подарил Вильгельм. Хотелось чувствовать его ближе. Надеюсь, я хорошо выгляжу и понравлюсь ему.

В просторной анфиладе разносились озорные детские крики, и архимаг Кевин устало выдохнул, давай понять, что от малолетних уже устал.

— Бертран, Эйтон, подождите мать! — строгим голосом проговорила тоненькая девушка, катившая колясочку по ковровой дорожке, из которой доносился требовательный плач.

— Ура, купаться! — мальчишки с криками пронеслись мимо меня, задев архимага, на что он сердито рыкнул.

Мальчики этого не заметили, подумали, что кто-то из них толкнул другого: на ступенях лестницы возникла стачка. Ребята задели друг друга плечами, начали таскать друг друга за мундирчики, упали и заревели.

При падении, видимо, разозлились ещё сильнее, и начали по полной награждать друг друга кулаками.

— Лорд Кевин, сделайте же что-нибудь! — воскликнула я.

— Это мальчики, пусть разбираются, — фыркнул архимаг, сложив руки на груди.

К мальчишкам подбежала полноватая женщина в форменном платье, наверное, их няня. Стала кружить вокруг и махать руками.

— Лорд Эйтон, лорд Бертран, не надо! Остановитесь! — причитала она, но мальчики не слушали, продолжая кататься на полу, издавая звериное рычание.

Тоненькая девушка, которая катила коляску, разрывалась между тем, чтобы броситься разнимать мальчишек или утешать надрывающегося в колыбели младенца.

— Давай покачаю, — схватилась я за ручку коляски.

— Спасибо, Элисмарра!

Девушка присела перед мальчиками и принялась утешать. Поколотив друг друга, они подползли к противоположным стенам и принялись рыдать.

Младенчик в коляске надрывался, и я взяла его на руки.

— Тише, крошка, — прижала большеглазую крохотульку к груди, погладила по головке в кружевной шапочке.

В душе заплескалась нежность. Маленькие ручки сжали кулачки на подвеске Вильгельма. Крошка затих, всматриваясь мне в лицо большими голубыми, как горные озёра, глазами. Пронзительно хотелось стать мамочкой сладкого малыша, нашего с Вильгельмом сыночка.

Внизу, из зала, находившегося под анфиладой, донеслись шум и голоса. Архимаг Кевин поправил мундир и расправил плечи, направив взор на лестницу. На пол легла большая тень, я вдохнула полной грудью уже ставший родным грозовой запах, подняла голову и увидела Вильгельма.

— Всего день меня не было, а у тебя уже дитя? — улыбнулся он, ускоряя шаг навстречу.

56

Полы тяжёлого плаща колыхались при движении, воздух сгустился от желания близости. От отчаянной тоски, стиснувшей сердце, стало трудно дышать.

Мой Дракон, любимый.

Из-за его спины расходились лучи света, впущенные в двери свитой магов. Император сиял, как грозовой всемогущий бог Зевс, и я чувствовала себя маленькой пушинкой, подхваченной штормовым ветром, головокружительной бурей.

Все мысли и чувства сосредоточились на любимом и долгожданном мужчине, моём грозовом господине, раскрывшим навстречу объятия.

Руки Дракона бережно обняли меня, чтобы не потревожить младенца, которого я прижимала к груди.

— Это всего лишь мой племянник, — смущённо улыбнулась я.

— Как бы я хотел увидеть тебя с нашим сыном на руках. Для меня это было бы самое большое счастье, — проговорил Вильгельм чуть хрипло и бережно коснулся моих пальцев, придерживающих головку ребёнка.

От тепла его руки по коже заструилась благодатная сладость. Душа трепетала и тянулась навстречу Дракону. Я заглянула ему в глаза с узкими зрачками: лазурно-синие, лучившиеся безграничной заботой и любовью, и я утонула в них, теряя опору.

— Юленька, осторожно, — придержал Вильгельм, беря за талию. — Что с тобой? — жаркое дыхание порхнуло по коже, и я задрожала от желания близости.

— Возьми малыша, что-то голова закружилась… — пролепетала, постаравшись отстраниться.

Сердце бухало в груди, как боевой барабан. Что же делает со мной этот Дракон⁈

Я тоже мечтаю о ребёнке от тебя, Вилл! Но если я не пара? Если я окажусь слишком слабой для тебя и ты меня не выберешь?

Сомнения душили, и я, передав младенца Вильгельму, взялась за коляску, чтобы поправить одеялко, чтобы хоть что-то делать и не глядеть на него — этого красивого сильного мужчину с маленьким ребёнком на руках.

Император держал бережно и пронзительно глядел в маленькое личико, улыбался малышу. И во мне распустилась уверенность, что он был бы замечательным отцом, и воспитывал бы не в строгости, как говорил, а очень даже баловал бы.

— Ну, что, будущий маг огня, промочил пелёнки? Ай-ай-ай, ты же маг огня, не порядок… — пророкотал Вильгельм.

Он ещё и заигрывает с малышом