Вкус убийства - Анна Малышева

– До чего ты себя доводишь, – сказала она. – До чего вы с ним оба себя доводили! Скажи, есть хоть немного правды в том, что мне рассказала Лариса?

Он что-то промычал и уронил голову на ее подушку. Таня посторонилась, давая ему место. Наконец Славке удалось выговорить:

– Все правда.

– Но тогда ты с ума сошел! – в отчаянии воскликнула она. – Чем прятаться от милиции, чем врать мне… Надо было сразу описать следователю тот «уазик»! Ведь ты помогаешь скрыться преступнику! И если не виноват, то чего ты боишься?

– Помогаю… – начал было он, но только слабо отмахнулся и прошептал:

– Спать буду.

– Не будешь! – Таня цепко взяла его за плечо. – Слушай, еще не поздно рассказать. У меня есть знакомый помощник следователя. Он приличный парень, и можно так устроить, что ты еще дашь показания. Он посоветует, как поступить. Ты меня слышишь? Слышишь ты меня, пьяное отродье?

– Приличный парень! – неожиданно громко, каким-то попугайским голосом высказался Славка и дико засмеялся.

Таня в отчаянии отпустила его плечо. Этот смех, это шутовство были ей очень хорошо знакомы. Так же, точно так же вел себя ее муж в первое время после женитьбы. Таня не могла сказать, что это она его исправила. Но ясно было одно – с течением времени Стас стал пить куда меньше и осмотрительней. А вот на его брата женитьба, как видно, никак не повлияла.

– Пошла к черту! – внезапно оборвав смех, так же громко сказал Славка и неожиданно прибавил, сощурившись:

– Тс-с! Никому не говори!

– Да будь ты проклят! – Таня занесла руку, но не ударила его. На этом лице было очень трудно найти свободное место для пощечины. – Скажи хоть, за что тебя порезали? Ты же никого не обманешь, даже Лариса все поняла! Почему ты считаешь себя умнее всех? Это из-за Стаса? Как-то с ним связано?

Славка что-то прошептал. Она наклонилась к нему поближе, ловя обрывки слов. То ли это был пьяный бред, то ли Славка уже спал…

– Машина? Чья машина? – Она в отчаянии затормошила его. – Про какую машину ты говоришь?!

– Торт. В машине, – голосом автомата неожиданно отчетливо сказал Слава, после чего отключился и уже ничего не воспринимал.

Лариса спала в другой комнате, разложив кресло-кровать, но даже не взяв подушки. Таня не стала ее будить. Она только заглянула в детскую, чуть приоткрыв дверь, и вернулась к дивану. Подобрала с пола свои туфли, но обулась уже в прихожей, перед входной дверью. Взяла сумку, тихонько отперла оба замка… Захлопнула за собой дверь так, что верхний замок автоматически защелкнулся. Сердце у нее гулко колотилось, будто она спасалась бегством, хотя на самом деле ее никто не удерживал.

На улице было так темно, что Таня сразу остановилась. Когда она сюда приехала, во дворе горел один фонарь. Сейчас он почему-то погас. До рассвета еще очень далеко, а луна на ущербе. «Вызвала бы такси и посидела на кухне, подождала… – упрекнула себя Таня, озираясь по сторонам. – Хотя нет Пошли они к черту! Оба друг друга стоят. Сколько она молчала, почти месяц! За это время можно было поймать убийцу». Темнота ее больше не пугала. На улице было так тихо, так пустынно, что Таня чувствовала себя будто среди театральных декораций.

Далеко, в конце улицы, виднелся желтый от света фонарей проспект. Там изредка проезжали машины.

Но здесь было тихо и темно, даже ветер, дувший весь день, утих. Проходя мимо ряда припаркованных у обочины машин, Таня машинально отметила старые «Жигули» Славки. Подойдя вплотную к машине, она наклонилась и вгляделась в темноту салона. На заднем сиденье смутно белело какое-то пятно. Таня узнала коробку для торта и с усмешкой выпрямилась.

«Здесь он не соврал, торт купил. Ну а если ни в чем не соврал? Если все это правда?» Но что-то кричало в ней, что этого не может быть. Она хорошо знала деверя. Во всяком случае, никаких особенных глубин ума и тонкостей характера Таня в нем не предполагала. И такая детская глупая выходка – дать ложные показания – была вполне в его духе. Но ведь эту глупость нужно было согласовать с родителями! Тане вспомнилась свекровь, Ольга Григорьевна, расчетливая, достаточно хладнокровная женщина. Правда, она иногда могла вспылить, взорваться, но при этом быстро успокаивалась. Петр Михайлович по своему темпераменту уж никак не был склонен к авантюрам.

И чтобы эти двое так просто и быстро решили выгораживать сына? А ведь могли быть свидетели.

И если Славку видели вместе с братом, то всеобщее вранье будет очень подозрительно…

Таня остановилась, пораженная внезапной мыслью. Она уже почти дошла до проспекта. На углу был большой продуктовый магазин, а возле магазина на стене два таксофона. И оба, как ни странно, работали. Таня открыла кошелек и на ощупь вынула несколько жетонов. Усмехнулась – она всегда ненавидела разговаривать из уличных автоматов: мешали голоса прохожих, уличный шум, машины. Но теперь она, казалось, была одна во всем городе.

Номер, который она набрала, был ей знаком очень давно. Таня знала его наизусть. Через пять гудков включился автоответчик, но она упорно ждала живого голоса. Не дождавшись, повесила трубку и набрала номер еще раз. Наконец ей ответили – сонно и раздраженно:

– Алло?

– Ольга Григорьевна, это я, – сказала Таня.

Женщина сказала что-то неразборчивое, видимо обращаясь к мужу. Потом повысила голос:

– А что у тебя случилось? Пятый час, с ума сойти!

– Ольга Григорьевна, почему вы дали неверные показания?

– Нет, она с ума сошла, – глухо донеслось из трубки. А потом очень отчетливо, громко и ядовито Тане посоветовали лечь спать. Через секунду послышались короткие частые гудки.

Вешая трубку, Таня сказала себе, что это не конец. Далеко еще не конец. Если то, о чем рассказали Лариса и Славка, правда, то Ольга Григорьевна не уснет. Сейчас она явно советуется с мужем, а теперь, судя по всему, пытается перезвонить. Только вот куда? В ее пустую квартиру? Таня взглянула на часы. Через час открывалось метро. В некоторых домах уже светились окна, их становилось все больше. По проспекту трусцой пробежал первый собачник, увлекаемый вперед большой беспородной псиной. Таня решилась и вышла к перекрестку. Уже через несколько минут она поймала машину.

***

– Да как тебе в голову такое пришло? – Ольга Григорьевна сидела в любимом кресле Стаса, тесно сдвинув колени и равномерно похлопывая по ним ладонью. Она была одета нарядней, чем обычно.

Сиреневый, не совсем по возрасту костюм, туфли на высоких каблуках, аляповатая брошка… Таня сидела вполоборота к ней за письменным столом мужа. Она вертела в руках незажженную сигарету и молчала.

– Татьяна, за свои слова надо отвечать! – повысила голос свекровь. – Или ты думаешь, что можно просто так взять и нахамить в пять утра? Ты будешь разговаривать или нет?