Лучезарный - Елена Бычкова

— Хватит орать, — сквозь зубы произнес побагровевший преторианец. — Это простой камень!

— Ты идиот, Гратх! Ты не знаешь, что это такое!!

Арэлл удивленно ахнула. «Цветок» в ее руке начал медленно оплывать. Посыпался между пальцами. Желтые струйки непрерывным потоком текли на землю, засыпая траву. Около ног девушки была уже целая горка, а «орхидея» продолжала таять…

Атэр очнулся первым. Он прыгнул вперед, толкнул элланку в сторону и сбросил камень с ее руки. Тот шлепнулся в песок, растворяясь, а песчаная куча вдруг зашевелилась и стала ползти во все стороны, разрастаясь.

— Уходим! Быстро! — Крикнула Арэлл.

Но они не успели.

В лица повеяло сухим жаром, и из песчаного кольца медленно поднялась текучая фигура. Верхняя часть ее туловища напоминала гигантского ящера, нижняя, бесформенная, постоянно менялась. Безглазая морда варана повернулась к людям, из пасти высунулся раздвоенный язык.

Атэр резко выдохнул. Гай, стоящий рядом, лишь громко сглотнул.

— Я — Ве нтиго, — прошипела тварь. — Бог пустыни и огненной смерти. Ты потревожил мой покой, смертный!

Клиновидная голова, вылепленная из песка, нависла над Гратхом. «Сейчас сожрет дурака, — отрешенно подумал эллан, наблюдая за подрагиванием длинного языка древней рептилии. — А нас, может, не тронет. Главное, не вмешиваться и помалкивать». Он нашел ладонь Арэлл, крепко сжал ее и сказал неожиданно для себя самого:

— Он дал тебе возможность пройти. Сам ты не мог преодолеть гряду холмов.

Вентиго мягко перетек ближе к человеку, посмевшему заговорить с ним.

— Эти твои «цветы» — приманка для слишком любопытных смертных, не так ли? — продолжал Атэр, понимая, что давно пора заткнуться.

— Так… — прошипел бог, и на его каменной морде, поблескивающей песчинками слюды, появилось подобие улыбки. — Каждый из них — мое сердце. В каждом заключена часть меня. Часть пустыни…

— Чего ты хочешь от нас? — голос Арэлл был спокойным, хотя ее пальцы в руке Атэра чуть повлажнели.

— Вы — жизнь, вечное движение, суета. То, что нарушает порядок и гармонию моего мира.

— То, что ты успокаиваешь, засыпая песком, — прошептала элланка. — Это не гармония. Это смерть.

Он неторопливо приблизился к ней.

— Вы мешаете мне. Всегда мешали. Демоны, люди… До вас в мире был покой. Бесшумное течение времени. Спасибо, что помогли. Прими благодарность за освобождение.

Широко разинутая пасть, в которой дрожало марево горячего воздуха вечной пустыни, распахнулась над Арэлл. Она вскрикнула совершенно не мужественно, вскинула руки, чтобы защититься, и Атэр шагнул вперед, заслоняя ее.

Сверху обрушился поток раскаленного песка. В глазах эллана потемнело, внутренности скрутило от ужаса. Он рванулся, и за мгновение до того, как потерял сознание, понял, что его физическая оболочка рассыпается, словно горка пыли…

ГЛАВА 14,

в которой время играет со мной очередную шутку

Я бежал по лесу, заросшему черными ветвистыми кристаллами. Их отростки топорщились во все стороны тонкими колючками. Впивались в мою шкуру, царапая ее. Из порезов сочилась кровь, падая вниз. Но, не долетая до земли, обращалась тонкими струйками темного дыма. Они текли назад и вливались в призрака-двойника, идущего следом за мной.

Однажды я уже видел это. Но тогда не чувствовал саднящей боли от порезов и выматывающего страха перед черной фигурой, плывущей за спиной. И хотя разумом я понимал, что тело мое сейчас висит в Зеркале памяти, в Хаосе, рядом с Энджи — ощущения говорили совсем другое.

Я не знал, как попал сюда. Минуту назад вместе с ангелом наблюдал за Атэром и вдруг оказался в гуще корявых зарослей. Израненный и уставший.

Глаза слепил свет, отражающийся от острых граней кристаллов, под ногами хрустели тонкие обломки. Ноги тряслись от усталости, сердце колотилось о ребра, горло пересохло. Я никак не мог скрыться от тени, преследующей меня. И колдовать, чтобы вступить с ней в бой, тоже не мог.

Наконец, в чаще колючек показался просвет. Я поспешил броситься в него и, едва не падая, выбежал на круглую поляну.

Ее поверхность была покрыта сплавленным серым песком с черными разводами, а в центре поднимался столб, вылитый из жидкого серебра. Из глубины металла всплывали неясные образы, но тут же смывались волнами, бегущими по столбу снизу вверх.

Тяжело дыша, я оглянулся, и с огромным облегчением увидел, что мой двойник остановился в тени кристаллических деревьев. Похоже, он не решался выйти на открытое пространство. Значит, можно перевести дух.

Хромая, я придвинулся к центру. Но, едва на меня упала тень, от белого серебра столба отделилась тонкая пленка, похожая на паутину. Она развернулась радужным листом, и по его гладкой поверхности поплыли картины.

Я увидел себя лежащим на решетке, охваченной красным пламенем. Энджи, обнимающего невообразимо прекрасную женщину. Атэра, из глаз которого текла беспросветная чернота. Буллфера с белой алебардой. И снова себя, по пояс погруженного в багровую грязь, полузасыпанного песком, отбивающегося от клыкастой крылатой твари…

— Довольно? Или еще? — прозвучал вдруг резкий металлический голос.

Я вскинул голову — звук шел сверху. На столбе проступило серебряное лицо. Оно казалось бы похожим на человеческое, если бы не огромные фасетчатые глаза насекомого. Каждая их ячейка отражала меня по-разному. Израненным, истекающим кровью. Окруженным магическим огнем. Тощим и облезлым, словно запаршивевший пес. Черной тенью. Полным сил, с длинными кожистыми крыльями за плечами…

— Если бы на меня смотрел человек, — продолжило странное существо, едва заметно шевеля тонкими губами, — он увидел бы в них всю свою жизнь от рождения до смерти. Но ты демон, у тебя не может быть старости. И я не могу показать твой естественный конец.

— Вот уж нет ни малейшего желания видеть свою кончину, — буркнул я, с некоторой неприязнью глядя в сотни своих отражений. — Кто ты такой?

— Я храню память мира. Моими видениями заполнены Зеркала времени. — По столбу прошла волна, смыв лицо, но через минуту оно появилось вновь.

— По-моему, с памятью у тебя проблемы. — Я ткнул когтем в радужную пленку, и та лопнула, словно мыльный пузырь. — Что-то не припомню, чтобы меня поджаривали или топили в грязи.

Существо издало громкий скрипучий звук, похожий на стрекот насекомого.

— Откуда ты можешь знать, что с тобой происходило? Реальность изменчива. Ты даже не помнишь, как попал сюда. Быть может, во время твоего беспамятства прошла не одна жизнь.

Я знал только одно. Время — это нечто необъяснимое и безумное. Понять его невозможно, так что лучше и не пытаться. Поэтому я кивнул на своего темного двойника, по-прежнему неподвижно стоящего в зарослях, и спросил: