Моше и его тень. Пьесы для чтения - Константин Маркович Поповский

сказать, Моше… А знаешь что?.. Мне кажется, ты все-таки сумеешь немного развлечь меня вместе с твоим смешным богом… Давай, поступим с тобою так. Заключим пари. Я дам тебе два дня.. Нет, даже три… Три дня, за которые ты должен будешь собраться и покинуть пределы Мицраима вместе со своим народом… Успеешь за это время убежать и пересечь границу, – что ж, твое счастье, и я не трону ни тебя, ни тех, кто с тобой… Ну, а если ты не успеешь… (Негромко смеется).

Моше: Я согласен, повелитель.

Фараон: Что, прямо так? Без всяких условий, не спрашивая ни о чем?.. Да ты и правда, сумасшедший, Моше!

Моше: Мой народ готов выступить хоть завтра, повелитель.

Фараон: Я вижу, что здравый смысл – не тот дар, которым наградили тебя боги…Ладно. Но только сначала я хочу предупредить тебя, чтобы ты не говорил потом, что сын неба послал тебя на верную смерть… Твоя затея обречена, Моше, так что прежде, чем согласиться, я бы посоветовал тебе трижды как следует подумать…(Сердито). Или твой бог так затуманил тебе голову своей болтовней, что ты не в состоянии видеть то, что с легкостью увидел бы и маленький ребенок?.. Посмотри – боевая колесница может и домчала бы тебя за три дня до наших северных границ, но надеяться добраться туда с такой толпой, это все равно что купаться среди нильских крокодилов и думать, что выберешься на берег невредимым… А болота? Разве ты не знаешь, что по дороге к морю вас ждут такие болота, которые легко избавили меня от необходимости держать там пограничный гарнизон?.. Подумай сто раз, Моше, прежде, чем отважиться на такое безумство.

Моше: И все-таки мы попробуем, повелитель.

Фараон: Даже зная, что эта затея обречена?.. Что же, Моше, желаю тебе успеха. (Повернувшись, идет прочь, но, не пройдя и нескольких шагов, быстро оборачивается). А чтобы ты не думал, что так легко можешь отделаться от меня, я скажу тебе напоследок кое-что еще…(Медленно идет к стоящему на коленях Моше, негромко). Запомни, что я сейчас тебе скажу, Моше. Даже если случится так, что вам повезет и каким-нибудь чудом вы убежите из Мицраима… Даже если тебе и твоему народу это удастся, Моше… (Кричит). Вы все равно вернетесь!.. К своим котлам с мясом, к своим удобным палаткам, к ночным стражам, оберегающим ваш сон, к праздничным раздачам и уверенностью в завтрашнем дне, – ко всему тому, что делает жизнь сносной и вполне приемлемой…Вы вернетесь, Моше… И даже если вам повезет и вы доберетесь до земли, которую обещал вам ваш сумасшедший бог, у вас все равно не будет выбора, потому что рано или поздно вам придется разнимать дерущихся и кормить голодных, отвечать на жалобы и доносы, и посылать людей за топливом и едой… Вам понадобятся судьи, чтобы судить, и солдаты, чтобы защищать и нападать. Крестьяне, чтобы пахать землю и ремесленники, чтобы изготовлять полезные и нужные вещи. Вам понадобятся писцы, землемеры, жрецы… Каменщики, торговцы, сборщики налогов… Вы захотите ходить в хорошей одежде и украшать ваших женщин серебром и золотом, а ночью накрываться теплым одеялом и зажигать у изголовья светильники, так что у вас уже не будет времени думать о глупом бегстве, потому что ваше бегство закончится, Моше, раньше, чем оно начнется, и вы все равно вернетесь…

Свет начинает слабеть. Дым медленно заволакивает сцену.

(Издали). Вы вернетесь, Моше, а это значит, что вы будете ничуть не лучше Мицраима, от которого вы бежите, потому что если бы вы захотели немного подумать, то догадались бы, что Мицраим всегда внутри человека, а не снаружи… Он в вашем сердце, Моше. И в твоем, и в каждом из твоего народа… Так зачем вам тогда убегать, подвергая себя опасности?.. Или ты думаешь, что человеку можно убежать от собственной тени?

Фигуры Фараона и Моше едва виднеются

(Глухо, издалека). От собственной тени, Моше?

Сумрак окутывает сцену.

От собственной тени, предводитель нищих?..

Дым скрывает сцену.

От своей собственной тени…

Мрак заливает сцену…

3.

…и сразу же начинает светлеть, возвращая нас к декорациям первой сцены.

Моше и Фарра, стоя на коленях, молча смотрят друг на друга. Пауза.

Моше: Ты слышала?.. Слышала?… Ручаюсь тебе, что все это так и было. И этот зал, и этот голос повелителя двух царств, как будто это случилось только что, а не много лет назад… Выходит, это правда, и ты в самом деле можешь показывать человеку его прошлое и будущее?

Фарра: Да, господин.

Моше: Похоже, Всемогущий милостив к тебе, женщина. Не каждому Небеса дают такой дар, как этот.

Фарра: Я ничем не заслужила его, господин.

Моше: Мы все ничем не заслуживаем милостей, которые посылает нам Крепкий… Боюсь, что повелитель двух царств никогда этого не поймет, даже если все боги Мицраима соберутся, чтобы прокричать ему это в уши… Ты слышала, как он кричал на меня, словно погонщик на упрямого осла?

Фарра: Да, господин.

Моше: А как он смотрел?.. Ты видела?.. Так, словно я не человек, а слизняк, чья жизнь не имеет никакого значения.

Фарра: Да, господин.

Моше: Но главное – эти слова, которые я с тех пор никогда не забывал, как будто кто-то навечно отпечатал их в моей памяти… Ты ведь слышала, что он сказал?

Фарра: Да, господин.

Моше: Он сказал – вы все равно вернетесь… Тебе не послышалось в этом что-то странное?..

Фарра: Нет, господин.

Моше: Не показалось, что под твоими ногами вдруг разверзлась земля?.. Или что небо вдруг померкло и у солнца едва хватило сил, чтобы удержаться на небосводе?.. Разве ни были они похожи на рычание льва, которое ты вдруг услышала у себя за спиной?

Фарра: Я ничего такого не заметила, господин.

Моше: По-твоему, его слова ничего не значат?

Фарра: Я не знаю, господин… Может, он просто хотел напугать тебя?

Моше: Нет, нет, только не напугать, женщина… Разве ты не видела, как уверенно он говорил это?.. Как будто сам видел все то, о чем рассказывал его язык… Словно завтрашний день открылся ему, как открываются другу или жене, не боясь ошибиться. Потому что, что еще может быть вернее, чем грядущее с неизбежностью будущее, от которого никому не скрыться?

Фарра: Но с тех пор уже прошло много времени, господин, а Израиль и не думал возвращаться назад.

Моше: Верно. С тех пор прошло много лет, а мы все еще в пути и не спешим назад… Но разве ты не знаешь, что иногда самое худшее судьба и звезды припасают человеку напоследок? Тогда, когда он перестает бояться и начинает думать, что все беды уже позади? Когда он успокаивается и забывает об опасностях?.. (Понизив голос). Разве не сказал он, что Мицраим находится